почему в православии нельзя кремировать тело
Как Церковь относится к кремации?
Приблизительное время чтения: 3 мин.
У разных народов и в разных странах существуют различные обряды погребения усопших. Христианское мировоззрение сформировало свои традиции. Однако современные реалии жизни тоже диктуют свои условия. В крупных городах все сложнее найти место на кладбищах, традиционное христианское погребение в землю может стоить очень дорого, и в результате кремирование усопших происходит все чаще.
5 мая 2015 года Священный Синод Русской Православной Церкви принял документ «О христианском погребении усопших».
Традиции христианского погребения связаны с верой в телесное воскресение умершего и отношение к телу как «храму Божию», а потому для православного христианина важно, чтобы к его телу с почтением относились и после смерти.
Вот как об этом пишет митрополит Сурожский Антоний: «Эту любовь, эту заботливость, это благоговейное отношение к телу мы находим в Православии; и это сказывается удивительным образом в службе отпевания. Мы окружаем это тело любовью и вниманием; это тело — центр службы отпевания усопшего; не душа только, но и тело. И действительно, если подумать: ведь ничего нет в человеческом опыте не только земного, но и небесного, что не достигло бы нас через наше тело».
В документе «О христианском погребении усопших» говорится о том, что погребение усопшего в землю ближе к библейской традиции, чем кремация: «Захоронение тела в земле, а также в высеченных в камне гробах или пещерах соответствует вере Церкви в то, что наступит день всеобщего воскресения, когда «земля извергнет мертвецов» (Ис. 26:19) и «посеянное в тлении восстанет в нетлении» (1 Кор. 15:42). «Дотоле же возвратится прах в землю, чем он и был; а дух возвратится к Богу, Который дал его» (Еккл. 12:7)».
Однако нельзя говорить о том, что кремация лишает человека надежды на спасение. Марк Минуций Феликс, умерший в самом начале III века, четко сформулировал отношение христиан к разным обрядам погребения «Мы не боимся никакого ущерба при любом способе погребения, но придерживаемся старого и лучшего обычая предавать тело земле».
Эта точка зрения остается неизменной и в наши дни. Православная Церковь считает «нормой захоронение почивших христиан в земле», а к кремации относится «со снисхождением»: «В том случае, когда такое погребение не предусмотрено местным светским законодательством или связано с необходимостью транспортировать умершего на большие расстояния или же невозможно по иным объективным причинам, Церковь, считая кремацию явлением нежелательным и не одобряя ее, может со снисхождением относиться к факту кремации тела усопшего. После кремации прах должен быть предан земле. При этом пастырям следует напоминать родственникам усопших и лицам, ответственным за организацию захоронений, о церковном отношении к кремации».
Иными словами, Церковь относится к кремации как к вынужденной форме погребения, но при этом не лишает усопшего и его родственников своей молитвы и утешения.
Для того, чтобы понять, почему Православная Церковь так заботится о целостности человеческого тела даже после смерти, достаточно процитировать преподобного Симеона Нового Богослова: «Как Христос божественною Своей силою сделал Тело Свое иным, то есть духовным, и так воскресил его от гроба: так и мы сделавшись прежде здесь подобными Христу по душе, тогда (при всеобщем воскресении из мертвых) станем подобны Ему и по телу, — люди по естеству и боги по благодати, как и Христос, будучи Бог по естеству, соделался человеком, как есть человек, по великой Своей благости».
Доктор богословия: Умершим нужна молитва, а не памятник
Алексей Ильич, правда ли, что православие категорически против кремации? Какие догматы или заповеди тут есть? Что говорят святые?
Кстати, святые относились к погребению совсем не так, как большинство из нас, для которых тело остается единственным символом связи с умершими. Видимо, тут в людях действует подсознательный материализм или атеизм. Посмотрите, какие величественные надгробия, пирамиды, мавзолеи сооружали и продолжают воздвигать! А вот святые относились к этому по-иному. Многие из них завещали ученикам выбросить свое тело диким зверям. Другие, видя благоговейное отношение к себе собратьев, просили закопать свое тело так, чтобы о месте никто и не знал. Наш русский святой преподобный Нил Сорский так завещал, и до сих пор неизвестно место его погребения. Святые исходили из библейских слов самого Бога: «Возвратишься в землю, из которой ты взят, ибо прах ты и в прах возвратишься». Эта же мысль повторяется и в православном заупокойном богослужении: «Паки мя возвративый в землю, от неяже взят бых». То есть Церковь прямо говорит о теле умершего: это прах, пепел, земля и ничего более. Поэтому способ превращения тела в «прах» не имеет никакого религиозного значения, никак не отражается на состоянии души умершего и играет чисто психологическую роль, как любая традиция.
Значит, и то, сколько денег мы потратили на похороны, памятник, не показатель нашей любви к умершему. Но как тогда мы можем выразить нашу любовь к нему? Что для него теперь важно? Отпевание?
Ошибаетесь! Если сами близкие не будут молиться за своего родного, если ради него не станут воздерживаться от грехов, не понудят себя к исповеди и причащению, не постараются помочь нуждающимся, то все эти внешние поминовения, как не связанные с подвигом своей души, окажутся бесплодными. Разве не ясно, что если уж мы о своем родном не молимся, то неужели другие будут это делать? Думаете, священники или те пономари, которые читают поминальные записки, молятся? Вот как откровенно пишет об этом наш святой Феофан Затворник: «Если никто не воздохнет от души, то панихиду протрещат, а молитвы о покойном не будет. То же и проскомидия, то же и обедня. Служащим и на ум не приходит поболеть пред Господом душою о тех, коих поминают. Да и где им на всех наболеться?!»
Поэтому тот, кто действительно имеет любовь к усопшему, должен не только позаботиться о совершении чина погребения, но должен и сам молиться о нем, должен ради близкого начать жить по заповедям Божьим. Ибо Богу не имена в записках нужны, а молитвы, тогда Он помогает усопшему.
Хоронить нельзя кремировать: из истории кремации в России
Прогресс или кощунство?
С этими идеями большевики решили бороться решительно и беспощадно. Никогда о кремации не рассказывали с таким энтузиазмом, упоением и напором!
Весь обряд похорон Совнарком берет под свой контроль уже в декабре 1917 года. Для этого 17 и 18 декабря выходят декреты, которые изымали регистрацию актов смерти из ведения Церкви, а отпевать усопших разрешалось теперь только при получении удостоверений о регистрации смерти в местных органах советской власти.
Кремация, пропагандируемая новой властью, имела на первых порах исключительно идеологическое значение 4 и занимала особое место в системе ранних большевистских ценностей. В начале 1919 года В. Ленин подписал декрет о допустимости и даже предпочтительности кремации покойников. От него старался не отставать и Л. Троцкий: он предложил лидерам революции подать личный пример!
«Крематорий – кафедра безбожия»
“Крематорий – кафедра безбожия” – под таким лозунгом журнал “Революция и церковь” объявил в 1920 году конкурс на проект крематория
И всё же с точки зрения большевистских лидеров самым идеологически правильным способом погребения была кремация. «Крематорий – кафедра безбожия» 9 – под таким лозунгом журнал «Революция и церковь» объявил в 1920 году конкурс на проект первого в республике крематория.
Но выбить историческую память у русского народа было не так просто.
Зрители «огненных церемоний»
Любоваться «огненными церемониями» после ужина у чекиста Каплуна ездили литераторы, художники, артисты революционной эпохи. Корней Чуковский посещал крематорий вместе с 13-летней дочерью. В его дневниковой записи от 3 января 1921 года читаем:
“Все в шапках, курят, говорят о трупах, как о псах. Наконец молодой строитель печи крикнул: «Накладывай!»”
В своей статье «Ударим кремацией по ветхозаветным кладбищам» старший научный сотрудник отдела новейшей истории Русской Православной Церкви ПСТГУ Лидия Алексеевна Головкова отмечает: «Приходилось прикладывать особые усилия для пропаганды “огненного погребения”, как стали теперь именовать кремацию. Советским гражданам разъяснялось, что колумбарии должны заменить кладбища, а крематории – занять место церквей». И вскоре началось устройство первого в стране крематория 14 – на месте церкви.
Печи в алтаре
Невероятными усилиями митрополит Вениамин и монастырская братия смогли отстоять не только огород, но и всю территорию Лавры от кощунственного строительства. Работы были перенесены на Васильевский остров. Только первый временный советский крематорий просуществовал недолго – до 1923 года. Сооруженная в спешке печь скоро вышла из строя. Всего за это время его работы было сожжено 379 тел (332 мужчины, 22 женщины, 25 детей и подростков). Агитация за кремацию так и не привела к особым результатам: подавляющее большинство тел было сожжено в административном порядке и только 16 – по желанию родных или согласно завещанию.
Только в 1970-е годы новый крематорий появился в Северной столице, при этом при его строительстве не было антирелигиозных лозунгов.
Печи для крематория в Москве поставила немецкая фирма – та самая, что устраивала их потом в Освенциме и других лагерях смерти
Весь тот год в прессе шла усиленная агитация за новый тип погребения. Газета «Вечерняя Москва» писала: «В Москве состоялось первое собрание учрежденного Общества распространения идей кремации в СССР. Общество объединяет всех сочувствующих этой идее. Годовой членский взнос составляет 50 копеек. Общее собрание решило организовать рабочие экскурсии в крематорий в целях популяризации идей кремации и привлечения новых членов».
Человеческую золу раздавали подмосковным сельхозпредприятиям в качестве калийного удобрения
В числе десятков тысяч кремированных здесь есть и жертвы, и палачи репрессий, участники больших партийных процессов 1930-х годов, представители военной элиты: М.Н. Тухачевский, И.П. Уборевич, А.И. Корк, В.К. Блюхер, И.Э. Якир и др.; известные деятели культуры: писатель И. Бабель, журналист М. Кольцов, режиссер В. Мейерхольд. А в 1934 году здесь были уничтожены останки самого осквернителя храма, умершего молодым, – архитектора Д. Осипова.
В следующей и заключительной части мы узнаем, как сегодня к кремации относится Православная Церковь. О кремации мы поговорим с известным богословом, доктором церковной истории, доктором церковного права протоиереем Владиславом Цыпиным. Узнаем о том, как относились к кремации святой Паисий Святогорец и другие чтимые подвижники благочестия.
Хоронить нельзя кремировать: взгляд Церкви
Протоиерей Владислав Цыпин: «Я бы советовал не преувеличивать сложности, связанные с преданием земле»
– Отец Владислав, почему Русская Православная Церковь не одобряет кремацию?
– Негативное отношение Русской Православной Церкви к кремации объясняется, прежде всего, тем, что такой способ погребения расходится с церковной традицией. Здесь есть еще и некая богословская проблема, потому что подобный способ погребения не соответствует христианскому учению о Воскресении из мертвых. Не в том, конечно, дело, что Господь не в силах воскресить кремированных. Но со стороны человеческого сообщества ожидается уважительное отношение к останкам усопшего.
– Насколько категорична Русская Православная Церковь в вопросе допустимости кремации?
– Церковь не воспрещает категорически кремацию под угрозой отлучения от Причастия тех близких, которые решили не предавать земле, а кремировать останки своих родных. Дело в том, что бывают разные обстоятельства. Бывают затруднения. Например, в Японии. Это, конечно, случай не для России, но в Японии тоже есть православные люди, принадлежащие к Русской Православной Церкви. А там законодательно запрещено предавать тело земле. Там есть единственный способ, если так можно выразиться, погребения – это кремация. Только этот способ разрешен законами страны.
– Каковы, на ваш взгляд, причины роста популярности кремации сегодня в России?
– Я думаю, что есть общая причина. Она связана с тем, что оставляются и забываются традиции. Ведь в советское время как верующих, так и неверующих все-таки хоронили, как правило, традиционным способом, то есть предавали земле. Хотя, естественно, существовала кремация. Она рекламировалась. Традиции сегодня оставляются. Играет свою роль урбанизация. Сельских жителей, которые обычно наиболее привержены традициям, становится всё меньше. Если 50 лет назад городских жителей была половина, то сейчас связь с деревней значительного большинства соотечественников уже относительная, отдаленная. Уже дедушки, бабушки во втором, третьем поколении – горожане. Но, с другой стороны, казалось бы, восстановление нормальной церковной жизни должно было бы вытеснить кремацию. Тем не менее, мы наблюдаем то, что наблюдаем.
– Отец Владислав, какие могут быть контраргументы, которые позволили бы человеку не принимать поспешного решения кремировать своего родственника?
– Прежде всего, необходимо напоминать о церковном учении, о телесном воскресении из мертвых и о церковных традициях и обрядах. О том, что подобный способ погребения хотя Церковью и допускается, в том смысле, что не подвергается прещениям: не отказывают в отпевании тем, кто сам захотел, чтобы его кремировали, – но, тем не менее, Церковь не благословляет такой способ погребения. Мы можем обращаться к церковной и православной совести.
– Часто сторонники кремации в России приводят в пример цивилизованную Европу с чистыми ухоженными и аккуратными кладбищами, где нет места грустным воспоминаниям. Многие не хотят думать о плохом на кладбище…
Кладбище должно быть местом напоминания о самом важном: о смерти, о бренности человеческой жизни, о вечности
– Чем кладбище чище и опрятнее, тем, конечно, лучше. Но это не значит, что кладбище не должно быть местом напоминания о смерти, о бренности человеческой жизни, о вечности. Оно призвано как раз быть местом напоминания о самом важном. Кто-то из русских мыслителей начала XX века сказал, что кладбище – это школа философии.
Это все-таки разные вещи. Да, в самом деле, и дороги, и тротуары во многих западных городах (я бы не сказал, что во всех, например Южная Италия совсем не такая уж чистая) аккуратнее, чище и опрятнее, особенно в Северной и Центральной Европе. Так же и кладбища там чище и опрятнее. Но я не думаю, что там преобладает кремация. Я думаю, что всё еще и там чаще предают земле останки усопших. Кремация совсем не связана с чистотой и опрятностью кладбищ. Каким бы чистым и опрятным ни было кладбище, оно всё равно должно оставаться напоминанием о смертности человека и вечности.
– Как можно отнестись к позиции человека, который поддерживает кремацию исключительно в силу финансовых соображений?
– Если это человек нерелигиозный, то что ему можно сказать?! Только то, что в этом случае он еще и наплевательски относится к традициям. Все-таки безрелигиозные люди способны традиции уважать. Если он человек церковный, то всё, о чем мы уже говорили, должно быть для него авторитетно и убедительно.
– Отец Владислав, возможно, сейчас ваши слова слышат наши читатели, потерявшие своего близкого и родного человека, но которые не могут сделать выбор между традиционными похоронами и кремацией. Что бы вы посоветовали людям, которые оказались в такой непростой ситуации?
Нужно сделать всё возможное, чтобы церковные нормы, церковные традиции были соблюдены
– Я бы им советовал не преувеличивать сложности, связанные с преданием тела земле традиционным способом погребения. И напомнил бы о том, что они долг имеют перед своими близкими усопшими. И этот долг все-таки более всего относится к заботе о спасении своих близких и усопших. Конечно, мы вовсе не утверждаем, что оно, спасение, недоступно тем, кого кремировали. Вовсе не так. Но мы со своей стороны должны сделать всё возможное, чтобы церковные нормы, церковные традиции были соблюдены.
– Бывают случаи, когда уже повзрослевшие и воцерковленные христиане узнают, что кого-то из родственников кремировали. И многие начинают переживать по этому поводу. Они беспокоятся о посмертной участи близких. Как можно их успокоить?
– Им не стоит беспокоиться, потому что вообще всякое обращение назад, сожаления о том, что надо было сделать что-то иначе, чем было сделано, непродуктивно. Они должны только усиленно молиться о своих близких усопших. На них не лежит вины, если против их воли так поступили с ними. А если они сами этого захотели… Ну что ж, это были греховные мысль и дело. Надо молиться Богу о прощении грехов.
В ногу со временем?
Идеологи большевизма сегодня могли бы стоя аплодировать тем данным, которые обнародовал господин Павел Кодыш, президент Союза похоронных организаций и крематориев России. Еще раз процитируем его комментарий «Русской службе новостей»: «В Москве и Санкт-Петербурге кремируют 60% умерших». Сегодня нет транспарантов, призывающих к кремации, никто в обязательном порядке с высокой трибуны не принуждает сжигать тело после смерти.
Единственная сдерживающая сила, открыто выступающая против строительства новых крематориев, – Русская Православная Церковь. Так, митрополит Ижевский и Удмуртский Викторин в июле 2015 года направил главе Удмуртской Республики Александру Соловьеву обращение о недопустимости строительства крематория в Ижевске:
«С глубокой скорбью я воспринял известие о строительстве в Ижевске крематория. Это не мое личное беспокойство, а беспокойство всех православных жителей Удмуртской Республики», – отметил митрополит Викторин.
Тем, кто полагает, что Церковь должна пойти на уступки в данном вопросе, напомним слова Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла по этому поводу:
«Конечно, речь здесь идет только о символах, ибо и похороненное в земле человеческое тело также превращается в прах, но Бог силою Своей из праха и тления восстановит тело каждого. Кремация, то есть сознательное разрушение тела усопшего, выглядит как отказ от веры во всеобщее Воскресение. Конечно, многие, кто верит во всеобщее Воскресение, по практическим соображениям все-таки кремируют усопших. В случае кончины близкого вам человека вы сможете его отпеть, но если есть у вас возможность убедить его не настаивать на кремации, то попытайтесь сделать это!».
Приведем слова из официального документа «О христианском погребении усопших», который был утвержден Священным Синодом РПЦ 5 мая 2015 года:
«Церковь верует, что Господь властен воскресить любое тело и из любой стихии (Откр. 20: 13). “Мы не боимся никакого ущерба при любом способе погребения, но придерживаемся старого и лучшего обычая предавать тело земле”, – писал раннехристианский автор Марк Минуций Феликс».
Русская Православная Церковь и сегодня считает кремацию явлением нежелательным и не одобряет ее.
Отношение к кремации в РПЦЗ
РПЦЗ бескомпромиссна в вопросе о кремации, запрещая своим чадам сжигать тела умерших в крематориях
Любой человек, который ознакомится с итоговым документом Архиерейского Собора РПЦЗ, увидит, что решения Синода принципиальны и не допускают различных толкований. Документ отличает бескомпромиссность относительно кремации тел усопших.
«Сторонники кремации – атеисты и враги Церкви. Греческая и Сербская Церкви также отреагировали отрицательно на эту практику. Кремация тел умерших противоречит тому, что было установлено в христианской Церкви с самого начала», – говорится в документе.
«На основании всех рассмотренных фактов Архиерейский Собор запрещает чадам Русской Православной Церкви Заграницей сжигать тела умерших в крематориях. Священники обязаны объяснять своим прихожанам нехристианский характер таких похорон. Они не должны служить церковную панихиду по тем, чьи тела предназначены для кремации. Имена таких умерших христиан могут поминаться только на Проскомидии».
В документе детально рассмотрен вопрос о том, как могут относиться христиане к воле родственника, который захотел, чтобы после смерти его кремировали:
«Может случиться, что какой-нибудь верующий православный по своему невежеству завещает близким родственникам кремировать свое тело и затем умирает, не получив благословения и не раскаявшись в своем намерении… Если близкие обещали покойному кремировать его тело, то они могут быть освобождены Церковью от этого неблагоразумного обещания путем установленной для таких случаев молитвы. Душа покойного после смерти, видя глупость своего желания кремации тела, будет только благодарна своим близким за такое решение».
Архиерейский Собор Русской Православной Церкви Заграницей на сессии от 20 августа / 2 сентября 1932 года по вопросу о кремации тел усопших решил: «Принципиально сожжение тел православных христиан в крематориях не разрешается ввиду того, что этот обычай вводится безбожниками и врагами Церкви. Во всех частных затруднительных случаях предоставить решение епархиальному архиерею».
Отношение к кремации Элладской Православной Церкви
Священный Синод Элладской Православной Церкви в октябре 2014 года заявил, что Церковь не будет отпевать тех, кто завещал себя кремировать. Также Церковь почитает своим долгом уведомить клир и благочестивый народ о тех канонических последствиях, которые несет кремация тел усопших.
Если установлен факт, что умерший разрешил кремацию своего тела, то последование отпевания над ним не совершается.
Почему сожжение – поругание?
Святитель Николай Сербский: “Сжигание тела умершего – это насилие”
Некоторые православные продолжают искренне сомневаться и недоумевать, что плохого в сожжении тел, ведь душа несравненно важнее плоти. К примеру, вот комментарий Анны, нашей читательницы, возмущенной тем, что кремацию ставят под сомнение:
«Кажется, что всё сводится только к мнению священников о том, что к сосуду жизни нужно относиться благоговейно. А сжечь тело – это разве поругание? Ведь и старые рваные книги сжигают, и даже иконы, совсем вышедшие из употребления. В чем тут осквернение? По-моему, это все “оцеживание комара и глотание верблюда”».
Во-вторых, потому, что этот языческий и варварский обычай был вытеснен из Европы христианской культурой почти 2000 лет назад. Кто желает обновить этот обычай, тот хочет привнести не нечто культурное, современное, новое, а наоборот, вернуть давно отжившее старье. В Америке я видел могилы великих президентов: Вильсона, Рузвельта, Линкольна и многих других знаменитых людей. Никто из них не сожжен».
Старец Паисий Святогорец об отношении к останкам
Сложно найти высказывания святых отцов первых веков христианства о кремации в силу того, что в то время писали, что называется, «на злобу дня»: темы их трудов касались вопросов появления различного рода ересей и лжеучений, споры же о кремации усопших тогда еще не приобрели такого размаха, который мы наблюдаем сегодня. Но мы можем узнать, что думали уважаемые современные духоносные старцы, многие из которых прославлены в лике святых.
Афонскому старцу Паисию Святогорцу рассказали о том, что в Греции «из соображений гигиены и для экономии земных площадей» собираются сжигать мертвых. Его ответ был прост и понятен:
Старец Паисий Святогорец: “То, что всю атмосферу загадили, так это ничего, а косточки им, видите ли, помешали!”
«Из соображений гигиены? Да ты только послушай! И не стыдно им такое говорить? То, что всю атмосферу загадили, так это ничего, а косточки им, видите ли, помешали! А насчет «экономии земли»… Неужели нельзя в целой Греции со всеми ее лесами найти место для кладбищ? Как же так: для мусора находят столько места, а для священных останков не находят. Земли, что ли, дефицит? А сколько мощей святых может быть на кладбищах? Об этом они не подумали?
В Европе сжигают мертвых не потому, что их негде хоронить, но потому, что кремацию считают делом прогрессивным. Вместо того, чтобы вырубить какой-нибудь лесок и освободить место для мертвых, скорее освободят место от них самих, сжигая и превращая их в золу. Мертвых сжигают потому, что нигилисты хотят разложить всё – включая человека. Они хотят сделать так, чтобы не осталось ничего, что напоминало бы человеку о его родителях, о его дедах, о жизни его предков. Они хотят оторвать людей от Священного Предания, хотят заставить их позабыть о жизни вечной и привязать к жизни этой временной».
Вместо эпилога
Недавно я специально зашел на Донское кладбище. Посмотрел закрытый колумбарий. Он находится слева от храма преподобного Серафима Саровского. В здании было совсем тихо. Из живых людей никого не увидел. Поймал себя на мысли, что я вообще не привык к тому, что вот так может выглядеть могила: розовая стена, пластмассовые цветы, которые никогда не потеряют своей формы, а на высоте трех метров табличка с фамилией и именем. И таких табличек сотни. Обратил внимание на новую стенку: что-то наподобие массивного стеллажа со стеклянными дверцами. Видимо, новый, поскольку многие ячейки пока пустуют. Мне они напомнили – прошу простить меня за такое, может быть, неуместное сравнение – ячейки в супермаркете, куда можно поставить сумку. Это был мой первый поход в колумбарий. И надеюсь, что последний.