почему нельзя сюсюкаться с ребенком
Сюсюканье с детьми: вредно ли это?
Часто при виде маленького трогательного новорожденного крохи или очаровательно-умилительного малыша 3-5 лет многие, казалось бы, серьёзные взрослые люди вдруг преображаются и резко переходят на какой-то неестественный птичий язык, изобилующий всевозможными полусловами неясного происхождения. Попросту говоря, начинают сюсюкать. В отношении этого явления общественность разделилась на два прямо противоположных лагеря: одни считают, что делать этого нельзя категорически, другие же утверждают, что это необходимо и заложено в нас, людях, на генетическом уровне.
Для того, что бы попытаться понять, на чьей стороне истина, необходимо, прежде всего, разобраться, что считается сюсюканьем и в какой форме оно чаще всего проявляется.
Под сюсюканьем подразумевается:
Всё это сопровождается изменением интонации речи. Меняется тон, тембр, динамика. Речь становится слишком мягкой, нежной, милой, радостной; голос выше, чем обычно; слова произносятся нараспев.
Почему же так происходит?
Конечно, в первую очередь многими взрослыми, особенно родителями и близкими, движет любовь и умиление. Мало у кого получается обращаться по-взрослому к совсем ещё крошечному человеку. Да и нужно ли это, если, речь идёт, скажем, о малыше, которому всего несколько дней или недель? Родители просто не знают, как по-другому выказать свою любовь к ребёнку, передать ему свои эмоции.
Также причиной сюсюканья может стать, наоборот, отсутствие искренних чувств к ребёнку. Чаще это бывает со стороны неблизких родственников, друзей семьи или посторонних людей. Взрослый чувствует себя не в своей тарелке рядом с малышом, хотя умом понимает, что это же маленький ребёнок, им нужно умиляться и испытывать к нему хотя бы симпатию, но этих чувств и эмоций на самом деле нет. Он боится показаться излишне грубым и пытается скрыть своё равнодушное или даже неприязненное отношение, начиная сюсюкать.
Кроме того, такая манера разговаривать с детьми присуща инфантильным людям, которые сами немного застряли в детстве. Не стоит ожидать нормального взрослого общения от людей, личность которых, несмотря на возраст, осталась незрелой, несформировавшейся должным образом.
К чему же может привести сюсюканье, насколько это вредно для детей?
Начать стоит с того, что специалисты рекомендуют разговаривать с ребёнком с первых дней жизни. Малышу важно слышать обращённую речь. В 4-5 недель от роду он уже начинает проявлять явный интерес к речи взрослых, в 5-6 месяцев пытается воспроизводить какие-то звуки (появляется лепет), к 9-10 месяцам уже произносит первые простые слова («мама», «папа»). Ребёнок познаёт мир, наблюдает за взрослыми, впитывает всё, как губка. Он слушает, как говорят родители, следит за их артикуляцией, пытается им подражать, издавать похожие звуки. И на данном этапе сюсюканье может сыграть злую шутку. Ведь если взрослый всё время коверкает звуки, заменяет одни другими, например, «ш» на «ф», произнося «малыф», откуда ребёнку узнать, что звук «ш» вообще существует? Кроме того, всяческие «уси-пуси» не несут в себе никакой смысловой нагрузки и только сбивают с толку. Для ребёнка будет гораздо полезнее, если взрослый будет просто и понятно комментировать свои действия или давать доступную характеристику предметам (например: «это мячик, он красный, посмотри, как он скачет»).
Если родители, бабушки дедушки, а бывает, что и воспитатели в детском саду продолжают разговаривать с ребёнком таким образом, у него формируется неверное представление о родном языке, неправильное произношение становится для него нормой, и не из-за того, что у него есть какие-то проблемы с дикцией, а потому что он просто не знает, как надо говорить.
Ещё одна грубая ошибка – передразнивать малыша, подстраивая под него свою речь. Сказал он что-то неправильно, забавно, все посмеялись, не объяснили, как надо, и ввели это слово в обиход. И вот уже вся семья говорит «бабака» вместо «собака».
Часто «засюсюканные» в раннем возрасте детишки даже после перехода из детского сада в школу продолжают говорить неверно. И бывает, что переучивать их приходится уже логопеду.
Помимо сложностей в развитии речи сюсюканье может повлечь проблемы психологического характера. Даже трёхлетнему малышу уже неприятно и не по себе, когда к нему наклоняется незнакомый взрослый и начинает приторно-сладким голосом говорить: «Ути бозе мой, кааакой холёёёсенький зайтик!». Подросшему ребёнку, который уже имеет опыт общения с другими людьми и замечает, что не все вокруг разговаривают так, со временем может стать просто неловко. Он будет стесняться своих родителей и самого себя (ведь он половину слово говорит неверно). Ребёнок может замкнуться, стать неуверенным в себе, почувствовать себя не таким, как все.
Положительные аспекты сюсюканья
Не исключая всё выше сказанное, нужно отметить, что сюсюканье не является сугубо вредным.
Сложно не согласиться с тем, что все мы так или иначе сюсюкаем с маленькими детишками. У каждой мамы в лексиконе есть милые словечки, которые она использует в общении со своим малышом. Сюсюканье действительно свойственно людям на уровне инстинкта, и значит, для чего-то оно всё-таки нужно.
Во-первых, сама «сюсюкательная» интонация в раннем возрасте малыша даже полезна. В первые недели жизни ребёнок слышит речь взрослых как нечто монотонное, когда же родители сюсюкают, смягчая произношение и меняя тембр голоса, малыш лучше воспринимает звуки. С помощью ласковой интонации можно заинтересовать ребёнка, расположить его к себе, успокоить. Сюсюкая, взрослый утрирует свою речь, и это помогает младенцу овладевать её просодической стороной, он лучше усваивает ритм, интонации, частоты, характерные для его родного языка.
По поводу упрощённых слов нужно сказать, что на определённом этапе они не то, что не вредны, а даже важны и полезны для малыша. Пока он совсем маленький, ему сложно воспринимать длинные слова. Поэтому нет ничего страшного, если годовалый малыш называет уточку «кря-кря», а куклу — «ляля». Просто нужно следить, чтобы по мере взросления ребёнка эти полуслова постепенно исчезали из его лексикона.
Подводя итог, скажем, что в вопросе сюсюканья важно знать меру, чувствовать золотую середину. Избыточное сюсюканье, безусловно, вредит малышам. Но совсем исключать его не стоит. Коверкать слова, а тем более звуки ни в коем случае нельзя, это может привести к неправильному формированию речи. А вот особый тон и употребление уменьшительно-ласкательных форм просто необходимо. Наличие слов-сокращений помогает ребёнку быстрее научиться говорить, ласковая интонация способствует правильному эмоциональному развитию. Главное, родителям нужно помнить, что их малыш взрослеет, развивается, расширят свой кругозор. Важно вовремя прекратить сюсюкаться с ребёнком, и когда ему исполнится год, с ним уже нужно разговаривать иначе, чем в первые месяцы жизни.
10 причин перестать сюсюкать с ребенком
Глядя на младенца, трудно удержаться от забавных слов и лепета. Однако родителям нужно сделать над собой усилие и перестать сюсюкать с малышом, утверждают специалисты.
Дети все повторяют за взрослыми. И если вы будете часто обращаться к ребенку на ломаном языке, шепелявя, картавя, проглатывая звуки, то малыш запомнит неправильное произношение. И переучить его будет очень непросто. То же самое происходит, если малыш выговаривает слово неправильно (например, «шепуток» вместо «петушок»), а умиленные родители за ним повторяют. Ребенок думает, что именно так это слово и звучит на самом деле. В итоге чем больше вы сюсюкаете, тем медленнее у вашего ребенка развивается речь.
2 Подмена понятий
Часто родители стараются помочь своему ребенку запомнить новые слова и понятия, упрощая их произношение. То есть едет по улице машина, а вы говорите малышу: «Смотри, би-би». Или вы зовете кроху кушать так: «Ну что, пора ням-ням?» Подобное общение с помощью символов кажется нормальным, но оно мешает ребенку запоминать правильные слова. К тому же, от таких сокращений все равно рано или поздно придется отказаться. Поэтому лучше изначально с малышом разговаривать развернуто. У таких слогов-символов есть и еще одна проблема. Они не склоняются, а это мешает малышу понимать грамматику родного языка.
3 Вы его недооцениваете
Годовалый малыш в состоянии запоминать слова и осознавать их смысл. Родители же продолжают сюсюкать с крохой, стремясь разговаривать с ним на его уровне. Благое желание быть понятым приводит к тому, что ребенок никак не может выучить родной язык. Представьте, что вы оказались в Америке. Вам нужно говорить по-английски, а местные жители умиляются вашему смешному произношению и общаются с вами, коверкая слова или максимально их сокращая. Так вы никогда не выучите английский. А ваш ребенок, находясь в окружении сюсюкающих взрослых, не скоро поймет, как же нужно на самом деле разговаривать по-русски.
4 Вредная привычка
Как правило, родители привыкают к сюсюканью так же быстро, как дети. Подобная модель общения становится естественной, на нее перестают обращать внимание. Так «ути-пути» по отношению к годовалому малышу перерастают в «ути-пути» по отношению к ребенку дошкольного и даже школьного возраста. При этом родителям кажется, что малышу приятно такое обращение. Но взрослые дети испытывают дискомфорт и смущение от того, что с ними разговаривают, как с маленькими. Затянувшиеся сюсюканья могут привести не только к задержке речи, но и к развитию комплексов в подрастающем человеке.
5 Психологическая сторона вопроса
Специалисты отмечают, что длительное общение с ребенком на «детском» языке приводит к распространенным психологическим проблемам в будущем. Такие малыши вырастают инфантильными, неуверенными и беспомощными. У многих возникают трудности в общении с другими людьми. Это объясняется тем, что общение через «сю-сю» воспринимается крохой как два основных сигнала: во-первых, он самый маленький, то есть вечный объект опеки и внимания; во-вторых, он недостаточно хорош для того, чтобы его родители с ним общались на равных.
6 Слишком просто – совсем неправильно
Чаще всего родители начинают сюсюкать со своими детьми из-за наплыва чувств, не успевая остановиться и выразить их иначе. Взрослые на автомате переводят свое умиление в полные восторга шепелявые слова. Проблема в том, что это далеко не самый лучший способ передать свою любовь малышу. Ведь в таких «халёсеньких» выражениях не чувствуется искренность. Постарайтесь проявлять свои чувства иначе. Это важно для гармоничного развития крохи.
7 А если нет чувств?
8 Скрытый диктатор
Иногда встречается и такая причина родительских сюсюканий. Взрослый подсознательно считает, что маленький ребенок не может обращаться к нему на равных. Это задевает его гордость или даже пугает родителя (вдруг малыш перестанет слушаться, выйдет из-под контроля?). Если такие мысли вас посещают, нужно себе в этом признаться и как можно раньше остановиться. У диктаторов вырастают либо окончательно подавленные личности, либо бунтари. Ни то ни другое не принесет вам и вашему малышу счастья.
9 Внимание! Говорит инфантильность
Если вы привыкли сюсюкать с любимыми людьми, мужем, друзьями, ребенку от этого тоже никуда не деться. Подобные формы поведения психологи и социологи называют «неконструктивными». Они нормально воспринимаются обществом, но продолжают быть вредными для малыша. Ведь ваш лепет останется с крохой надолго, будет препятствовать его речевому развитию и может стать причиной комплексов, с которыми ему придется в будущем бороться самостоятельно.
10 Общаться с ребенком правильно – это как?
Никто не говорит о том, что вы должны перестать нежничать с малышом. Он нуждается в вашей любви и заботе. Но проявлять их следует без сюсюканья. Обращайтесь к нему ласково, не повышая голоса. Используйте правильные слова: милый, любимый, родной, замечательный, сыночек, доченька. Постарайтесь их не сокращать и не коверкать. Мягко исправляйте малыша, когда он произносит слова неправильно. Так вы не только подарите ребенку любовь, но и поможете ему как можно быстрее научиться разговаривать с вами на равных.
Резюме: Сюсюканье с малышом тормозит развитие его речи и может стать причиной психологических барьеров между ребенком и родителем.
Почему не надо «сюсюкать» с детьми?
Услышав более-менее сформированный лепет своего двухлетнего ребенка, часть родителей принимают решение учить его иностранному языку. Дескать, чем раньше, тем проще. Наши журналисты поговорили с учителем-логопедом Череповецкого центра психолого-педагогической, медицинской и социальной помощи Викторией Любезновой, чтобы понять, хорошо ли для речевого развития раннее изучение второго языка, а заодно выяснили, как долго можно разговаривать с малышом на «детском» языке и нужно ли это делать вообще.
По словам специалиста, родители малышей довольно часто задают вопросы о раннем изучении иностранного языка, в частности, с какого возраста можно начинать его осваивать.
«Нужно понимать, для чего вы ставите перед собой и перед ребенком такую цель, — говорит Виктория Любезнова. — Если семья проживает в нескольких языковых зонах, то ребенок сам обучается в игре с другими детьми, попадая в языковую среду социума. В таком случае в плане лингвистических навыков все само собой складывается. И возраст здесь не имеет значения. Если же ребенок начинает изучать второй язык, не находясь в языковой среде с его носителями, то нужно учитывать его возрастные особенности и понимать, что усвоение языковых норм будет продуктивным с трехлетнего возраста, не раньше. У ребенка сначала должно сформироваться понимание речи на родном языке».
Педагог отмечает, что если малыш не владеет элементарными обобщающими понятиями и не способен выполнить простые инструкции на родном языке, то не стоит рассчитывать, что изучение иностранного языка может восполнить или расширить понятийный аппарат. Не стоит начинать учить английский язык ни в три года, ни в пять лет, если ваш ребенок не знает на��ваний овощей, фруктов, основных цветов на родном языке.
Однако даже если все условия, о которых говорит педагог, выполнены (малыш владеет достаточным запасом слов, называет огурец огурцом, выполняет устные задания взрослых и т. д.), есть еще одно, пренебрегать которым не стоит.
«Ни в коем случае нельзя заставлять ребенка, — предостерегает Виктория Анатольевна, — иначе моментально отобьете все желание на долгое время. Для ребенка освоение языка — это прежде всего игра. Нельзя ждать, а тем более требовать от малыша быстрых побед. Играйте с ребенком и развивайте его способности в любых вариациях».
Кроме того, логопед обращает внимание, что у большинства детей от трех до семи лет еще есть дефекты речи. В таком случае увлечение вторым языком необходимо совмещать с логопедическими занятиями. В этот период у детей формируется фонематическое восприятие — навык слухового контроля за собственным произношением, умение исправлять его (произношение) в некоторых возможных случаях. Если ребенок будет пользоваться дефектными компонентами речи, он попросту будет их закреплять.
С рождением ребенка многие родители начинают разговаривать с ним на его детском языке — сюсюкать. Как долго можно говорить с ребенком «по-детски» и нужно ли это делать вообще?
«Зачастую взрослые в общении с младенцами упрощают свою речь, потому что простые, узнаваемые слова быстрее привлекают внимание ребенка и он легче вовлекается в общение. Наряду с другими стилями общения сюсюканье помогает детскому мозгу осваивать язык. Но нужно понимать, что этот период очень непродолжительный, — поясняет Виктория Анатольевна, — он может длиться с момента рождения ребенка до одного года, пока происходит подготовка к овладению речью. С 10 — 11 месяцев появляются реакции на слова, независимо от ситуации и интонации говорящего. В это время особо важное значение приобретают условия, в которых формируется речь ребенка, поэтому нужно, чтобы он слышал правильную речь окружающих. Искаженное произношение фиксируется в памяти детей надолго и в результате становится нормой. То есть переучить потом уже крайне сложно».
Любить, а не сюсюкать
Почему взрослые разговаривают с детьми на «тарабарском» языке? По мнению логопеда, есть три причины.
— Неумение выражать чувства.
«Людям иногда просто не хватает слов передать свои эмоции. То есть проблема в том, что нет культуры их выражения, — говорит Виктория Анатольевна. — Но родителям несложно этому научиться: ребенок прекрасно сможет понять, что его любят, без всяких «ути-пути» — достаточно лишь мягкой и нежной интонации».
— Отсутствие искренних чувств.
«В голове взрослого формируется установка: это же маленький ребенок, его НАДО любить. В таком случае получается, что сюсюканье — это подмена любви. И если родственники и друзья обращаются к вашему ребенку в стиле «ути, моя манюнька», не постесняйтесь попросить их общаться на нормальном языке».
— Инфантильность взрослых.
«Это проблема личности, застрявшей корнями еще в детстве. Не зря говорят: «Не беритесь за воспитание детей до тех пор, пока не воспитаете сами себя». Решайте эту проблему самостоятельно, малышу же оставьте любовь, ласку и нормальное общение».
«Хочу оговориться, чтобы не было искаженного понимания того, что сказано выше, — продолжает Виктория Любезнова. — Общение с детьми иногда может быть забавным, игривым и ласковым. Конечно, можно поиграть словами, голосом, интонацией, но ребенок должен понимать, что это игра, а не живая речь. Когда мы позволяем себе кого-то передразнивать — тоже играем, но это не является нормой общения. Называть вещи своими именами вовсе не означает быть строгими и равнодушными мамами, бабушками, сестрами. А детям, особенно самым маленьким, порой достаточно лишь почувствовать предрасположенность в голосе. Если мы хотим, чтобы дети использовали грамотную и понятную речь, то давайте и будем учить их этому».
Почему мы сюсюкаемся с детьми — с точки зрения лингвистики и психологии
Как в первые годы жизни ребенок воспринимает звуки и обращенные к нему слова, какие факторы на это влияют и почему мы очень похоже разговариваем с детьми, домашними животными и возлюбленными? Поговорили об этом с Мариной Калашниковой, лингвистом и психологом, которая сейчас работает в Бакском центре языка и мозга (Испания) и исследует психологию раннего языкового развития.
— Как по-научному называют сюсюканье с детьми?
— В англоязычной среде есть много терминов для этого явления. Наиболее распространенный — это «baby talk» (дословно — «язык детей»), но более точный — «infant-directed speech» (речь, обращенная к детям младшего возраста); есть даже и научный термин — «регистр общения с детьми». Еще эту манеру речи называют parental language («родительский язык»), что не очень правильно, ведь с детьми так говорят не только родители, но и практически все, кто их окружает.
Вообще существуют разные языковые регистры, потому что люди хорошо умеют приспосабливать речь к потребностям аудитории. Например, «speech-in-noise» («речь в шуме») — это когда вы оказываетесь, например, на очень шумной вечеринке. Или еще другие регистры — когда разговариваете с иностранцами, с домашними животными и так далее.
— До какого возраста ребенка мы используем вот такую особенную речь?
— Обычно здесь подразумеваются первые два года жизни ребенка. Вообще же по мере его взросления меняется и то, как мы с ним общаемся. Поэтому в науке иногда встречаются более детальные термины: «toddler-directed speech» — речь, ориентированная на ясельников, уже начавших ходить детей; или, например, «children-directed speech» — речь, ориентированная на детей постарше, примерно до пяти лет. Таким образом, в целом мы всегда продолжаем говорить с ребенком как-то по-особенному.
— А когда мы переходим уже на нормальную, взрослую речь в общении с ребенком?
— Такой стереотипный родительский язык — когда мы разговариваем в игривой манере, c излишней интонацией — присутствует обычно до пятилетнего возраста ребенка. К пяти годам дети уже довольно опытные в том, как они говорят и как используют родной язык, так что к этому времени родители уже меньше используют подобную речь.
— Как именно вы проводите исследование с совсем маленькими детьми?
— У нас есть лаборатория, предназначенная именно для исследований с участием младенцев — конечно же, с разрешения их родителей. Все наши испытания можно разделить на три группы по предмету анализа: взаимодействие ребенка с родителем (interaction), поведение ребенка (infant’s behavior) и активность детского мозга (brain activity).
Чтобы изучить взаимодействие ребенка со взрослыми, мы просим его родителей вести себя естественно — например поиграть с ним, почитать ему книжку — записываем их в этот момент на аудио и видео и затем интерпретируем эти данные. Другой предмет исследования — поведение ребенка: мы наблюдаем, как во время эксперимента меняется его реакция на стимулы из окружающей среды. Показываем на экране разные картинки (которые подбираем в зависимости от предмета изучения) и записываем, сколько времени ребенок смотрит на каждую из них.
Лингвист и психолог Марина Калашникова, изучающая, как ребенок в первые годы жизни воспринимает звуки и слова. Фото из личного архива
И наконец, активность мозга — здесь мы используем методы, которые применяются и в психологии для взрослых, например электроэнцефалографию, с помощью которой регистрируем электрическую активность мозга, или функциональную спектроскопию, которая показывает изменение уровня кислорода в крови в мозге. Все эти методы абсолютно неинвазивны и безопасны — мы размещаем на детях датчики, и им не нужно ничего делать. Мы их развлекаем игрушками, пока они сидят с мамой, папой или другими членами семьи.
— К каким результатам вы уже успели прийти?
— Мы изучали, в какой степени активность мозга младенца синхронизируется с внешним речевым сигналом. У каждой же фразы есть своя частота, и оказалось, что во время общения она соответствует частоте ритмической активности мозга. Тут надо пояснить про частоты. Речь — это ритмичный сигнал. У каждого языка есть свои ритмы: например, японский звучит совсем не так, как французский, и оба эти языка звучат совсем не похоже на английский. У них разная грамматика, порядок слов, звуки и другие специфические характеризующие элементы. Частоты — это нечто вроде временной шкалы, на которой передается эта информация.
Например, интонация соответствует медленной шкале времени, она проходит через все предложение. Еще есть слоги — они гораздо быстрее: чтобы произнести один слог, требуется около 500 миллисекунд. А дальше есть и гораздо, гораздо более быстрые изменения — например изменение каждого звука, то есть буквы в слоге. Если слог длится 500 миллисекунд, то изменение буквы будет составлять половину этой величины. Это и есть частоты, по которым реализовывается звуковой сигнал и на которых работают наши нейроны.
Чтобы мы могли понимать речь, эти две частоты — в мозге и во внешнем источнике, — должны синхронизироваться. Это максимально упрощенное объяснение, конечно же, потому что речевой сигнал — очень сложная конструкция. До последнего времени никто не анализировал эту синхронизацию именно у младенцев. Мы решили изучить это на семимесячных младенцах — в этом возрасте дети пока не знают своего родного языка, у них нет словаря, но они могут знать пару слов, например «мама» и «папа», свое имя, но не более того.
Ребенок делает задание в рамках эксперимента по изучению поведения. Фото: Бакский центр языка и мозга, Испания
И вот мы записали, как их мозг реагировал на два разных типа речи: на речь, обращенную к ребенку, так называемый baby talk, и обычную речь. И обнаружили, что, как и у взрослых, у детей происходила синхронизация частоты звукового сигнала и ритмической активности мозга. И эта синхронизация была более эффективной, когда младенцы слышали направленную на них речь, а не обычную речь. Младенцы все еще осваивают язык, учатся, и вот эта излишне эмоциональная манера речи помогает им определить, какая информация направлена на них, а какая нет.
А что касается синхронизации — приведу пример из жизни взрослых: представьте себе, что вы находитесь на очень шумной вечеринке и слышите все разговоры, которые происходят вокруг вас. И все же, если вы сосредоточитесь на одном человеке, на одном разговоре, вы будете очень хорошо понимать его, а все остальное игнорировать и отсеивать. И вот этот процесс налицо: мы синхронизируемся с той речью, которая актуальна для нас в данный момент.
— Есть ли какие-то другие регистры речи, которые имеют похожие характеристики, что и речь, направленная на детей?
— Да, например, речь, направленная на домашних животных. Высокий звук и излишнее интонирование дают эмоционально положительно заряженную речь, радость, которую мы стремимся передать ребенку. Некоторые исследования даже показали, что чисто статистически разницы в показателях — в речи, ориентированной на детей, и в речи, ориентированной на животных, — нет. Однако в отличие от речи, обращенной к домашним животным, baby talk подразумевает какие-то лингвистические особенности: мы упрощаем грамматику или используем определенные слова, таким образом бессознательно пытаемся помочь малышу в изучении языка. Этого всего мы, конечно же, не делаем с домашними животными.
Еще один регистр, созвучный речи, направленной на детей, — это речь, направленная на возлюбленного. Мы так же ласково и тепло говорим с тем, кого любим, используем определенные слова и интонации. И самое любопытное во всех этих случаях то, что мы все это делаем бессознательно. Вы не останавливаетесь и не задумываетесь, что это ребенок или собачка и было бы хорошо их потискать, — просто моментально подстраиваетесь под ситуацию.
— Но почему мы все-таки говорим во всех этих случаях именно так, а не иначе? Этому есть научное объяснение?
— Существует много исследований в этой области, и интонация (то есть повышение и понижение тона голоса) — наиболее изученная характеристика. Сейчас ученые сходятся на том, что, когда мы играем голосом, мы делаем это для того, чтобы привлекать внимание ребенка и еще чтобы он учился языку. Еще одна характеристика родительского языка, которую я уже упоминала, — излишне акцентированные звуки. Разговаривая с детьми, мы склонны удлинять гласные и произносить их более громко, утрировать, а это все характеристики ясной, понятной речи. Ну и, в конце концов, это несет положительную эмоцию, так мы стремимся звучать теплее. Это какие-то из акустических свойств речи, но коммуникация сама по себе намного более мультимодальна и сложна, чем просто набор звуков. Мы же еще используем мимику: поднимаем брови, больше открываем глаза, много улыбаемся, прикасаемся к детям — и они на это очень чутко реагируют.
— Еще я слышала, что благодаря такой речи ребенок чувствует себя в большей безопасности.
— Да-да. Мы в своих исследованиях тоже пришли к такому выводу пару лет назад, когда пытались понять, какие изменения в голосовом тракте (полость, в которой формируются звуки. — Прим. ред.) способствуют изменениям в звуковом сигнале. И обнаружили, что в общении с детьми мы поднимаем гортань и таким образом как бы уменьшаем этот тракт. Мы можем и по-другому менять высоту звука, но бессознательно выбираем именно этот конкретный способ. Думаю, это отражает эволюционную адаптацию: когда вы говорите с ребенком, вы хотите звучать так, как будто вы физически меньше, так как это делает вас в некотором смысле менее пугающим. Представьте, например, что вы слышите тоненький звук, который издает маленькое животное как раз благодаря его небольшому голосовому тракту, — даже если вы это животное не видите, по голосу вы можете определить, что оно не представляет для вас никакой опасности.
— А есть ли какая-то информация о культурных различиях в подобной манере речи? Во всех ли культурах она существует?
— Обычно, описывая родительскую речь, мы склонны говорить, что она универсальна. На самом же деле мы еще не изучили достаточное количество языков, чтобы утверждать это окончательно. Да, в большинстве языков этот регистр встречается. Но, например, в общинах некоторых народов вообще не принято обращаться к детям, пока они не научатся говорить. Или, скажем, с младенцами говорят шепотом: такой вид коммуникации зарегистрирован у народа майя.
— А что будет, если родитель не будет общаться со своим ребенком в этом регистре?
— Существует определенная корреляция между тем, насколько хорошо развивается язык вашего ребенка, и тем, как часто родители говорят с ним, вне зависимости от того, как они это делают. Сбой же в коммуникации между ребенком и родителем мы обычно наблюдали в тех случаях, когда у родителей есть какие-то эмоциональные расстройства. Например, если у родителя послеродовая депрессия — есть много подобных задокументированных случаев, — это может повлиять на дальнейшее развитие речи младенца. В связи с этим мы пытаемся разработать способы, как помочь таким родителям наладить контакт. Если мы поймем, какого рода сбои происходят в коммуникации, то, может быть, можно будет не только лечить депрессию, но еще и точечно работать над взаимодействием с ребенком.