что нельзя говорить в тюрьме
Особый этикет: 5 слов, которые нельзя говорить в российской тюрьме
Незнание слов, недопустимых для произношения в тюрьме, не освобождает от ответственности. Сегодня Фактрум знакомит читателей с пятью словами, которые нельзя говорить в российской тюрьме, и расскажет о наказаниях, следующих за нарушение негласного этикета.
Фото: Андрей Луковский
«Спасибо»
Привычный для нас способ выражения благодарности в тюрьме находится под строгим запретом. Арестанты неразрывно связывают произнесение слова с показной вежливостью, присущей стражам закона и интеллигентам. Ни первых, ни вторых в тюрьме не уважают.
Вместо «спасибо» рекомендуется употреблять слова «благодарю», «душевно», «от души». Знаком показной вежливости заключённые также считают слово «пожалуйста». Подобные слова, которые в нормальной жизни повсеместно употребляются культурными людьми, запрещены в тюрьме — как в разговорной речи, так и в письменной.
«Можно спросить?»
Новички зачастую обращаются к бывалым арестантам, начиная фразу словами: «Можно спросить?» В тюрьме глагол «спрашивать» меняет смысл. Как правило, слово подразумевает вопрос, ответ на который призван помочь. Заключённые спрашивают не о чём-то, а с кого-то. Таким образом, просьба о помощи превращается в предъяву (если говорить на тюремном жаргоне). Когда бывалый арестант слышит фразу «Можно спросить?» он в первую очередь думает о том, что к нему предъявляют претензии. Вот вам и конфликт.
«Обида», «обидеться»
Запрет на использование этого слова также кроется в тюремной психологии. «Обиженные» в тюрьме — отдельная каста. К этой прослойке относятся так называемые «черти», «петухи» и прочая тюремная нечисть. В результате употребления слова «обида» по отношению к себе, новичок автоматически причисляет себя к касте «опущенных». Назвать бывалого арестанта «обиженным» смерти подобно — в тюрьме это считается грубым оскорблением. Как правило, заключённые выражают крайнее разочарование с помощью глагола «огорчиться».
Фото: Андрей Луковский
«Слышь»
История этого обращения напоминает каламбур. Несложно заметить, что при произнесении слово можно распознать как сочетание «с лыж». Скорее всего, эта особенность и стала причиной острой нелюбви арестантов. В тюрьме «на лыжи встают» те, кто хочет получить поблажки от надзирателей в обмен на информацию о сокамерниках. Стукачей в тюрьме не любят. Так что если новичок сразу обращается к товарищам по несчастью с помощью слова «слышь», он во всеуслышание заявляет о намерении стучать. Таким образом зарабатывает острую нелюбовь товарищей по несчастью. Конфликты в большинстве случаев служат поводом для перевода арестанта в другую камеру. Примечательно, что заключённые, часто меняющие «место жительства», не нравятся никому. «Лыжников» подвергают жестоким унижениям и постепенно низводят в одну из неуважаемых тюремных каст.
«Место»
На первый взгляд, безобидное слово «место» также может вызвать негатив у сокамерников. Режиссёр фильма «Джентльмены удачи» совершенно точно передал смысл, который слово обретает в тюремной среде. «Вам не кажется, что ваше место — возле параши», — эта фраза стала культовой. Именно с парашей заключённые и связывают понятие «место». Поэтому ничего удивительного в том, что новичок, спросивший о том, где ему выделили место, быстро окажется возле «дальняка» (та самая зона возле параши, рядом с «опущенными»). Как правило, вновь прибывшие арестанты вопрос задают следующим образом: «Куда мне можно упасть?» Ни слова о «месте».
Выживание в тюрьме: чего ни в коем случае нельзя говорить или делать
Самым тяжелым временем в тюрьме человек, впервые туда попавший, без колебаний назовет первую неделю. Он, доселе не имевший представления о тюремных законах, должен будет за это время не только привыкнуть к окружающей обстановке, но и принять существующие правила и новый собственный статус. Ему нужно будет с первого шага в камеру зарекомендовать себя так, чтобы первое впечатление о нем негативно не отразилось на его дальнейшем пребывании в месте заключения. Поэтому лучше заранее поинтересоваться, каким правилам поведения стоит следовать, чтобы не настроить против себя обитателей тюремной «хаты».
Первые шаги
Заходя в камеру, нужно как можно отчетливее по-мужски поздороваться: «Здорово, народ!» (или «пацаны»).
Определяющемуся в камеру выдают матрац, который нужно, входя в камеру, бросить на пол подальше от унитаза.
Не нужно спешить протягивать руку для приветствия (жать руку в камере можно не всем).
Ни в коем случае нельзя «понтоваться», пытаться выглядеть матерым, видавшим виды «зк», все равно со временем вашу неопытность «раскусят», поэтому лучше вести себя естественно.
Нужно просто признаться сокамерникам (без «понтов», но и без чрезмерной вежливости), что вы не знаете тюремных правил, но готовы с ними считаться, если вам подскажут уважаемого человека, который и расскажет вам о принятом в камере порядке.
Ни в коем случае не врите в разговоре со смотрящим или другим опытным человеком, не старайтесь казаться осведомленным, за наивные вопросы вас не осудят, а вот всплывшая ложь навсегда может испортить вашу репутацию.
Ваш неподдельный человеческий интерес к тюремным правилам (но не заискивание!) могут вызвать симпатию окружающих, поскольку покажет вашу готовность жить по принятым здесь правилам.
В случае расспросов о прежней жизни лгать тоже не рекомендуется, за исключением тех случаев, если до заключения вы работали в полиции, были служащим МВД или осуждены за педофилию или извращения.
К служившим в армии не относятся, как к изгоям, но и особого почета в камере им ожидать не стоит.
Сокамерники могут задавать вам самые неожиданные и, может быть, не всегда удобные вопросы и на них нужно отвечать с известной долей осторожности, так как слова, свободно сказанные вами на свободе, в условиях заключения могут иметь совершенно другой смысл. Поэтому, чтобы из-за неосторожного слова не быть неправильно понятым или не создать у заключенных неверное мнение о себе, лучше проявлять в разговорах сдержанность. Слова, произнесенные заключенным, приравниваются к совершенным поступкам и так же строго судятся.
Могут, например, спросить, приходилось ли вам общаться с бывшими заключенными, нужно отвечать правду, но не называть имен.
Очень осторожно следует отвечать на вопросы типа «Кто ты по жизни?» Если вы попали в заключение по политическим мотивам, скажите «политический», нет – скажите, что и сами еще раздумываете над этим вопросом. Когда заданные вопросы не касаются лично вас, на них можно не давать конкретных ответов, можно сказать «не знаю», а если спросят о каком-то конкретном человеке, вежливо ответьте, что можете отвечать только за себя.
Можно на неудобный вопрос ответить уклончивой, но не обидной для собеседника шуткой. Остроумие и чувство юмора в тюрьме ценятся, но и здесь нужно проявлять мудрую осторожность.
В каждой камере чаще всего по договоренности существуют запретные и открытые темы для разговоров. К открытым относятся политические взгляды, искусство, экономика, если они не затрагиваются в контексте с тюремной жизнью. О запретных темах вас, скорее всего, поставят в известность с первых же дней пребывания в камере.
Заключенные стараются придерживаться традиций интернационализма. Может случиться, вас спросят, как лично вы понимаете значение этого понятия, на что желательно ответить, что часть слова «национал» означает только духовную общность народа страны. В то же время расистские идеи в тюрьме запрещены.
Помните, ваши соседи по камере лучше любого психолога понимают, что именно в разговоре можно лучше узнать человека, они будут даже не столько слушать, сколько наблюдать за вашими действиями, поэтому старайтесь не избегать общения, вести себя естественно и быть самим собой, особенно если вы новичок. Обычно новички, находясь в чрезвычайном возбуждении от произошедших в их жизни событий, могут охотно и много говорить о себе, не всегда контролируя сказанное. И опытные сидельцы стараются именно в этот время как можно больше узнать о человеке (главное – не «стукач» ли он).
В тюремном этикете принято обращение на «ты» даже с теми, кто старше и авторитетнее остальных, позволительно употребление прозвищ и уменьшительных форм имен.
Очень важна вежливость. Она не должна быть заискивающей, но доброжелательное отношение, честность и добрые поступки не останутся незамеченными и обязательно вернутся сторицей. Всемерно старайтесь учиться понимать находящихся с вами в одной камере людей, находить с ними общий язык. Однако принятые в гражданском мире слова вежливости лучше заменять принятыми именно в тюрьме синонимами. Например, вместо «спасибо» – «благодарю» или «признателен», вместо «пожалуйста» – «по возможности».
Старайтесь вежливо, но твердо отказываться от предложений «сыграть на интерес» несмотря даже на стопроцентную уверенность в выигрыше. Одно дело – игра на воле, другое – в заключении, как раз в этом случае шулерство и обман приветствуются. А обыграть профессионального шулера или обоснованно уличить его в обмане вряд ли удастся. Так что лучше не играть вовсе, чем сделать невыносимой свою жизнь в камере из-за неоплаченных карточных долгов.
Не стоит без крайней нужды пользоваться мобильным телефоном, ведь нужно будет оплачивать разговор и класть некоторую сумму в «общак».
Ни в коем случае не берите из «общака» больше средств, чем вы сможете внести. За невыполненные обещания рано или поздно придется расплатиться.
Никогда не обещайте заведомо невыполнимых вещей (крупные вложения в «общак» и т.п.).
Не набирайте долгов, ни денежных, ни каких бы то ни было. Тюремные законы признают только игровые долги.
Примеры опасных слов
Есть в тюремном лексиконе такие слова, употребление которых может грозить даже опасными для жизни последствиями, поскольку значение обычных слов здесь обрастает своими неординарными понятиями. Рассмотрим некоторые из них.
«Спросить» – одно из самых опасных слов, которое могут использовать для провокаций. По мнению заключенных, в тюрьме нужно не спрашивать, а интересоваться. А «спрашивать» в тюрьме – значит привлекать к ответу или за что-то наказывать.
Нельзя употреблять слово «обидеть» и все однокоренные с ним слова. Слово «обидеть» в криминальном мире означает «опустить», поэтому в тюрьме его произносить не следует.
Нельзя говорить «свидетель», лучше заменить синонимом «очевидец».
Еще раз о «спасибо» – лучше сказать «благодарю» или «от души».
Опасно слово «докажу», в ответ могут сказать: « Ты что, из законников?» Лучше говорить «обосную».
Нельзя говорить «до свидания» и многие другие вежливые слова, которые можно долго перечислять.
Тюремная гигиена
По тюремному этикету после посещения туалета необходимо как следует мыть руки. Мытье рук в арестантской среде носит почти ритуальный характер: если руки прикоснулись к гениталиям и не были вымыты, не только руки, но и все предметы, которых они касались, считаются «запомоенными» или «зафоршмаченными». Пожавший такую руку арестант становится «обиженным», а не вымывшему руки неряхе могут без пояснений «влепить» кулаком (особенно если это происходит не впервые).
Когда кто-то из сокамерников справляет нужду, никто в камере не должен пить или есть. Даже если в этот момент во рту оказалась конфета, она признается «грязной», и ее нужно немедленно выбросить.
И наоборот, если в камере едят, посещение гигиенического уголка запрещается, за исключением случаев в слишком больших (иногда 50 и более человек) камерах, где чисто физически сложно придерживаться таких условий.
Основное правило, которого стоит строго придерживаться в тюрьме, это не лезть на рожон и не идти против принятых ее обитателями правил.
Понравилась статья? Подпишитесь на канал, чтобы быть в курсе самых интересных материалов
За базар ответишь! Какие слова нельзя произносить в российской тюрьме 🕔 1 мин.
Есть в России поговорка: от тюрьмы, да от сумы не зарекайся. Может быть, именно потому, что нашему человеку мысль о тюрьме в глубине души никогда не кажется абсолютно невероятной, и живет в российском обществе такой интерес к тюремной тематике?
Любят у нас блатные песни, в обиход вошел тюремный лексикон, и даже, иной раз, от высших государственных чиновников приходиться слышать что-нибудь из разряда «по понятиям». Так что, как именно говорят в тюрьме, мы знаем. А вот чего в тюрьме произносить ни в коем случае нельзя?
А за базар ответишь!
Бывалые люди говорят, что самое последнее дело для заключенного — болтать попусту, а пуще того — бросаться пустыми угрозами, которые не в силах реализовать. На зоне действует правило «за базар — отвечай!». Если было что-то сказано, обещано, то нужно разбиться, а сделать. И никакие отговорки об изменившихся обстоятельствах тут не помогут.
Тюремный лексикон
Есть на зоне слова, которые произносить не следует. Особенно, если идет серьезный разговор с авторитетными людьми. Этот суровый этикет вбивается в новичков раз и навсегда. Итак, никогда не следует говорить:
— Садись. — Здесь и так все сидят. Надо говорить «присаживайся, присядь».
— Слышь! — Только «слышишь». «Слышь» созвучно «с лыж». А «на лыжи» в зоне становятся те, кто обращается к администрации за помощью в поисках безопасного места.
— Обиделся. — Нужно сказать «огорчился». Обиженный — это «опущенный», а хуже «опущенных» в зоне нет никого.
— Заблудился. — Лучше сказать «потерялся». Блудят — понятно кто.
— Где мое место? — Войдя в камеру, нельзя так говорить, а то враз укажут «место у параши». Кроме того, когда возникает конфликт, говорят «Знай свое место!», что, практически, оскорбление. Поэтому, следует спросить «Куда мне упасть?».
— Свидетель. — Свидетели бывают в суде, проходят по следствию. А в зоне нет свидетелей, тут все осужденные. Поэтому следует сказать «очевидец».
— Пойдем, спросим? — так тоже говорить не стоит. Лучше сказать: «пойдем, поинтересуемся». «Спросить» — значить предъявлять претензии за «косяк», то есть, за проступок.
— Спасибо. — тоже не принято говорить. Есть даже поговорка «За „спасибо“ бьют красиво». Надо сказать «благодарю» или «благодарствую», или просто кивнуть и произнести «от души!».
— Докажу. — следует сказать «обосную», поскольку доказывают исключительно в суде.
— Как здоровье? — правильнее так: «Как сам?». В ответ на вопрос «как здоровье» могут очень сурово возразить «Что тебе до моего здоровья?».
— До свидания. — Эти слова тоже табу. Никаких свиданий.
Незнание этих правил может стать причиной провокации. Например, новичок легкомысленно обещает «спросить» кого-то. Немедленно следует ответ: «Спросить? С меня? Ну, давай, предъяви!». Или еще хуже: новичок говорит «Я обиделся!». И тут же следует ответ: «Так ты обиженный?». «Нет, нет!» — испуганно говорит новичок, и слышит: «Докажи!». Вот и готовы две провоцирующие ситуации, которые начались довольно безобидно. Ведь «за базар», как известно, следует отвечать.
Нецензурная брань в тюрьме
Эти слова следует просто забыть. Если иной раз и произнесешь случайно «спасибо» или «садись», ничего страшного не произойдет. На первый раз неопытного сидельца могут просто поправить, указав, что подобный лексикон на зоне неуместен. Но вот известное всем слово из трех букв может стать причиной очень больших неприятностей.
Очень опасно так же поминать матушку. Никаких слов, которые могут относиться к матери, лучше всего вообще не произносить, чтобы случайно не обидеть щепетильных сидельцев.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
От сумы да тюрьмы: о чем нельзя говорить и как не попасть в «шестерки»
Камера СИЗО или комната в лагере — это общий дом для двух десятков мужчин на долгий срок. Чтобы пережить этот срок в здравом уме и приемлемой физической форме, дом этот должен быть чист и прибран, а домочадцы — взаимно вежливы. Обжив три закамских СИЗО и нижнекамскую колонию, журналист Сергей Еретнов в серии блогов рассказывает читателям «БИЗНЕС Online» о тюремном быте, запретных для зеков темах и уважаемых на зоне личных качествах.
Обжив три закамских СИЗО и нижнекамскую колонию, Сергей Еретнов рассказал о тюремном быте и жизни зеков Фото: Олег Спиридонов
КУРЕВО КОНВЕРТИРУЕТСЯ СВОБОДНО, ЧАЙ — ПО ДОГОВОРЕННОСТИ
Зачастую подследственный проводит в камере СИЗО многие месяцы, а то и годы, ожидая решения суда, и с ним еще человек 20. Каждый день в камере начинается с уборки — мытья полов, унитаза, раковины. Делают это сами зеки, определив очередность дежурства. От уборки можно и отказаться — никто заставлять не будет, но стоит ли противопоставлять себя всем? К дежурству не привлекают обычно только пожилых людей. Все нужные для уборки инструменты и средства администрация предоставляет. В Чистополе, например, начальник СИЗО так горячо любит порядок, что сотрудники сами проходят по камерам с вопросом, кому что надо для поддержания чистоты. Чистота — главное правило тюремного быта, как в камере, так и личная. Если кто-то начал пахнуть, ему сделают замечание, не помыл руки после туалета — «пойди помой». Так или иначе грязного сожителя помыться заставят. Поскольку рукоприкладство запрещено, могут стукнуть тазиком, если уж совсем слов не понимает. Не столько больно, сколько унизительно.
Никаких зарядок или утренних прогулок тут не проводят, просыпаются зеки кто во сколько хочет, лишь бы до утреннего развода. Заключенных пересчитывают утром и вечером. В камере делать нечего, поэтому все постоянно стираются. Хочешь подстричься — обращаешься к надзирателю за ножницами, к нему вообще по любому подобному поводу можно обращаться. Кроме того, хозтовары или предметы личной гигиены продаются в тюремном магазине.
Деньги на зоне запрещены, но у каждого зека есть счет. В этом магазине нет витрины — есть список товаров, по которому можно сделать заказ: продукты, сигареты — в общем, все необходимое есть, список обширный. Ассортимент, конечно, разнообразием не отличается — допустим, пряников тут не 20 видов, а один, но категорий товаров достаточно.
Во внутреннем обороте главной валютой остаются сигареты. Попав сюда, я в очередной раз поздравил себя с тем, что не курю. Трудности с куревом испытывают даже финансово обеспеченные зеки — у них стреляют. Это, конечно, не принято, но что остается тем, у кого совсем нет денег? За отказ никто слова не скажет, конечно, но откровенно богатых людей на зоне почти нет, а у большинства зеков возможности ограничены весьма и весьма — родственники денег не присылают, больших посылок не шлют. Сигаретами же можно платить за услуги. К примеру, парикмахеры из числа зеков работают за сигареты и за сладкое. В нижнекамском лагере их было трое с профессиональными машинками для стрижки, у каждого ежедневно по несколько клиентов. Парикмахеры нужды не знают.
Чай — тоже валюта, но не однозначная, надо договариваться. Чифирь пьют многие, но я бы советовал не забывать, что он вреден. Сам я не чифирил.
НЕ СТОИТ ОТКРОВЕННИЧАТЬ С ПРЕСТУПНИКАМИ
Передачами с воли лучше делиться, хотя никто и не обязывает. Чего и сколько заключенный выделит «на общак», зависит только от него: можно чая отсыпать, можно сладким угостить. Без разрешения никто ничего не возьмет, если только в камере или в комнате не сложилось особое взаимопонимание. Проще всего, кстати, получать передачи через ИВС, когда приезжаешь на следственные мероприятия, — стоит предупредить родственников, чтобы приносили туда. Когда приезжаешь из ИВС с посылкой, ее повторно не досматривают — считается, что она уже проверена. В некоторых случаях это имеет значение — в частности, можно провести сигареты целыми, а то при досмотре в лагере их часто ломают.
Табуированных тем для разговоров за решеткой, по большому счету, нет, но есть темы, от которых лучше воздерживаться. Я бы не советовал распространяться о своих отношениях с женщинами. Есть люди, которым это интересно после долгого целибата — они могут раскрутить на откровенность, а это чревато. Вообще не стоит особо раскрываться, особенно с тех сторон, которые никого не касаются. Бывали случаи, когда из-за неосторожных высказываний человек оказывался в камере с «опущенными». Расскажу, как обычный деревенский паренек лет 25 попал «в шерсть». Спросили его — как с женой, будет ли ждать? Будет, говорит. Целоваться-то любите? Любим. Оральным сексом занимаетесь? Не без этого. И все — ушел парень в другую камеру, потому что признал, что сначала жена его орально стимулировала, а потом теми же губами. В общем, о себе много рассказывать не надо — люди-то все равно чужие, преступники. Если провокационные вопросы чересчур настойчивы, настораживают, можно просто спросить: «С какой целью интересуешься?» Пусть сначала объяснят, к чему вопросы.
Осторожность в разговорах о статье и твоем уголовном деле особенно актуальна на этапе ИВС, потому что здесь среди сокамерников может оказаться подсадной провокатор. В ИВС сидят люди с улицы, здесь проще подсадить сотрудника — не нужно заводить уголовного дела. Кроме того, интерес следователей к откровенности арестанта в это время самый живой. В СИЗО человек не появляется ни с того ни с сего, он уже под следствием, а в лагере и смысла нет подсаживать агента — там все уже осужденные.
ГОЛОДОВКА — НЕ ЛУЧШАЯ ФОРМА ПРОТЕСТА
Особый сленг в лагере для первоходов, конечно, тоже существует, но он не так развит, как на зонах для бывалых. Ну, например, человека, склонного к обману, не очень порядочного, могут характеризовать как «кудрявого», сказать о нем, что тот «кудри плетет». Это не клеймо и вроде не оскорбительно, но все понимают, о чем речь.
Азартные игры регламентируются. Если новичку предлагают поиграть на интерес, например в карты, то игра допускается только на то, что есть при себе. Игра в долг запрещена в принципе — не только соглашаться, но предлагать такое нельзя, если инициатор знает, что платить нечем. Перед игрой необходимо показать, на что играешь — пренебречь правилом может только тот, кому верят на слово, о ком знают, что он всегда за свои слова ответит.
От просьб типа «пойди и что-то мне принеси» следует отказываться в большинстве случаев. Попросить может человек, с которым сложились доверительные отношения, — это нормально. Пожилому человеку тоже не зазорно помочь. Нужно чувствовать грань между дружеской просьбой и эксплуатацией. Для просьб о каких-то услугах нужна причина, чересчур исполнительный человек легко может обзавестись ярлыком «шестерки». В то же время есть определенные обязанности, к которым нужно относиться с пониманием. К примеру, в СИЗО по ночам между окнами протягивают веревки, по которым ходит почта. Это называется «дорога». Кто-то должен полночи сидеть и следить за «дорогой». Этот способ общения официально запрещен, конечно, но поскольку ничего страшного в этом нет, администрации тюрем это допускают. На «дорогах» сидят молодые — люди за 40 автоматически освобождаются от этой обязанности.
В следующий раз, в завершающей части серии о тюрьме, речь пойдет о различиях между тремя татарстанскими СИЗО и о главной системной проблеме регионального УФСИН.
От сумы да тюрьмы: о чем нельзя говорить и как не попасть в «шестерки»
Камера СИЗО или комната в лагере — это общий дом для двух десятков мужчин на долгий срок. Чтобы пережить этот срок в здравом уме и приемлемой физической форме, дом этот должен быть чист и прибран, а домочадцы — взаимно вежливы. Обжив три закамских СИЗО и нижнекамскую колонию, журналист Сергей Еретнов в серии блогов рассказывает читателям «БИЗНЕС Online» о тюремном быте, запретных для зеков темах и уважаемых на зоне личных качествах.
Обжив три закамских СИЗО и нижнекамскую колонию, Сергей Еретнов рассказал о тюремном быте и жизни зеков Фото: Олег Спиридонов
КУРЕВО КОНВЕРТИРУЕТСЯ СВОБОДНО, ЧАЙ — ПО ДОГОВОРЕННОСТИ
Зачастую подследственный проводит в камере СИЗО многие месяцы, а то и годы, ожидая решения суда, и с ним еще человек 20. Каждый день в камере начинается с уборки — мытья полов, унитаза, раковины. Делают это сами зеки, определив очередность дежурства. От уборки можно и отказаться — никто заставлять не будет, но стоит ли противопоставлять себя всем? К дежурству не привлекают обычно только пожилых людей. Все нужные для уборки инструменты и средства администрация предоставляет. В Чистополе, например, начальник СИЗО так горячо любит порядок, что сотрудники сами проходят по камерам с вопросом, кому что надо для поддержания чистоты. Чистота — главное правило тюремного быта, как в камере, так и личная. Если кто-то начал пахнуть, ему сделают замечание, не помыл руки после туалета — «пойди помой». Так или иначе грязного сожителя помыться заставят. Поскольку рукоприкладство запрещено, могут стукнуть тазиком, если уж совсем слов не понимает. Не столько больно, сколько унизительно.
Никаких зарядок или утренних прогулок тут не проводят, просыпаются зеки кто во сколько хочет, лишь бы до утреннего развода. Заключенных пересчитывают утром и вечером. В камере делать нечего, поэтому все постоянно стираются. Хочешь подстричься — обращаешься к надзирателю за ножницами, к нему вообще по любому подобному поводу можно обращаться. Кроме того, хозтовары или предметы личной гигиены продаются в тюремном магазине.
Деньги на зоне запрещены, но у каждого зека есть счет. В этом магазине нет витрины — есть список товаров, по которому можно сделать заказ: продукты, сигареты — в общем, все необходимое есть, список обширный. Ассортимент, конечно, разнообразием не отличается — допустим, пряников тут не 20 видов, а один, но категорий товаров достаточно.
Во внутреннем обороте главной валютой остаются сигареты. Попав сюда, я в очередной раз поздравил себя с тем, что не курю. Трудности с куревом испытывают даже финансово обеспеченные зеки — у них стреляют. Это, конечно, не принято, но что остается тем, у кого совсем нет денег? За отказ никто слова не скажет, конечно, но откровенно богатых людей на зоне почти нет, а у большинства зеков возможности ограничены весьма и весьма — родственники денег не присылают, больших посылок не шлют. Сигаретами же можно платить за услуги. К примеру, парикмахеры из числа зеков работают за сигареты и за сладкое. В нижнекамском лагере их было трое с профессиональными машинками для стрижки, у каждого ежедневно по несколько клиентов. Парикмахеры нужды не знают.
Чай — тоже валюта, но не однозначная, надо договариваться. Чифирь пьют многие, но я бы советовал не забывать, что он вреден. Сам я не чифирил.
НЕ СТОИТ ОТКРОВЕННИЧАТЬ С ПРЕСТУПНИКАМИ
Передачами с воли лучше делиться, хотя никто и не обязывает. Чего и сколько заключенный выделит «на общак», зависит только от него: можно чая отсыпать, можно сладким угостить. Без разрешения никто ничего не возьмет, если только в камере или в комнате не сложилось особое взаимопонимание. Проще всего, кстати, получать передачи через ИВС, когда приезжаешь на следственные мероприятия, — стоит предупредить родственников, чтобы приносили туда. Когда приезжаешь из ИВС с посылкой, ее повторно не досматривают — считается, что она уже проверена. В некоторых случаях это имеет значение — в частности, можно провести сигареты целыми, а то при досмотре в лагере их часто ломают.
Табуированных тем для разговоров за решеткой, по большому счету, нет, но есть темы, от которых лучше воздерживаться. Я бы не советовал распространяться о своих отношениях с женщинами. Есть люди, которым это интересно после долгого целибата — они могут раскрутить на откровенность, а это чревато. Вообще не стоит особо раскрываться, особенно с тех сторон, которые никого не касаются. Бывали случаи, когда из-за неосторожных высказываний человек оказывался в камере с «опущенными». Расскажу, как обычный деревенский паренек лет 25 попал «в шерсть». Спросили его — как с женой, будет ли ждать? Будет, говорит. Целоваться-то любите? Любим. Оральным сексом занимаетесь? Не без этого. И все — ушел парень в другую камеру, потому что признал, что сначала жена его орально стимулировала, а потом теми же губами. В общем, о себе много рассказывать не надо — люди-то все равно чужие, преступники. Если провокационные вопросы чересчур настойчивы, настораживают, можно просто спросить: «С какой целью интересуешься?» Пусть сначала объяснят, к чему вопросы.
Осторожность в разговорах о статье и твоем уголовном деле особенно актуальна на этапе ИВС, потому что здесь среди сокамерников может оказаться подсадной провокатор. В ИВС сидят люди с улицы, здесь проще подсадить сотрудника — не нужно заводить уголовного дела. Кроме того, интерес следователей к откровенности арестанта в это время самый живой. В СИЗО человек не появляется ни с того ни с сего, он уже под следствием, а в лагере и смысла нет подсаживать агента — там все уже осужденные.
ГОЛОДОВКА — НЕ ЛУЧШАЯ ФОРМА ПРОТЕСТА
Особый сленг в лагере для первоходов, конечно, тоже существует, но он не так развит, как на зонах для бывалых. Ну, например, человека, склонного к обману, не очень порядочного, могут характеризовать как «кудрявого», сказать о нем, что тот «кудри плетет». Это не клеймо и вроде не оскорбительно, но все понимают, о чем речь.
Азартные игры регламентируются. Если новичку предлагают поиграть на интерес, например в карты, то игра допускается только на то, что есть при себе. Игра в долг запрещена в принципе — не только соглашаться, но предлагать такое нельзя, если инициатор знает, что платить нечем. Перед игрой необходимо показать, на что играешь — пренебречь правилом может только тот, кому верят на слово, о ком знают, что он всегда за свои слова ответит.
От просьб типа «пойди и что-то мне принеси» следует отказываться в большинстве случаев. Попросить может человек, с которым сложились доверительные отношения, — это нормально. Пожилому человеку тоже не зазорно помочь. Нужно чувствовать грань между дружеской просьбой и эксплуатацией. Для просьб о каких-то услугах нужна причина, чересчур исполнительный человек легко может обзавестись ярлыком «шестерки». В то же время есть определенные обязанности, к которым нужно относиться с пониманием. К примеру, в СИЗО по ночам между окнами протягивают веревки, по которым ходит почта. Это называется «дорога». Кто-то должен полночи сидеть и следить за «дорогой». Этот способ общения официально запрещен, конечно, но поскольку ничего страшного в этом нет, администрации тюрем это допускают. На «дорогах» сидят молодые — люди за 40 автоматически освобождаются от этой обязанности.
В следующий раз, в завершающей части серии о тюрьме, речь пойдет о различиях между тремя татарстанскими СИЗО и о главной системной проблеме регионального УФСИН.