Читать онлайн книгу Шатун. Казачий князь

Шатун. Казачий князь
Ерофей Трофимов

Фантастический боевик. Новая эраШатун #5
Руслан всегда знал, что чем больше у человека власти, тем больше ему её хочется. Так было всегда, так случилось и теперь. Они честно тянули свою лямку, рискуя жизнями и здоровьем, но кому-то там, наверху, это показалось не столь важным. Но нашлись и те, кому покой государства важнее, чем личная выгода. Так что, получив отставку в имперской службе, они, сами того не ожидая, стали контрразведкой казачьего воинства. А следовательно, Шатун теперь казачий князь…

Ерофей Трофимов

Шатун. Казачий князь

© Ерофей Трофимов, 2024

© ООО «Издательство АСТ», 2024

Выпуск произведения без разрешения издательства считается противоправным и преследуется по закону

Охотничья двустволка гулко грохнула, и роскошный красавец фазан с треском ломаемых ветвей рухнул в кустарник. Катерина, гордо покосившись на мужа, ловко перезарядила ружьё и, дождавшись, когда молодой сеттер притащит добычу, спросила, повернувшись к Руслану:

– Убедился? Говорила же, что не разучилась стрелять.

– Да я и не сомневался, – рассмеялся Шатун, целуя её в губы. – Хватит, или хочешь продолжить? Трёх петухов уже взяла.

– Я бы ещё постреляла, но нельзя. Пропадут. Жарко уже, – чуть подумав, нехотя призналась юная княгиня.

– Тогда поехали домой. Скоро ещё жарче станет, – ответил Руслан, забирая у жены ружьё.

Покачиваясь в седле своего громадного Беса, князь Ростовцев, или известный в узких кругах Шатун, и широко известный в предгорьях Лютый, вспоминал промелькнувший год как самое суматошное, но в то же время самое приятное для него время. За это время много всякого случилось. А началось всё с окончания строительства дома в имении. Теперь широкий двухэтажный дом окончательно и безоговорочно стал его родовым гнездом. Благо начальство не поскупилось и землицы нарезало под имение от души.

Шутки шутками, а ежели ехать с инспекцией, вдумчиво, то дарованные земли объехать можно только за неделю. Тут было всё. И не широкий, но быстрый ручей, и непроходимый, почти дремучий лес, и степная целина, часть которой уже начали распахивать севшие на земле арендаторы. Отлично понимая, что в сельском хозяйстве не понимает ровным счётом ничего, Шатун решил внести некоторые новшества в местные правила пользования землёй.

Обычно крестьяне имели свой крошечный надел и отрабатывали барщину на землях хозяина земли. Дальше, после получения урожая, барин уже сам решал, что продавать, а что оставлять себе на прокорм. Схема грубая, но в подробности Руслан даже не пытался влезать. Не до того было. А вот в его имении всё было иначе. Арендатор получал участок под дом, свой огород и ровно столько земли, сколько мог сам обработать.

После, имея на руках плоды своего труда, они сами решали, сколько и чего продавать, а сколько оставлять. Шатуну они платили только арендную плату за пользование землёй. Таким образом Руслан избегал любой ответственности за последствия их недальновидности. Продал больше, чем надо было, твоё решение и твои заботы. Само собой, обрекать на голодную смерть Шатун никого не стал бы, но и особо беспокоиться из-за этого не собирался. Единственное условие, которое он был вынужден поставить арендаторам, так это посев овса.

Полученные от князя Тарханова битюги-тяжеловозы, которых парень решил использовать на племя, поедали овёс в товарных количествах. Так что злак этот был в хозяйстве весьма даже нужен. Но все эти текущие проблемы Руслан быстренько переложил на плечи нанятого управляющим казака. Одноногий инвалид, не способный более нести службу, пошёл к нему в услужение, и Шатун ни разу не пожалел, что взял его.

Рачительный, толковый казак вёл хозяйство так, что уже к концу первого же года имение жило на собственных продуктах и вышло по доходности в ноль. К огромному удивлению Руслана, доход управляющий умудрился получить с птичника и с отары овец, купленных где-то в предгорьях. Как он умудрился продать разом столько птенцов и шерсти, Шатун так и не понял, а спрашивать просто не решился. Как говорится, не трогай, пока работает.

Убедившись, что дело пошло, парень быстро устранился от всех этих дел и с головой погрузился в дела службы. Благо его молодая жена отлично знала, что это такое, и даже не пыталась возражать. Дочь офицера прекрасно знала, что такое служба, и старалась сделать всё, чтобы свежеиспечённому мужу было приятно возвращаться домой. Катерина с увлечением играла в новую для себя игру под названием «семья».

Руслан, для которого подобный статус также был в новинку, целиком и полностью поддерживал супругу, пытаясь ещё сильнее влиться в местное общество. Свадьба у них была долгой и шумной. Руслан, втайне надеявшийся провести это мероприятие тихо и кулуарно, очень быстро понял, что его мечтам суждено таковыми и остаться. Приехавшие на Кавказ родственники невесты развили бурную деятельность, и очень скоро выяснилось, что гулять на этой свадьбе будет весь город.

Быстренько продав знакомому ювелиру ещё несколько драгоценных камней из своей добычи, Шатун молча отдал вырученные деньги полковнику Вяземскому, поручив будущему тестю все хлопоты по устройству торжества. Сжимая в руке пачку ассигнаций, полковник растерянно крякнул и, ловко пересчитав купюры, изумлённо проворчал:

– За такие деньги весь уезд неделю поить можно.

– Это уж вам решать. Уж простите, Павел Лукич, но в деле устройства свадеб я опыта не имею. Так что только на вас вся надежда, – моментально выкрутился Руслан, поступивший так не только ради самой свадьбы.

Покойный папаша оставил после себя о фамилии такую славу, что дальше некуда. Так что, вручив тестю весьма серьёзную сумму денег, Шатун на корню пресекал любые инсинуации о собственной несостоятельности. Да, он являлся офицером контрразведки, но жил отнюдь не на получаемое жалованье. И именно это он показывал тестю, отдавая ему такие деньги.

В общем, в первый раз гуляли в лучшем ресторане города. Все три дня. Второй – свадьбу гуляли по казацким обычаям. Этого Руслан и сам не ожидал, но его подопечные сделали всё, чтобы о свадьбе этой узнали в самых дальних станицах. Отказаться Руслан просто не посмел. Ведь затеяли это всё его прямые подчинённые, с которыми он не один раз ходил в бой, и чьё доверие ценил гораздо больше, нежели внимание всего местного светского общества.

Вместе с ним играл свадьбу и граф Рязанов. Так что, когда сразу две пары молодых выходили из церкви, воплей поздравлений и стрельбы было столько, что казалось, началась война. Ведь к огромному удивлению всех собравшихся, венчался Руслан в своей знаменитой белой черкеске. Именно этот факт заставил всех собравшихся прикусить языки и только мрачно вздыхать, глядя на лихое веселье двух казачьих десятков.

Отряд, прикомандированный к отделу контрразведки, устроил у ворот церкви такое шоу, что обыватели только диву давались. Тут было всё. И пальба по подброшенным мишеням, и джигитовка, и даже рубка на скаку. Но самый удивительный подарок казаки поднесли молодым после. Когда стали гулять свадьбу по казачьим обычаям. Самые уважаемые члены казачьего круга подошли к столу молодых и с поклоном вручили парню папаху, которая до половины была наполнена золотыми монетами.

Растерянно охнув, Руслан несколько раз беззвучно хлопнул губами, пытаясь сказать хоть что-то, но подходящих слов так и не нашёл.

– Прими, княже, – чуть улыбнувшись, произнес старый казак с поклоном. – Не побрезгуй. Всем миром собирали.

– Господь с вами, – наконец нашёлся Руслан. – Это ж большие деньги. А в станицах и так вдов да сирот хватает. Лучше б им помогли.

– Не знаешь ты обычаев наших, княже, – понимающе усмехнулся старик. – За то, что о других радеешь, поклон наш тебе земной, а вот подарок этот тебе. От всех нас. От воинства казачьего. Потому как старанием твоим и оружие у казаков доброе имеется, и другая справа тоже.

– Бери, княже, после кобениться будешь, – еле слышно посоветовал выросший рядом с Русланом следопыт.

Поклонившись старикам в пояс, Руслан поставил папаху рядом с собой на стол и, вздохнув, тихо проворчал повернувшейся к нему Катерине:

– Боюсь, этим всё не закончится.

Так и вышло. Одарив жениха казной, старики взялись за невесту. Ей преподнесли монисто из золотых червонцев и штуку роскошного шёлка кипельно-белого цвета. В итоге, после всех празднований они выяснили, что подарков и денег на свадьбе было собрано для молодой семьи больше, чем потрачено. И это не считая отдельных даров от особо высокопоставленных особ. Чета Тархановых преподнесла молодым подарки, о которых стоило сказать особо.

Катерина получила ожерелье из рубинов и алмазов, а Руслан пару арабских скакунов. Глядя на эту роскошь, парень только растерянно глазами хлопал, пытаясь про себя решить, чем будет отдариваться. Все его сомнения разрешила княжна. Заметив его состояние, Зинаида Павловна отозвала его в сторонку и еле слышно поведала, что подарки эти были приготовлены князем давно. Именно для такого случая. Потому как Руслан своей службой принёс их семье гораздо больше пользы и избавил от позорной отставки самого князя.

В общем, всё разрешилось к огромному облегчению самого Шатуна. Дальше были хлопоты по обустройству нового дома, приём тестя с тёщей и тому подобные дела. Но Руслан, пользуясь тем, что является боевым офицером, очень скоро сбежал на службу, оставив новоявленных родственников самих разбираться со всеми этими мелочами. Точно так же поступил и граф.

Сидя в кабинете в штабе, новоявленные мужья не спеша попивали чай и делились впечатлениями от произошедшего. Там их и застали князь Тарханов и полковник Вяземский. Опытные интриганы сразу поняли, куда могли податься несколько охреневшие от навалившихся дел мужчины. Дальше был долгий задушевный разговор и затянувшаяся до самой полуночи суровая, мужская пьянка.

* * *

Выстрел грохнул, едва только Руслан осадил Беса у крыльца здания штаба. Просвистев мимо головы парня, пуля ударила в стену и с визгливым рикошетом ушла в сторону. Ещё до конца не осознав, что происходит, Шатун рывком ушёл в сторону, выхватывая из кобуры револьвер. Перекатившись через плечо, он нырнул за ступени крыльца, одновременно разворачиваясь к возможному противнику.

Клуб порохового дыма, медленно расплываясь в воздухе, ясно показал, откуда именно стреляли. Но там уже никого не было. Выругавшись так, что под ногами трава завяла, Руслан вскочил на ноги и пешком понёсся к месту выстрела. Бес, оставленный им у крыльца, возмущённо всхрапнул и, развернувшись, порысил следом. Подбежав к перекрёстку, Шатун быстро осмотрелся и, увидев удирающую во все лопатки фигуру, ринулся следом. К его огромному удивлению, Бес не отставал.

На бегу оглянувшись, стрелок приметил погоню и попытался прибавить ходу. Наддал и Руслан, но уже через несколько секунд, едва не запнувшись на ровном месте, перешёл на шаг. Бес, азартно всхрапнув, перешёл с рыси на размашистый галоп и, в несколько прыжков догнав убегавшего стрелка, грудью толкнул его в спину. Рухнув на брусчатку мостовой, стрелок охнул и попытался вскочить, но жеребец, зло заржав, ударил копытом.

Удар громадным подкованным копытом пришёлся в левую сторону тазобедренного сустава беглеца. Хруст костей Руслан расслышал шагов за десять. Пронзительный вопль стрелка огласил город. На этот звук из домов и подворотен начали выглядывать обыватели, но едва увидев Шатуна с оружием в руках, тут же прятались обратно. Придавив коленом неизвестного к земле, он быстро обыскал его и, связав руки за спиной, перевернул беглеца на спину.

– Ты кто такой? – мрачно поинтересовался Руслан, удивлённо разглядывая непонятного стрелка.

– Всё одно сдохнешь, – просипел стрелок, глядя на него с ненавистью.

– Это кто так решил? – с мрачной иронией поинтересовался Шатун.

– Имеются люди, – продолжая обжигать его взглядом, хрипел стрелок.

– Ты и вправду дурной, – качнул Руслан головой. – Тебе теперь не гонор показывать надо, а думать, как одним куском от меня уйти. Всё одно скажешь. А уж в каком виде ты после того разговора будешь, мне и дела нет.

– Полиция не даст, – злорадно отозвался стрелок.

– И вправду дурак, – фыркнул Руслан. – Ты, болезный, в офицера контрразведки стрелял. А это дело военных, а значит, я с тобой могу делать всё, что вздумаю, и никто мне слова сказать не посмеет, – закончил Шатун, вздёргивая его на уцелевшую ногу и одним движением перебрасывая через седло Беса. – Не знаю уж, кто тебя так ловко обманул, но все дела, которые военных касаются, военным трибуналом и разбираются. И полиция тут никаким боком…

– Врёшь! – охнув от боли, выдохнул стрелок.

– А ты оглядись, – фыркнул парень. – Вон, на перекрёстке городовой стоит и подойти даже не пытается. Думаешь, почему? А потому, что знает, кто я и где служу, а значит, все хлопоты будут пустыми, – наставительно добавил Шатун, беря жеребца под уздцы.

– Сволочь, – выругался стрелок непонятно в чей адрес.

– Да ты теперь хоть изругайся, а влип ты крепко, – злорадно усмехнулся Руслан. – И ежели не хочешь серьёзные муки испытать, лучше начинай говорить прямо сейчас. Глядишь, и обойдётся.

– Врешь, небось, – помолчав, прошипел стрелок.

– А зачем мне? – пожал Руслан плечами, ведя в поводу коня. – Ты мне интересен только на тот случай, чтобы знать, кто тебе велел стрелять в меня. Ты же из блатных?

– Угу, – коротко прозвучало в ответ.

– Вот и рассказывай, кто из Иванов тебе велел стрелять.

– Не Иваны велели. В ватаге нашей старшим Сиплый ходит. Он и приказал.

– А Сиплый он как, из Иванов, или так, сам по себе? – небрежно уточнил Шатун.

– Не знаю я. Я в той ватаге только третий месяц. Прежде браконьером был, – нехотя признался стрелок.

Их беседу прервало появление тройки охраны, галопом вылетевшей на улицу из-за поворота. Руслан отправил своих бойцов проверить, как идут дела на торгу за заставой. Оказавшись в городе, он вполне справедливо решил, что тут ему ничего угрожать не может, и потому отдал такой приказ. Но, как оказалось, рано расслабился. Подлетевшие к нему казаки ловко сдёрнули стрелка с седла и, для проформы сунув пару раз кулаками в морду, перекинули через круп одного из своих коней.

– Полегче, браты, – осадил их порыв Руслан. – Ему Бес и так кость сломал, а мне эта рожа ещё далеко не всё сказала.

– Скажет, княже. Покоен будь, – зловеще усмехнувшись, пообещал хорунжий.

– Мытарить станете? – упавшим голосом спросил арестованный.

– А ты говорить начинай, и никто тебя пальцем не тронет, – хмыкнул Шатун. – Сказано же, сам ты мне не интересен. А вот Сиплый твой, да тот, кто его нанял, чтобы стрелка найти, очень даже. Так что тебе решать, как дальше быть. Но учти. Соврёшь хоть в какой малости, пощады не будет, – зло закончил парень, уже сидя в седле и разбирая повод Беса. – Где вы с Сиплым промышляли прежде?

– Так в Краснодаре, – испустив тяжёлый вздох, отозвался стрелок.

– Там он и поручил тебе в меня стрелять?

– Да.

– Сколько вас сюда приехало?

– Я один. Ватага наша всего из пяти голов состоит, а у Сиплого уже новое дело задумано было, когда он велел мне сюда ехать.

– А как говорил? Кого именно искать приказал, как описывал?

– Сказывал, искать высокого, статей богатырских. Обычно в казачьей одёже ходит, но с погонами офицерскими. Сказал ещё, другого такого в городе больше нет.

– Это точно, – со странной усмешкой согласился хорунжий.

– Что ещё приказывал? – покосившись на него, уточнил Руслан.

– Ничего. Велел стрельнуть, да сразу из города уходить. Я тут седмицу уже живу. Думал поначалу прямо на подворье тебя достать, да после понял, что не выйдет. Там и казаков много и собаки имеются, да ещё и горец какой-то всё время по двору со штуцером ходит. Вот и решил тебя прямо в городе достать. Да не свезло. Тебе словно сам чёрт ворожит. Я по летящей птице не промахивался, а тут почитай в упор промазал.

– Выходит, не пришло ещё моё время, – иронично хмыкнул Шатун. – А кто заказ на меня давал, знаешь?

– Нет. То только Сиплого дела. Он вообще всю ватагу в стороне от своих знакомцев держал. Мы только дело делали, да после долю с добычи получали. А само дело он сам задумывал.

– Ловок, пёс, – оценил манеру командования хорунжий.

– А в Краснодаре где ватага ваша жила? Дом снимали, или каждый сам по себе был? – продолжил Руслан допрос.

– Дом у самой окраины сняли. От чистых кварталов подале. Туда даже полиция просто так не суётся. Только однажды солдаты с казаками вломились. Но то ещё до нас было.

Услышав этот ответ, казаки понимающе переглянулись и дружно заулыбались. Руслан и сам не удержался от злой усмешки.

– Где именно тот дом искать надо? – помолчав, уточнил он.

– У самой окраины. За его забором уже степь начинается. Крыша соломой крыта, а труба известью крашена.

– Собака на подворье есть?

– Нет. Даже курей нет. Кто ж за той живностью смотреть станет? Мы в тот дом только ночевать приходили. А так, всё по базару да по делам.

– Это на промысле, что ли?

– Угу.

– А Сиплый сам тоже по городу бродил или ещё куда ходил?

– Да кто ж его знает, – бледно усмехнулся стрелок. – Говорю же, я с ними только три месяца был.

– А чего в разбойники-то подался? – неожиданно спросил один из казаков. – Неужто честного дела на всей Руси себе не нашёл?

– Говорил же, браконьер я. Всегда охотой жил. А тут на барской земле зверя взял, да попался. Барин заметил и на меня загонную охоту устроил. Собаками травил, сволочь. Думал, загонят, да бог миловал. Ушёл. Вот и подался куда глаза глядят. А тут эти. Вот и прибился к ним. Стреляю-то я ловко.

– Не так и ловко, раз в меня промахнулся, – ехидно усмехнулся Руслан.

– Говорю же, тебе словно сам чёрт ворожит, – окрысился пленный.

– Язык придержи, пока не отрезали, – рыкнул в ответ хорунжий.

– Пусть тявкает, – отмахнулся Руслан. – Мне с его ругани ни холодно, ни жарко.

– Добр ты, княже, – покачал хорунжий головой с заметной укоризной. – А такие вот тати, они добра не знают. Они сразу думают, что это слабость твоя.

– Знакомая песня, – усмехнулся Руслан в ответ.

– Это он-то добр?! – вдруг возмутился стрелок. – Да у него даже конь обучен на людей бросаться! Едва не затоптал, аспид!

– Вот и радуйся, что не затоптал, – усмехнулся Шатун, ласково похлопав жеребца по шее.

– Что, неужто и вправду ты его конём стоптал, княже? – удивлённо поинтересовался хорунжий у парня.

– Там не так было, – почесав в затылке, признался Руслан. – Этот дурак в меня стрелял, когда я с коня спрыгнул. Ну, я в сторону и укатился. А после, как увидел, что стрелка на месте нет, в погоню побежал. А Бес следом. А как увидел его, сам догнал и с ног сбил. Я только одного понять не могу. Мы его вроде такому не учили, а он словно понял, что сделать надо, – удивлённо закончил парень.

– Сам говорил, княже, что коней этих для боя особо растили. Вот и вышло, что кровь своё взяла, – подумав, осторожно высказался казак.

– Ну, может, и так, – недоумённо протянул Руслан, пожимая плечами.

– Не бери в голову, княже. Кони, они иной раз умнее собаки, – вступил в разговор ещё один казак. – Наши, вон, в бою иной раз такое отчебучат, что после сам диву даёшься. А вроде никто особо такому и не учил.

– Ну да, – снова был вынужден согласиться парень. – Ладно. После об этом. Сейчас надо придумать, как того Сиплого достать и узнать, кто ему это нападение заказал. Иначе так и будем нового выстрела из-за угла ждать.

– А служба как же? – не понял хорунжий.

– Так это считай служба и есть. Ну, сам подумай. Не станет меня, после ещё и майора уберут. А потом что? Вас атаман отзовёт, и получится, что вся наша служба развалилась. А без нас с вами линейные войска просто не справятся. Непримиримые снова волю почуют, а дальше, сами понимаете, что будет.

– Все предгорья кровью умоются, – мрачно кивнул хорунжий.

– Вот и выходит, что предстоит нам с вами, браты, новый поход с казёнными хлопотами в стольном городе Краснодаре, – едва заметно усмехнулся Руслан.

– Ну, на то и служба, – философски отозвались казаки.

– Верно-то оно верно. Да только, боюсь, не дадут нам просто так это дело раскрутить. Хотя…

– Князя Тарханова просить надо. И Татищева. Генерала вашего.

Удивлённо оглянувшись на высказавшегося казака, Руслан только согласно кивнул. Иного выхода у него всё равно не было. Проводить силовую операцию на чужой территории, не поставив хозяев в известность, по меньшей мере моветон. Так что ехать в город придётся в открытую, а после делать вид, что некий дом в трущобах их совершенно не интересует. Ну, а после один-единственный, стремительный и безжалостный удар, который решит все вопросы разом.

Банда будет уничтожена, а главный фигурант допрошен с пристрастием. После чего придётся планировать ещё одну силовую операцию. Кого именно придётся искать и ловить, неизвестно, но это и не важно. Главное, чтобы заказчик оказался в Краснодаре. Задумчиво посмотрев на схваченного браконьера, Руслан в который уже раз почесал в затылке и, хмыкнув, про себя буркнул: «Хочешь не хочешь, а этого красавца придётся с собой тянуть. Иначе тому Сиплому будет просто нечего предъявить».

С этой мыслью он уселся в седле поудобнее и решительно толкнул Беса каблуками, заставляя прибавить шагу.

* * *

– Странная история, – выпустив очередной клуб табачного дыма, проворчал граф Рязанов. – Если уж решили всерьёз убить, зачем было простых каторжников нанимать? А ежели напугать пытаются, то тем более глупость. Тебя пугать, только смешить. Думаю, это давно уже всем известно. Странно.

– Вот и я задумался, – кивнул Руслан. – Что делать станем?

– А ты уже в Краснодар намылился? – поддел его майор.

– В прошлом году я бы уже там был. А теперь сижу и думаю, а надо ли? – философски протянул Шатун.

– Вот что женитьба с человеком делает, – рассмеялся Рязанов. – Думать начал.

– А в глаз? – лениво поинтересовался Шатун.

– Не, тебе вставать лень, – снова отшутился граф. – А ежели серьёзно, то думаю, того Сиплого, или Хрипатого, или как там его, прости господи, уже и след давно простыл.

– Дай угадаю, – хмыкнул Шатун. – Думаешь, был ещё кто-то, кто должен был отследить результат покушения и рассказать о нём Сиплому, с передачей заказчику?

– Вот не интересно с тобой, – деланно огорчился Рязанов. – Всё наперёд знаешь. Но ты прав. Думаю, так оно и было.

– Сам так считаю, – кивнул Руслан. – Это была проверка. Чего именно, пока не понимаю. Но уверен, что наблюдатель обязательно был. Ну не бывает так, чтобы человека на такое дело одного отправляли. Обязательно за всем этим безобразием кто-то со стороны смотреть должен был. Понять бы ещё, кто и зачем всё это устроил?

– А как ты это поймёшь? – удивился майор.

– А отпиши генералу, – подумав, предложил Руслан. – Пусть коллеги наши за тем домом присмотрят. Описания внешности всех членов шайки у нас имеются. Пусть походят за ними, глядишь, чего интересного вылезет.

– Думаешь, не откажет? – усомнился граф.

– Ну, не каждый день на офицера из его ведомства покушение устраивают. Раз простишь, они и на других могут охоту устроить.

– Тоже верно. Добре. Все твои записи мне на стол, а я уже сам всё начисто оформлю, – решительно кивнул майор. – К слову, об охоте. У твоих крестьян потравы полей ещё не было?

– Кабаны, – понимающе кивнул Руслан. – Расплодились, житья не стало. Что предлагаешь?

– Засаду устроить, – азартно усмехнулся граф. – Лето в разгаре, молодых подсвинков много. Заодно и мясом запасёмся в зиму.

– Ага, а ледник? – напомнил Шатун.

– Так нарезали же льда, – развёл Рязанов руками. – Твоему управляющему благодарность моя великая, что не забыл. Да и ты молодец. Толковый ледник устроил.

В ответ Руслан только коротко кивнул. Это действительно была занятная история. Уже переселившись, он неожиданно понял, что кладовые для хранения продуктов просто малы. Что называется, на день. А вот помещения для долгого хранения в доме просто было не предусмотрено. Так что Шатуну пришлось взять дело в свои руки. Заказав у каменотёсов широкие базальтовые плиты и кирпич из того же материала, он с головой погрузился в строительство.

Рядом с домом была отрыта глубокая прямоугольная яма, дно которой уложили сырой глиной. Утрамбовав её как следует, рабочие дождались, когда глина подсохнет, и выстелили дно толстым слоем соломы. Сверху, насыпали речного песку, а после покрыли пол купленными плитами. По такому же принципу ставили и стены. Потолок укрыли песчаной подушкой метровой толщины, а сверху поставили каменный сарай.

Вход в ледник был устроен с тамбуром, что позволяло лучше сохранять температуру. Двери и лестница были широкими, но за каждой дверью была навешана плотная занавесь. В самом сарае пол также был каменным. Это помещение было решено отдать именно под хранение продуктов. Так что стеллажей там было много, а освещение только свечное. Окон в сарае не было предусмотрено изначально.

Подвоз льда с ледников организовал уже управляющий Захар. Как оказалось, дело для него это было не новое. Выяснилось, что в станицах и хуторах казаки нередко организовывали подобные караваны за льдом. Так что вопрос длительного хранения продуктов хоть как-то, но был решён, о чём Рязанов и напомнил приятелю.

– Велю Вардану засидки устроить. Не гоняться же за ними по полям, – подумав, решительно кивнул Руслан. – Заодно и вкусностей всяких прикажу накоптить. Окороков там, да колбасы всякой.

– Не трави душу, – вдруг возмутился граф. – Я пообедать не успел, а ты тут про такие деликатесы вспоминаешь.

– Так поехали, перекусим, – тут же предложил Шатун. – И вообще, ты теперь человек семейный. Хватит штаны в кабинете просиживать. Закрывай контору, и поехали домой.

– Так домой, или всё-таки перекусим? – ехидно уточнил граф.

– А что, мы не можем дома перекусить? – не остался Руслан в долгу.

– К тебе или ко мне? – чуть подумав, деловито уточнил Рязанов.

– А есть разница? – рассмеялся Руслан.

– Ну, армянка твоя готовит так, что я всё время лопнуть боюсь. А мне сегодня Лизок обещала к обеду что-то особенное. Так что давай ко мне, – решительно предложил майор.

– Поехали, – усмехнувшись, покладисто кивнул Руслан.

Друзья вышли на крыльцо здания штаба, когда из подъехавшей кареты выпорхнула молодая, роскошно одетая женщина и, завидев офицеров, с ходу спросила:

– Господа, где я могу найти вашу контрразведку?

– Прошу прощения, сударыня, а вы уверены, что вам нужна именно эта служба? – удивлённо переглянувшись с Русланом, аккуратно уточнил граф.

– Мне сказали, что с моим делом разобраться могут только там, – решительно кивнула неизвестная.

– А что у вас за дело? – не сдержал Шатун любопытства. – Просто, ежели у вас кого горцы схватили, то прежде подождать надо. Они в таком случае всегда выкуп берут, но письмо такое доставляют долго.

– Нет, не похитили, – мотнула посетительница головой. – Тут другое. Так вы скажете, куда мне идти?

– Следуйте за нами, сударыня, – нехотя вздохнул Рязанов и, развернувшись, направился обратно в кабинет.

Уже зная, что дело без его участия всё равно не обойдётся, Руслан пропустил даму в здание и поспешил следом, попутно пытаясь понять, кого на этот раз к ним чёрт принёс. Судя по карете с каким-то гербом и одежде, дамочка эта была не просто из общества, а являлась титулованной особой. А от таких так просто не отмахнёшься. Отперев дверь кабинета, Рязанов прошёл к своему креслу и, указывая посетительнице на стул, представился:

– Майор контрразведки граф Рязанов, Михаил Сергеевич. Мой товарищ штабс-капитан, князь Ростовцев, Руслан Владимирович. Так чем мы можем вам служить, сударыня?

– Графиня Елена Степановна Милованова. Вдова полковника Милованова, – представилась женщина, с достоинством опускаясь на стул.

– Так с чего вдруг вам понадобилась контрразведка, ваше сиятельство? – повторил Рязанов свой вопрос.

– Дело в том, что меня шантажируют, – вздохнув, с ходу заявила дамочка.

– Ну, подобные дела находятся в ведении полиции, – удивлённо пожал майор плечами. – На худой конец жандармерии. А вы пришли почему-то в армейскую контрразведку. Или это как-то касается вашего покойного мужа?

– Нет. Дело касается меня и ещё одной высокопоставленной особы, и мне бы очень не хотелось, чтобы имя этого человека как-то упоминалось в свете всего происходящего.

– Тогда давайте по порядку, – вздохнул майор. – Кто вас шантажирует, чем, что именно требует и чем это может вам грозить?

– От меня требуют услугу, – заметно покраснев, тихо произнесла женщина. – Они хотят, чтобы я заставила своего… – она запнулась, подбирая слова.

– Вашего друга, – осторожно подсказал ей Руслан.

– Да, наверное, так. Так вот, они требуют, чтобы он достал для этих людей какие-то бумаги. Какие именно, они ещё не сказали, но не думаю, что это будет что-то безобидное.

– Верно. Безобидные вещи подобным способом не добывают, – задумчиво согласился Руслан. – А где служит ваш друг?

– В посольском отделе при дворе его величества.

«Твою мать!» – ахнул про себя Руслан, но взяв себя в руки, тут же добавил:

– Простите, сударыня, но при чём тут вообще мы? Это Кавказ, и до двора его величества, и до столицы нам отсюда никак не дотянуться. Не наша, так сказать, епархия.

– Да, но предложение это они сделали именно здесь, – развела женщина руками.

– И кто с вами разговаривал? Вы запомнили его? – тут же сделал стойку Шатун.

– Нет. Мы не разговаривали. Сегодня, примерно в два часа пополудни, мне принесли письмо, в котором и были прописаны эти условия.

– Кто именно передал письмо? – не унимался Руслан.

– Прислуга сказала, какой-то мальчишка, – небрежно отмахнулась дама.

– Ну, а теперь самое главное. Чем именно они вас шантажируют? – вступил в разговор Рязанов, дождавшись паузы.

– Обещают предать огласке письма моего друга ко мне, – дрогнувшим голосом ответила графиня.

– И конечно же ваш друг женат и не желает, чтобы ваша связь с ним стала известна, – понимающе кивнул майор.

– В свете знают о нас. Более того, его супруга тоже всё знает. Это весьма мудрая и достойная во всех отношениях женщина, которую подобные мелочи не беспокоят. Тут другое.

– Не понимаю, – тряхнул Руслан головой. – Если все всё знают, то в чём тогда беда?

– Беда в самих письмах, – снова зардевшись, тихо произнесла графиня. – Мой друг, он иногда бывает весьма не сдержан. Любит, знаете ли, фантазировать о разном. И иногда пишет мне о своих фантазиях. А после мы… – она снова запнулась и залилась краской ещё сильнее.

– Кажется, я понял, – проворчал Руслан, почесав в затылке. – Ваш друг в письмах излагает свои эротические фантазии, а после вы претворяете их в жизнь.

– Да, – еле слышно отозвалась женщина. – И именно эти письма были украдены из моего дома.

– А с чего вы решили, что их действительно украли? – тут же последовал вопрос от Рязанова. – Вам предоставили какие-то доказательства тому?

– Нет. Но они прямо написали, что забрали эти письма из моего бюро в моей спальне.

– Вы хранили письма именно там? – быстро уточнил Шатун.

– В том-то и дело.

– Кто ещё знал об этих письмах и кто имел доступ в вашу спальню?

– Только моя горничная. Ну и другая прислуга ещё. Но в спальню только она. И письма она видела, – растерянно пролепетала графиня.

– Видела или имела возможность прочесть часть из них? – задал Руслан очередной вопрос.

– Видела. Не думаю, что ей интересна моя переписка. Она вообще не очень любопытна.

– Зря вы так думаете, – вздохнул Рязанов. – Прислуга обычно знает о хозяевах намного больше, чем вы привыкли думать.

– Странная ситуация, – задумчиво высказался майор. – Если они выкрали письма после того, как вы уехали, то зачем было сообщать об этом сейчас, когда вы никак не можете выполнить их требований? Ведь ваш друг, как я понимаю, сейчас находится в столице?

– Верно, – растерянно кивнула графиня.

– Скажите, Елена Степановна, а кого из слуг вы взяли с собой, когда ехали сюда? – осторожно поинтересовался Руслан.

– Горничную, слугу и кучера, – быстро перечислила графиня.

– Ту самую? – подобрался Шатун.

– Да. У меня только две горничные, но у второй имеется ребёнок. Это жена моего мажордома. Так что я решила обойтись одной.

– Весьма благородно с вашей стороны, – произнёс майор с едва заметной иронией. – Как мы можем поговорить с вашей горничной?

– Ну, думаю, вам придётся прийти ко мне, – пожала графиня плечами.

– Кто из ваших домашних знает, что вы отправились к нам? – едва заметно скривившись, спросил Руслан.

– Только кучер. Я просила его отвезти меня сюда.

– Завтра утром вы с вашей горничной прогуляетесь по магазинам. Там мы с вами случайно встретимся и немного побеседуем, – предложил Руслан план действий. – Думаю, тот, кто прислал вам письмо, наблюдает за вами. Не будем пока давать ему повод для беспокойства. Мы с графом слишком хорошо известны в этом городе. Не стоит поднимать волну раньше времени.

– А что теперь делать мне?

– Поезжайте домой. А завтра будет видно. Как говорится, будет день, будет и пища, – ответил граф, не спеша вставая из-за стола.

* * *

– Ну, что скажешь? – закуривая, негромко поинтересовался Рязанов, задумчиво оглядывая торговые ряды.

– Похоже, девица тут ни при чём, – помолчав, проворчал Шатун. – Уж слишком явно она удивилась. Или актриса хорошая. Про это тоже забывать не стоит.

– Да нет. Удивлена она была и вправду сильно, – всё так же задумчиво протянул граф. – Да и сама графиня в полном недоумении.

– Что делать будем? – вздохнул Руслан, которому вся эта история откровенно не нравилась.

– Для начала поставлю пару своих людей присмотреть за их домом. Письмо они передали, теперь должны получить хоть какой-то ответ.

– Это верно. А я пока отправлю Васятку, чтобы друга своего ко мне привёл.

– Это беспризорника? – уточнил майор, слегка нахмурившись.

– Ага. Пусть поспрашивает, кому из уличных мальчишек приказывали письмо передать. Глядишь, и повезёт. Горничная-то вспомнила, что мальчишка, который письмо принёс, из оборванцев был.

– Ну, найдёшь ты его, и что дальше? – задумался Рязанов.

– Зря ты думаешь, что малец того адресата не запомнил, – хмыкнул в ответ Руслан. – Беспризорники, они приметливые и любую опасность нюхом чуют, как те зверята. Не удивлюсь, если выяснится, что он точно знает, где тот адресат проживает.

– Зачем ему такое знать? – снова не понял граф.

– Миша, ну ты как маленький, ей-богу, – фыркнул Шатун. – Все беспризорники обычно под каторжными ходят, и если примечают жирного гуся, то ведут его до самого логова.

– Старших наводят, – понимающе кивнул майор. – Что ж. Добре. Тогда я к себе в штаб, а ты своими делами занимайся, – закончил он и, жестом подозвав свою коляску, уехал.

Неспешно оглядевшись, Руслан чуть подумал и, забрав у казака повод Беса, уселся в седло. День ещё только начался. На церковной звоннице отбили полдень. Так что найти знакомого мальчишку беспризорника можно было на паперти. Не торопясь подъехав к церковному двору, Руслан прямо с седла оглядел подворье и, приметив знакомую фигурку, негромко свистнул. Чуть вздрогнув, Петька оглянулся и, завидев Шатуна, недоумённо почесал всклокоченную шевелюру.

Жестом указав ему на следующий перекрёсток, Руслан толкнул каблуками Беса и шагом направил его в нужную сторону. Спустя несколько минут оборванная фигурка бесшумно проскользнула мимо и скрылась в придорожных кустах. Свернув на перекрёстке направо, Шатун придержал коня и, повернувшись к кустам, тихо произнёс:

– Дело есть. Беги к базару, там расскажу. У лавок на входе меня жди.

Мелькнувшая в кустах тень ясно показала, что мальчишка всё услышал и уже понесся в указанную сторону. Чуть усмехнувшись, Руслан тряхнул поводьями и всё так же не торопясь поехал на торговую площадь. Уже привычно привязав Беса к старой коновязи у трактира, Шатун бросил стоявшему на крыльце вышибале пятак и, указав глазами на коня, оглянулся на спешившихся казаков.

– Рома, прихвати в лавке калач какой. Петька, небось, опять голодным бегает.

– Сей момент, княже, – кивнул следопыт, быстрым шагом направляясь к нужной лавке.

Осмотревшись, Руслан прогулочным шагом направился к скобяной лавке, на углу которой мелькнула знакомая фигурка. Казаки следовали за ним в нескольких шагах, внимательно отслеживая всё окружающее пространство. Обойдя лавку, Шатун нашёл взглядом сидящего на корточках беспризорника и, жестом подозвав его поближе, спросил:

– Как жизнь, Петя?

– Жив покуда, – вздохнул мальчишка.

– Всё на паперти отираешься? Не надоело?

– А куда мне ещё. Промыслу какому не учился, на побегушках, как Васька твой, из милости жить? – с явной обидой проговорил мальчишка.

– А сейчас что ж, не из милости? – иронично поддел его Руслан. – Ты, вон, вырос уже, считай. Скоро и подавать перестанут. Чем тогда жить станешь. Неужто в душегубы подашься? Так это всё одно каторгой закончится. Не думал о том?

– Думал, – тяжко вздохнул мальчишка. – Да только кому я нужен такой. Ни ремеслу, ни грамоте не разумею. Только и могу, что ныть да плакаться.

– А сам бы чего делать хотел? – спросил Руслан, с интересом рассматривая его. – К чему душа лежит?

– Мне стряпать нравится, – опустив голову и покраснев так, что хоть прикуривай, еле слышно произнёс беспризорник.

– О как! – удивлённо охнул Руслан. – Ну, в таком разе могу я твоей беде помочь. Стряпухе моей давно уже помощник на кухню нужен. Так что, ежели решишь, в имение моё приходи. Станешь ей на кухне помогать да ремеслу учиться.

– А после? – помолчав, с потаённой надеждой уточнил мальчишка.

– А тут всё от тебя самого зависеть будет. Захочешь в люди выбиться, учись. И не только готовить, а ещё и грамоте. И счёту. Ну сам подумай, придумал ты рецепт какой особый, а как его сохранить? Голова, она штука хитрая, чего не часто вспоминаешь, забудешь. А так, грамоте разумея, записал всё, а после как понадобилось, прочёл да вспомнил. А счёт нужен, чтобы знать, чего и сколько в какую стряпню класть.

– А кто меня учить станет? – помолчав, задал мальчишка следующий вопрос.

– А у меня в имении с дюжину сирот ремёслам обучаются. Вот с ним учиться и станешь.

– И жить там? – не унимался Петька.

– Ну не в город же тебе каждый день бегать, – развёл Шатун руками. – Да и нечего тебе тут особо делать. Учись своей жизнью жить. Каторжным ты нужен, пока с тебя хоть какой барыш имеется. А не станет дохода, ты им без надобности будешь.

– А когда прийти-то можно? – решившись, спросил мальчишка после долгого молчания.

– А вот как дело для меня справишь, так и приходи, – ответил Руслан, забирая у подошедшего следопыта большой свежий калач. – На, поешь пока, да послушай, что сделать попрошу.

– Благодарствуй, княже, – просипел беспризорник с полным ртом, вцепившись в угощение, словно кот в сосиску. Только когтей не выпустил.

Дав ему прожевать первую порцию, Шатун принялся рассказывать, кого ему нужно было найти. Не отрываясь от выпечки, Петька только кивал и иногда глухо угукал, при этом не сводя с князя внимательного, настороженного взгляда.

– Сможешь узнать, кто то письмо графине приносил? – закончил Руслан.

– А чего тебе с того посыльного? – уничтожив калач, уточнил Петька.

– Знать хочу, кто ему письмо передать велел и где тот человек живёт.

– В нумерах, у цветника, – коротко сообщил мальчишка.

– Так это ты письмо приносил?

– Нет. Машка рябая. Тот гусь её за мальчишку принял и копейку дал. А я присматривал, чтобы другие не отобрали, – нехотя признался Петька. – Она письмо отнесла, а я после за тем гусём проследил. Потому и знаю.

– Каторжным про него рассказал? – быстро уточнил Шатун.

– Не. С него навару не много, – небрежно отмахнулся беспризорник. – С виду он на мастерового средней руки похож.

– В лицо его запомнил? Показать можешь? – подобравшись, спросил Шатун.

– Запросто.

– Роман, – оглянулся Шатун через плечо. – Сходишь с ним, посмотришь на нужного человека. А ты, как все дела свои сделаешь, в имение ступай. Там меня дождись, – закончил он, повернувшись к Петьке.

– Благодарствуй, княже. Только не смогу я, – повесив голову ниже плеч, тихо вздохнул беспризорник.

– Вот тебе здрасьте, – растерялся Руслан. – С чего?

– Не смогу, – упрямо повторил мальчишка.

– Погоди. Это случаем не из-за Машки той? – сообразил Руслан, сопоставив кое-какие факты из его рассказа.

– Угу, – коротко кивнул Петька.

– Родня тебе, или просто?.. – решив не вгонять мальчишку в смущение, осторожно уточнил Шатун.

– Просто, – в который уже раз вздохнул Петька.

– Ну, и в чём беда? С собой её забирай. А каторжным скажи, что ежели мешать станут, сам к ним приду.

– Не станут. Не до нас им, – отмахнулся мальчишка, разом повеселев.

– А это с чего вдруг? – снова насторожился Руслан.

– Залётных трое двух купцов до исподнего обобрали. Вот полиция и лютует. А наши теперь из-за того тише воды сидят. Тебя опасаются, – пояснил Петька, злорадно усмехнувшись.

– Вот и пользуйся. Забирай свою зазнобу и в имение. Хоть с голодухи не сгинете, – вздохнул Руслан и, жестом велев следопыту заняться делом, вернулся к казакам.

Не спеша прохаживаясь по базарным рядам, Руслан беседовал с торговцами и с интересом разглядывал привезённые товары. Часа через два к ним присоединился следопыт и, увидев вопросительный взгляд парня, коротко кивнул. Их неспешную прогулку неожиданно прервал истошный женский крик:

– Убили-и!!!

От этого вопля вздрогнули все. Казаки тут же взяли Руслана в плотное кольцо, а обыватели дружно завертели головами, пытаясь понять, откуда раздался крик.

– Туда, княже, – моментально сориентировавшись, указал Роман.

Решительно рассекая толпу, вся их группа протолкалась в нужный ряд и, подойдя к прилавку, за которым судорожно всхлипывала дородная торговка, раздвинула толпу. На земле, свернувшись в позу эмбриона, лежал пожилой городовой, прижимая к животу окровавленные ладони.

– Лихача сюда. Прямо в ряды тащите, – быстро приказал Руслан, опускаясь на корточки рядом с телом полицейского. – Дай гляну. Ножом бил или шилом? – спросил он у едва слышно скулившего городового.

– Шилом, – еле слышно прошептал тот, нехотя отводя руки от ран. – На этих залётных у нас особое указание было.

– Понял. А теперь помолчи, – кивнув, приказал Шатун.

Ловко расстегнув мундир, Руслан разорвал рубаху и, прикинув, куда именно пришлись удары, мрачно вздохнул. Четыре удара толстым шилом пришлись в область желудка. Кровотечение было не сильным, но, похоже, вся кровь собиралась в брюшной полости. В общем, требовалась срочная операция, в противном случае долгая агония и смерть. Толпа подалась в стороны, пропуская наёмный фаэтон, и казаки, подчиняясь команде Руслана, подхватили тело полицейского на руки.

Уложив его на сиденье, казаки отступили, но Руслан, достав из кармана деньги, приказал:

– Андрей, вези его в больницу. Деньги доктору дай и скажи, что его шилом били. Срочно операция нужна. Ежели что, на меня ссылайся.

– Сделаю, княже, – кивнул казак, запихивая купюры за пазуху и запрыгивая в фаэтон.

– Кто душегуба рассмотреть успел? – громко спросил Руслан, оборачиваясь к зевакам.

– Я, – трубно сморкаясь, отозвалась торговка.

– Как выглядел, как одет был, говорил чего, когда с городовым столкнулся? Вспоминай, милая. Вспоминай, – подтолкнул бабу Шатун, глядя ей в глаза долгим, немигающим взглядом.

Замерев, словно кролик перед удавом, торговка, всхлипывая и запинаясь, принялась пересказывать всё, что успела заметить. Руслан слушал её не перебивая и давая высказаться. В процессе Шатун начал рисовать себе вполне читаемую картину. Городовой, получив описание преступника, приметил подходящего под описание человека и, подойдя, потребовал предъявить хоть какие-то бумаги.

Для перемещения по территории страны требовался паспорт. Время, что ни говори, было военное. Преступник, делая вид, что полез в карман за бумагами, выхватил шило и нанёс городовому четыре удара, после чего скрылся в толпе, словно растворился.

– Глянь, княже, – протянул Руслану какую-то бумажку Роман.

– О, вот это вовремя. Описание того самого преступника, которое полиция разослала, – обрадовался Шатун, пробежав текст взглядом. – Все прочтите и запомните. Увидите, стреляйте по ногам. Сами видели, чего от этой швали ожидать можно, – жёстко приказал он, возвращая розыскной лист следопыту.

* * *

Наблюдение выявило, что двое проживавших в нумерах средней руки в гостинице у цветника вели очень замкнутый образ жизни. Водки пили весьма умеренно, по городу почти не ходили, а если выбирались, то только в трактир или на базар, за какой-нибудь мелочью. Спустя четыре дня после начала присмотра за ними господа офицеры, после долгого мозгового штурма, приняли волевое решение.

Господ этих тихонько изъять и как следует поспрошать. Вся эта история с самого начала казалась Руслану какой-то странной, почти опереточной. Ну не ведут так себя представители серьёзных служб. Да и не выглядели эти двое службистами. Не тот формат. И ходят они не так, и одеваются неправильно, даже смотрят иначе. Серьёзный представитель любой службы с самого начала вёл бы себя совсем иначе. Во всяком случае, скрываться в номере он бы точно не стал. С этими выкладками согласился и Рязанов.

И именно этот факт стал решающим в их споре. Так что акция была запланирована на следующую ночь. Казаки, для которых подобное действие уже стало чем-то вроде забавы, к делу подошли весьма ответственно. В нужное время весь десяток собрался у гостиницы и по молчаливой отмашке Руслана, растворился в темноте. Сидя в коляске, Шатун чутко вслушивался в ночную тишину, готовый в любой момент поддержать своих людей оружием или авторитетом.

Копыта коней, запряжённых в коляску, были обмотаны специальными мешочками, набитыми овечьей шерстью. Стук копыт в ночной тишине раздавался словно гром и мог привлечь к транспорту ненужное внимание. Где-то тихо стукнула оконная рама, заскрипел песок под сапогами, и из кустов вынырнули казаки, неся на плечах связанных фигурантов. Мешочки с дробью обеспечили полную их неподвижность.

Бросив добычу на пол коляски, бойцы всё так же бесшумно растворились в темноте, и Руслан, потянувшись, чуть толкнул сидевшего на козлах казака.

– В имение. Там разбираться будем.

Небольшой зиндан был построен на территории имения графа. Руслан иногда шутил по этому поводу, что майор решил брать работу на дом. Но шутки шутками, а построенный по всем правилам небольшой изолятор мог весьма серьёзно облегчить им жизнь. Особенно с учётом того, что охраняли его пожилые казаки из уже списанных из реестра.

Майор дожидался парня в кабинете изолятора. Рассовав похищенных по разным камерам, казаки отлили их водой и, не развязывая, для начала всыпали горячих. Что называется, для вразумления и понимания остроты момента. Вошедшие в камеру к первому фигуранту офицеры рассматривали его, словно какое-то странное насекомое. Потом Руслан, ногой подвинув к себе табурет, присел над стонущим телом и, слегка подтолкнув его сапогом в плечо, поинтересовался:

– Ну, поведай мне, болезный, кто тебя надоумил женщину из высшего общества запугивать.

– Обознались вы, сударь, – простонал арестованный. – Не я это.

– Вот дурак-то, прости господи, – деланно огорчился Шатун. – Ты что ж, всерьёз думаешь, что контрразведка кого попало среди ночи хватать станет и в камеру запирать? Всыпьте ему, браты, ещё десяток горячих, чтобы осознал, с кем дело имеет, – повернулся он к казакам.

После второго внушения клиент явно понял, что просто разговорами тут не обойдётся, и если он желает сохранить хотя бы здоровье, то следует начинать каяться. Попросив воды, он кое-как отдышался и, оглядев награды на черкеске парня, обречённо вздохнул:

– Вот уж не думал, что она к военным побежит.

– Ну, считай, что я заинтересован, – жёстко усмехнулся Руслан. – С самого начала давай. Кто приказал всё это устроить, зачем и, главное, где бумаги?

– Так дома у неё, – бледно усмехнулся неизвестный.

– Вот тут не понял, – удивился Шатун. – Так вы что же, шваль подзаборная, на голый понт её взять решили?

– Ого, да ты, благородие, похоже, и в наших делах соображаешь, – откровенно удивился арестованный.

– Знал бы ты, в чём я соображаю, уже б от страха обделался, – рыкнул в ответ Шатун. – Колись, мразь, пока не приказал тебя на дыбу вздёрнуть. И запомни, адвокатов, судей и тому подобных прокуроров не будет. Мы тебе за них. Вдвоём, за всех сразу.

– Ладно, ваша взяла, – огорчённо скривился неизвестный. – Дамочку эту мы давно приметили. Поначалу просто обнести её хотели, но я случаем с горничной её познакомился. А та баба ловкая и любопытная, давно про письма те знала, даже читала кое-что. Вот когда мы с ней в тех письмах описанное испробовали, я и решил сначала с полюбовника графини денег сорвать, а уж после и её саму обнести. Вызнал, где она письма те хранит, а тут она на воды собралась. Ну, мы и решили, что самое время, чтобы на неё малость страху нагнать. Приехали сюда, узнали, где остановилась, я записочку и написал.

– Двойка нам с тобой, господин майор, – повернулся Руслан к приятелю. – Одна баба сумела двух матёрых контрразведчиков вокруг пальца обвести. Не видела она тех писем, как же.

– Так она и не скрывала, что видела, – отмахнулся Рязанов. – И не брала она их. Прочла только несколько и на место всё положила. А про то, что она их читала, мы и не спрашивали.

– Тоже верно, – задумчиво кивнул Шатун. – И что с этими двумя теперь делать будем? В полицию их сдавать бесполезно. В городе они ничего не совершили. Да и доказательств у нас не имеется, даже если наследили где.

– Подумать надо, – с сомнением протянул граф. – Пусть пока под замком посидят, дальше видно будет.

– Письма точно дома у графини? – повернулся Руслан к аферисту. – Учти, соврёшь, после прикажу с живого шкуру спустить.

Словно в подтверждение его слов, Роман, уже ставший настоящей тенью Шатуна, медленно вытянул из ножен кинжал и, проведя клинком по ладони, принялся проверять заточку ногтем.

– Не стали мы в дом лезть, чтобы прислугу раньше времени не насторожить. Они ж в полицию побегут, а после так просто уже не влезешь. Там всё.

– Ну-ну, – мрачно протянул Руслан и, поднявшись, вышел из камеры следом за майором.

– Дожили, – фыркнул граф, когда они поднялись в кабинет. – Заместо лазутчиков вражеских всяких шантажистов ловим.

– Погоди. В записке вроде про документы какие-то говорилось, – припомнил Руслан, порываясь вернуться в камеру.

– Не дури, – отмахнулся Рязанов. – Сначала документы, а когда торг бы начался, потребовали бы деньги. Главное, в самом начале страху нагнать. Сам же сказал, на голый понт взять решили.

– Утром надо будет ещё раз с графиней поговорить. Проверить, что они точно написали, – упрямо набычился Руслан.

– Поговори, лишним не будет. Ну что? По домам? – устало потянувшись, спросил граф. – Жёны, небось, уже десятый сон видят, а мы всё собственный хвост ловим.

– Ничего. Считай, что это тренировка была, – понимающе усмехнулся Руслан. – И нам, и казакам.

– Ну, ежели только так, – усмехнулся Рязанов в ответ.

Они заперли кабинет и, выйдя на улицу, приказали охране глаз с арестованных не спускать и ничего кроме воды не давать. Дойдя до дома, Руслан тихо поздоровался с бесшумно выступившим из темноты Асланом и, потрепав по широкой лохматой башке Султана, вошёл в дом. Подобранный когда-то щенок давно уже превратился в громадного лохматого кобеля, способного в одиночку порвать волка. Вдвоём с Асланом они представляли собой серьёзную боевую пару. Горец умудрился каким-то образом расположить к себе пса, и теперь охрану дома они несли вместе.

Тихо поднявшись на второй этаж, Руслан проскользнул в туалетную комнату и, быстро умывшись, пробрался в спальню. Но как оказалось, все его ухищрения были напрасны. Катерина, едва только он проскользнул в комнату, ракетой взвилась с кровати и, с разбегу запрыгнув ему на руки, с силой прижала его голову к своей груди, тихо шепча:

– Слава богу, вернулся!

– Тихо, милая, тихо. Всё в порядке, – проворчал Руслан, прижимая жену к себе ещё крепче и нежно целуя куда попало. – Уймись. Дело простое было.

– Ага, ночью, и простое. За дуру-то меня не держи, – фыркнула Катерина. – Всё, пусти. Кормить тебя стану. Небось, всю ночь голодным бегал.

– Так мы ужинали, – осторожно напомнил Руслан, покорно следуя к столику, где стоял накрытый полотенцем то ли поздний ужин, а то ли ранний завтрак.

– Хватит спорить, – воинственно взмахивая полотенцем, велела ему жена. – Садись и ешь.

– Уже ем, – пряча улыбку, отозвался Руслан, запуская зубы в ещё тёплый пирожок с мясом.

Запив ужин кружкой холодного кваса, он откинулся на спинку кресла и, сыто отдуваясь, поинтересовался:

– Катюша, а ты чего спать не легла? Я ж сразу сказал, что поздно вернусь. Оставила бы всё на кухне, а мне записку написала и в прихожей положила.

– Нет уж, – забираясь к нему на колени, решительно возразила девушка. – Я твоя жена и должна о тебе заботиться. Сама. А выспаться я успею. Не особо и занята. Лучше расскажи, чем дело закончилось, – попросила она, устраиваясь поудобнее.

– Да какое там дело, смех один, – небрежно отмахнулся Руслан. – Два афериста случайно узнали от горничной об интимной переписке той графини и решили шантажировать её и её любовника. А чтобы страху на них нагнать, для начала потребовали какие-то бумаги с его службы.

– А что в тех письмах такого было, что графиня так переполошилась?

– Да откуда ж я знаю. Я их не читал. Могу только догадываться, исходя из того, на что она намекнула.

– Расскажи.

– Это, милая, проще показать, чем объяснить, – смутился Руслан, вспомнив про воспитание местных девиц. – Ты что-нибудь про «Декамерон» слышала?

– Конечно, – моментально подобравшись, ответила Катерина, гибко изгибаясь и заглядывая мужу в лицо.

– Вот, похоже, они чем-то подобным и занимались, – осторожно пояснил Руслан.

– Погоди. Ещё в гимназии, в старших классах, девчонки что-то про какие-то восточные нравоучения шептались, – подумав, припомнила Катерина. – Сказывали, что они посерьёзнее того Декамерона будут.

– Ну, и это может быть, – поспешил согласиться Шатун.

– А сам ты их читал? – вдруг спросила девушка.

– И не только их, – подумав, признался Руслан.

– А что ещё?

– Ну, на Востоке интимные игры давно уже в целую науку превратили, так что кое-какие трактаты из тех земель мне видеть доводилось, – ушёл он от прямого ответа.

– Погоди, так они же на других языках. Ты что, восточные языки знаешь? – моментально отреагировала Катерина.

– Там картинки имелись, – вздохнув, признался парень. – Подробные.

– И что там нарисовано было? – не унималась Катерина.

– Милая, говорю же, это проще показать, чем объяснить.

– Ну, так покажи, – не сдавалась новоявленная жена.

– Уверена? – с сомнением уточнил Руслан. – Имей в виду, в тех трактатах такое описано, что иной и подумать неприятно.

– Милый, я офицерская дочка, и воспоминания господ офицеров о походах в весёлые дома с детства слышала, – ехидно отозвалась оторва.

– Так и скажи, что подслушивала, – проворчал Руслан, понимая, что кое-какие приёмы интимной жизни всё-таки придётся ей показать.

К тому же и в этом времени опытные мамки и няньки рассказывали подросшим девицам о некоторых аспектах семейной жизни. Пусть немного, но кое-какие представления имелись. Между тем Катерина начала ластиться к нему, явно подвигая на продолжение разговора с наглядным показом, так что очень скоро все сомнения и метания отошли в сторону, и Руслан, подхватив жену на руки, в два шага оказался у кровати. Ещё минут через десять спальню огласил протяжный, громкий стон удовольствия.

– Похоже, нам придётся всерьёз изучить эти твои трактаты, – промурлыкала Катерина, жарко прижимаясь к мужу.

* * *

Скандала в гостинице с исчезновением двух постояльцев так и не случилось. Было некоторое удивление, даже недоумение среди обслуги. У хозяина имелась серьёзная досада. Как выяснилось, за снятый номер эти проходимцы не заплатили, обещая рассчитаться при выезде. Но ничего такого, что заставило бы полицию или жандармов насторожиться и начать хоть кого-то искать, не случилось. Такое равнодушие служб было вполне объяснимо.

Утащив самих фигурантов, казаки умудрились выволочь из номера все их личные вещи. То есть на первый взгляд выходило, что эти господа просто сбежали из гостиницы среди ночи, чтобы не оплачивать постой. Этот факт господ офицеров весьма порадовал, потому как начатое ими дело ещё не закончилось. По просьбе Рязанова графиня Милованова отписала своему управляющему, с требованием проверить, заперто ли бюро в её спальне, и теперь ждала ответа.

По той же причине пара аферистов продолжала занимать камеры в тайном зиндане контрразведчиков. Господа шантажисты клялись всеми святыми, что писем тех и в глаза не видели, но верить им никто не собирался. Оставив арестованных на попечении ветеранов, контрразведчики сосредоточились на текущих делах. Точнее, вернулись к тому, с чего начали. К покушению на Руслана. Оставлять это дело без ответа никто не собирался.

Депеша на имя генерала Татищева давно уже была отправлена, и теперь приятели просто терпеливо ждали ответа. К удивлению офицеров, ответ последовал быстрый и весьма жёсткий. Получив описание банды, коллеги из Краснодара взяли указанный дом штурмом, без долгих разговоров повязав всех там находившихся. Далее последовал жёсткий допрос, и ответной депешей приятели узнали, что заказчик этого безобразия давно уже покинул город, отправившись, по полученным данным, в столицу.

Внимательно прочтя документ, Руслан с мрачным вздохом вернул его майору и, почесав в затылке, негромко проворчал:

– Упустили время. Надо было самим туда сразу ехать. Ищи теперь эту тварь.

– А надо ли искать? – помолчав, хмыкнул Рязанов. – Думаю, в столице его тоже нет. Он своё дело сделал и домой подался. Чего ему тут высиживать?

– Результат, – пожал плечами Шатун. – Не может же он просто тупо оплатить чьё-то убийство и уехать, не выяснив результата своих усилий.

– В обычном случае да. Но ты ведь сам говорил, что у того стрелка наверняка имелся наблюдатель, который всё видел и успел сообщить.

– Говорил, – задумчиво кивнул Руслан. – А банду всю взяли? Не уточнял?

– Само собой, – фыркнул майор. – Всех повязали. И допрашивать там умеют не хуже нас. Сам понимаешь, покушение на офицера контрразведки это уже не шутки. Спустишь такое один раз, а после сам будешь ходить и оглядываться. В Краснодаре это хорошо понимают.

– Надеюсь, – задумчиво кивнул Руслан. – Что-то не вяжется у меня в этом деле. Концы с концами не сходятся.

– И что тебе не слава богу? – иронично уточнил майор.

– Скорый отъезд заказчика. Слишком вовремя он уехал. Да, нанять толкового стрелка для устранения неугодного офицера дело нехитрое. Можно сказать, рутинное. Но дальше идут сплошные непонятности. Браконьер, а значит, отличный стрелок, промахивается и попадает ко мне в руки. Самый правильный вариант в этом случае – убрать его прямо на месте. Один выстрел, и все концы в воду. Но наблюдатель просто уходит, чтобы сообщить заказчику, что дело провалено. Эх, мне бы этих каторжных на пару дней сюда, в руки, – мечтательно вздохнул парень.

– А почему бы и нет? – подумав, пожал майор плечами. – Отпишу генералу, попрошу отправить главаря сюда. Дело нехитрое.

– Думаешь, станут они с этим делом возиться? – заинтересовался Руслан.

– Так было такое уже не раз, – отмахнулся Рязанов. – Да и сложного там ничего нет. Карета тюремная в службе имеется. Сунут того Сиплого в нее, да под конвоем привезут.

– Пиши, – решительно кивнул Руслан.

– Завтра депешу отправлю, – спокойно кивнул майор. – Но не понимаю, чего ты хочешь от того главаря добиться. Из него и так вытряхнули всё, что только можно.

– Сомневаюсь, – мрачно усмехнулся Руслан.

– Сослуживцам нашим не доверяешь? – удивился граф.

– Доверяю, – решительно кивнул Руслан. – Но вся беда в том, что они задавали не те вопросы. Точнее, они спрашивали про покушение и заказчика, а вот про всё остальное, похоже, забыли.

– Это про что же? – насторожился майор.

– Про наблюдателя. Понимаешь, Миша. Они могли и не посылать своего человека, а наблюдатель мог просто следить за стрелком. И послать его мог сам заказчик.

– И как главарь узнать это поможет? – не понял Рязанов.

– А вопросы надо правильно задавать, – пожал Шатун плечами. – Это проще показать один раз, чем долго и нудно объяснять.

– Добре, привезут, вместе допрашивать пойдём, – решительно кивнул майор.

Будучи старше Руслана по званию и должности, граф не стеснялся учиться у него всему, что только парень мог передать. От стрелковой подготовки до различных техник допроса. И хотя Руслан был вынужден тщательно скрывать свои навыки, графу он передавал их старательно. Впрочем, и казаки получали долю необходимых знаний. Команду свою Шатун тренировал и натаскивал постоянно, делая из них настоящее штурмовое подразделение, обученное по стандартам конца двадцатого века.

Сами казаки, давно уже оценившие его навыки и умения, постепенно начали подтягивать к этим тренировкам и своих сыновей, явно готовя себе смену. Не обходили они вниманием и сирот. Полтора десятка мальчишек носились по имению, поднимая физические кондиции и обучаясь приемам рукопашного боя. Освободив старый сарай, в котором прежде изготавливал взрывчатку, Руслан переделал его и весь близлежащий участок в полигон, на котором все его подопечные отрабатывали различные схемы штурма помещений и оттачивали навыки обыска.

Патроны для занятий сжигались сотнями, но казаки и не думали роптать, отлично понимая, что делается это всё не просто так. И что, проливая пот сейчас, они не будут лить кровь после. Об этих занятиях среди офицеров гарнизона уже легенды ходили. Некоторые линейные офицеры специально приезжали посмотреть на эти тренировки, а уезжали после под большим впечатлением.

Как позже Руслану рассказал Рязанов, господа офицеры на очередном офицерском собрании негласным решением постановили – вызова на дуэль офицерам контрразведки не бросать. Все разногласия и споры решать только мирным порядком. Это не было трусостью. Просто, будучи людьми вполне здравомыслящими, а иные в армии долго не живут, они отлично понимали, что против таких опытных стрелков ни у кого из них шансов нет.

Да и сами контрразведчики ссор не искали и вели себя вполне корректно, даже когда дело касалось службы. Высшие чины гарнизона вполне доходчиво объяснили своим подчинённым, что контрразведка это не просто странная служба, ищущая, как испортить жизнь простому офицеру. А суть серьёзные бойцы, вскрывающие тайную скверну в их рядах и наказывающие неразумных, вздумавших переступить черту. Дружбы контрразведчикам это не принесло, но и негативного отношения стало гораздо меньше.

Неожиданно для самих офицеров контрразведки их два десятка бойцов медленно, но верно обратились четырьмя десятками опытных стрелков. Но костяк группы оставался прежним. Всё те же два десятка обстрелянных, обученных казаков. Остальные числились во вспомогательном подразделении. Своего рода эдакий хозвзвод. Возницы, коноводы, повара. Всю эту работу брали на себя крепкие, опытные ветераны, способные не только за лошадьми присматривать, но и в случае необходимости взять в руки оружие. Тем более что винтовками и револьверами их обеспечивали за счёт службы.

Генерал Татищев умудрился каким-то образом пробить финансирование отряда не принятым на вооружение оружием, и теперь кузня Митрича на постоянной основе обеспечивала отряд миномётными минами и корпусами для противопехотных мин. Про патроны и само оружие и вспоминать не приходится. Как генерал сумел это сделать, Руслан так и не понял, но деньги на счёт их службы переводились регулярно. Пусть немного, но и это было настоящим чудом.

Погрузившись в свои мысли, Руслан не замечал, что граф вот уже десять минут внимательно наблюдает за ним. Вздохнув, парень вынырнул из своих грёз и, наткнувшись на внимательный взгляд майора, смущённо хмыкнул:

– Задумался. Прикидывал, чего нам ещё для полного счастья не хватает.

– И до чего додумался? – с лёгкой усмешкой поинтересовался Рязанов.

– Врача нам в отряд надо, – чуть подумав, решительно заявил Руслан. – Настоящего. И главное, не слюнтяя.

– Где ж я тебе такого возьму? – растерялся майор. – Да у нас и должности такой не имеется. Хотя… – он задумался, а через минуту, вскочив, принялся рыться в железном нутре своего сейфа.

– Ты чего там, вчерашний день ищешь? – не понял Руслан.

– Погоди. Сейчас, – отмахнулся Рязанов, продолжая перетряхивать какие-то бумаги. – Ага. Вот. По штату нам ещё положен прапорщик. Вакансия сия уже лет десять как свободна, но на это место я имею право принять любого, кто покажется мне подходящим.

– А зачем нам прапорщик? – поинтересовался Руслан, задумчиво почесав в затылке. – Чем он там у тебя по штату заниматься должен?

– Чем, не важно. Главное, что должность имеется, – наставительно ответил Рязанов, закрывая сейф. – А чем ему заниматься, это ж мне решать. Но имей в виду, что звание это роста иметь не будет. Если только с вольноопределяющегося до прапорщика.

– Погоди. Так ты предлагаешь на эту вакансию врача взять? – сообразил наконец Руслан.

– Именно. Или ты собираешься жалованье ему из своего кармана платить? – поддел его Рязанов.

– Интересно девки пляшут, – задумчиво протянул Руслан. – Осталось только врача найти.

– А вот это сам, – тут же пошёл майор в отказ. – Тебе ж надо, чтобы этот врач с тобой по горам лазил. Вот и ищи такого. Я своё дело сделал. Вакансию тебе нашёл.

– Зараза ты, Мишка, – не удержавшись, рассмеялся Руслан. – Ладно. Будем думать.

– А чего тут думать? – усмехнулся Рязанов в ответ. – Вот как в следующий раз в Краснодаре будешь, сходи в местный университет. Есть там такой. И даже на врачей учит.

– М-да, если человек дурак, то это надолго, – смущённо проворчал Руслан.

– Это ты к чему? – не понял Рязанов.

– К тому, что мог бы сам сообразить, – отмахнулся Шатун.

– Ну, одна голова хорошо, а две…

– …мутант, – автоматически добавил Руслан и, только высказавшись, сообразил, что именно произнёс.

– Ты только про герб такого не скажи, – сквозь смех простонал Рязанов.

– Так я только при тебе шучу, – грустно усмехнулся Шатун. – Даже от жены скрываюсь.

– Терпи, брат, – понимающе кивнув, вздохнул граф. – Потому как, ежели всплывёт, беды не оберёмся. И ты, и я вместе с тобой.

– Знаю, но очень уж врать ей не хочется, – вздохнул в ответ Руслан.

– А в чём ты врёшь? – неожиданно спросил Рязанов. – Про то, что долго жил за границей? Так почитай твоё прошлое за границей и прошло. Только граница эта не по земле, а по времени пролегла.

– Ну, тоже верно, – подумав, согласился парень.

– А что знаешь много, так и я, уж прости, доброе образование получил. Понятно, что не твоему чета, так я и за границей не жил, – продолжал напирать майор.

– И тут согласен, – усмехнулся Руслан в ответ.

Дверь без стука открылась, и в кабинет решительно вошли Катерина и Лизавета. Увидев жён, офицеры моментально подобрались и в один голос дружно спросили:

– Что случилось?

– Вы чего такие нервные, господа? – удивилась Катерина, покосившись на подругу. – Мы вас проведать решили. А то вечно на службе своей пропадаете, а мы вынуждены дома одни скучать.

– Так. Похоже, наши благоверные что-то задумали, – настороженно проворчал Рязанов, выразительно поглядывая на приятеля.

– Придумали, – решительно кивнула Лизавета. – Сейчас вы оба заканчиваете свои дела и едете с нами домой. Катюша велела всякого наготовить, мы вина доброго купили. Веселиться будем. Пить, петь и танцевать.

– Так. Похоже, пришло время к князю Голоянцу письмо писать. Просить его настоящего вина прислать, – с улыбкой ответил Руслан.

– И чачи заодно, – вставил граф свои пять копеек.

– Завтра займусь, – решительно кивнул Шатун, поднимаясь.

– На мою долю тоже проси, – добавил Рязанов, убирая бумаги со стола.

* * *

Сиплого привезли спустя три недели после того разговора. Сидя напротив бывалого каторжника в камере их частного изолятора, Руслан молча рассматривал сидящего перед ним человека, пытаясь составить для себя его психологический портрет. В камере уже минут десять висело удручающее молчание, что заставляло Сиплого невольно ёжиться и елозить на жёстком колченогом табурете.

– Ну, поведай, болезный, кто тебя убогого надоумил стрелка за моей жизнью послать?

– Так рассказывал уже, – вздрогнув от глухого, мрачного голоса парня, ответил каторжник.

– А ты повтори. Язык, чай, не отвалится. А станешь кобениться, так я тебе его и вовсе отрежу. Потому как не нужен более станет.

– Не по закону это, – упрямо набычившись, проворчал Сиплый. – Права на такое не имеете.

– Про закон вспомнил, – зло усмехнулся Руслан, и каторжник вздрогнул во второй раз. – А чего ж ты о законе не думал, когда стрелка подряжал в меня стрелять? Ты, дурашка, главного так и не понял. Тебя ведь не полиция повязала. А контрразведка. А это значит, что я могу с тобой делать, что захочу, и никто мне слова не скажет. Догадываешься, почему?

– Из-за войны? – мрачнея на глазах, глухо спросил Сиплый.

– Ну, не безнадёжен, – хмыкнул Руслан. – Верно. Вы, шваль подзаборная, посмели на офицера контрразведки руку поднять. А значит, я могу со всей вашей банды заживо шкуры поспускать, никто и не почешется.

– А духу хватит? – неожиданно оскалился каторжник.

– Сомневаешься, значит, – понимающе кивнул Руслан. – Что ж. Эй, кто там?! – оглянувшись через плечо, кликнул он охрану.

Дверь с лёгким скрипом отворилась, и в камеру шагнули сразу трое казаков. Крепкие, не молодые мужики, украшенные шрамами и орденами. С первого взгляда было понятно, что эта далеко не святая троица не раздумывая выполнит любой приказ.

– Звал, княже? – негромко спросил старший.

– Тащите сюда того хромого, что в угловой камере сидит. И ножи приготовьте. Свежевать его станем, – ровным, спокойным голосом велел Шатун, легко поднимаясь на ноги.

– Сполним, княже, – коротко кивнул казак, и двое тут же вышли в коридор, а оставшийся принялся прилаживать к крюку в потолке верёвку, небольшой моток которой вынул из кармана.

– Креста на вас нет, ироды, – прохрипел каторжник, растерянно глядя на эти приготовления.

– Это на тебе, рожа каторжная, креста не имеется, – не остался казак в долгу. – Как на тракте грабить да простых людей резать, так вы молодцы, а как за дела свои отвечать, так сразу и про крест вспоминаете. А когда вы, твари, девок насильничали, о кресте не думали? – зло спросил он, нависая над пленником.

– Не было такого, – ушёл Сиплый в отказ, опасливо отодвигаясь от казака. – Грабить, грабили. Было. А девок не трогали. Да и баб тоже. Гулящих хватало всегда. С доброй добычей их десяток набрать можно.

– Твоё счастье, – прошипел казак, возвращаясь к своему занятию.

– Изволь, княже, – втаскивая в камеру стрелка, доложил один из казаков.

Браконьера небрежно бросили на пол, и тот, ударившись о камень, глухо застонал. Задумчиво посмотрев на него, Руслан присел на корточки и, взяв в пальцы безвольное запястье, нащупал пульс. Кожа стрелка была сухой и горячей. Судя по быстрому, прерывистому дыханию и температуре, у него начал развиваться абсцесс. Полученный от удара копытом перелом лечить никто не собирался. Просто наложили шину и перевязали. Так что жить этому несчастному осталось не долго.

– М-да, не жилец, – поднимаясь, мрачно проворчал Руслан. – Скоро сам сдохнет.

– Так что, княже, подвешивать? – с сомнением уточнил старший группы.

– Так ведь по-другому ишака этого не убедить, – развёл Руслан руками, кивая на замершего каторжника. – Сам он мне пока живой нужен. А от этого всё одно толку нет. Подвешивайте, – махнул он рукой.

– Смилуйся, твоё благородие, – дрожащим голосом вдруг попросил Сиплый. – Верю я тебе. Вот как бог свят, верю. Прикажи руки развязать, перекрещусь. Вижу ведь, что не шутишь. Сделаешь, как сказал.

– Правильно видишь, – угрюмо проворчал старший тройки казаков. – Княже, ежели слово молвил, так и будет.

– А вы значит, ему как псы служите, – не удержавшись, зло выплюнул Сиплый.

– Служим, – спокойно кивнул казак. – Потому как знаем, что за ним и сами, и род наш не пропадёт. Да только тебе того не понять. Ты только своей шкурой завсегда дорожил. За других тебе и дела нет.

– Много ты знаешь, – потупившись, отозвался каторжник. – Ладно, благородие. Спрашивай. Вижу, всё одно своего добьёшься.

Жестом велев убрать лежащее тело обратно, Руслан снова уселся на табурет и, чуть помолчав, принялся задавать вопросы. Казаки, быстро утащив стрелка, столпились в коридоре у дверей и, затаив дыхание, жадно слушали каждое слово, произнесённое в камере. Как оказалось, наблюдатель действительно был. Его отправил следом за стрелком заказчик. Но Сиплый узнал об этом, когда вынужден был показать ему исполнителя.

Заставив описать заказчика до мельчайших подробностей, Руслан вздохнул и, поднявшись, закончил:

– Живи покуда. Но учти. Всплывёт, что обманул хоть в чём, подыхать будешь долго. Дыба с колом тебе в грёзах мерещиться станут, потому как такая смерть ещё не самая лютая. Уж поверь.

– Видать, недаром тебя местные Лютым прозвали, – кивнув, вздохнул Сиплый. – Лютый и есть. Чистый волк.

Руслан недоумённо хмыкнул и, выйдя из камеры, отправился в кабинет. Но на лестнице он неожиданно вспомнил, что в старых русских сказках волка и вправду называли лютым. Удивлённо почесав в затылке, парень присел к столу и, достав бумагу, принялся записывать всё, что узнал у арестованного. Люди Татищева действовали вполне профессионально, и не их вина, что для полного потрошения фигуранта им не хватало некоторых специфических знаний. Так что полученное описание заказчика у Шатуна получилось гораздо полнее, чем то, которое прислали из Краснодара.

Закончив, Руслан присыпал написанное песком и, промокнув пресс-папье, аккуратно уложил в плотную кожаную папку. Эти бумаги требовалось передать Рязанову. Это будет доказательством, что арестованного перевозили не просто так. Заперев кабинет, парень вышел из острога и, окликнув своё сопровождение, похлопал Беса по круто выгнутой шее.

– Куда едем, княже? – спросил хорунжий, вскакивая в седло.

– В штаб. А после видно будет, – ответил Руслан, усаживаясь на коня.

Четыре всадника рысью пронеслись до заставы и, поздоровавшись с дежурной сменой, поскакали дальше. У штаба, перебросив поводья казакам, Руслан быстро поднялся на второй этаж и, стукнув в знакомую до последней трещинки дверь, вошёл не дожидаясь ответа. К его удивлению, майор в кабинете был не один. У стола, покуривая пахитоску через длинный мундштук, сидела графиня Милованова.

– Добрый день, ваше сиятельство, – проявил Руслан вежливость. – У вас опять что-то случилось?

– Слава богу, нет, – улыбнулась женщина одними губами. – Я получила письмо от своего мажордома. Бюро в спальне заперто. Он это особо проверил. Выходит, вы, господа, были правы и все мои письма в целости и сохранности.

– Добрая новость, – кивнул Шатун, присаживаясь к столу. – Значит, вы можете со спокойной душой отдыхать и ни о чём не беспокоиться. Но я позволю себе дать вам один совет. Не храните подобную корреспонденцию. Совсем. Если уж так надо, то после претворения в жизнь написанного сжигайте. Всё одно уже и сами знаете, что делать.

– Пожалуй, вы правы, – задумчиво протянула графиня, бросив на него быстрый, внимательный взгляд. – Скажите, князь, вы действительно долгое время жили за границей?

– Наводили обо мне справки? – иронично поинтересовался Шатун. – Да, жил. А какое это имеет значение?

– Просто я была сильно удивлена, что такой сильный, много знающий офицер служит в каком-то медвежьем углу, а не в столице, – подпустила графиня чуточку лести.

– Ну, сильных и много знающих там и без нас хватает, – отмахнулся Руслан, посмотрев на приятеля.

– К тому же, сударыня, кто-то должен и тут служить, – чуть кивнув, добавил граф.

– Не понимаю я вас, господа, – покачала графиня головой. – Вот честное слово, не понимаю. Блестящие офицеры, титулованные особы, и такое странное нежелание строить серьёзные карьеры. Это удивительно.

– Всё просто, ваше сиятельство, – едва заметно усмехнулся Рязанов. – Мы с князем свои карьеры сделали здесь, на Кавказе. Тут нас все знают, и мы вольны в своих решениях. В столице же сразу возникнет куча правил и ограничений. Сокола в клетке не держат, – добавил он аллегории в свою речь.

– Да уж. Я наслышана о ваших делах, – проворчала графиня, зябко передёрнув обнажёнными плечами. – Признаться, слушала их словно сказки какие.

– Ну, не приукрасишь, добрую историю испортишь, – усмехнулся Шатун.

– Хотите сказать, что всё неправда?

– Отчего же. Правда. Только подробностей о тех делах, кроме нас с князем, никто и не знает толком, – хмыкнул майор в ответ.

– Господа, я, может, и женщина, но не слепа и кое-что о наградах знаю. И глядя на ваши ордена, понимаю, что просто так вам их никто не выдаст. Даже по серьёзной протекции. Один полный Георгиевский бант у обоих сам за себя говорит. С такими наградами вы ведь прямо сейчас можете в отставку выйти и жить на пенсион припеваючи.

– Верно. Можем, – спокойно кивнул граф, доставая из портсигара очередную папиросу. – Но осмелюсь напомнить, что дворянство изначально создавалось как служилое сословие. А значит, будучи дворянами, мы просто обязаны служить государству.

– Но ведь не обязательно служить именно здесь. Можно служить и в столице, – не унималась графиня.

– Сударыня, – вздохнул Руслан. – Моя фамилия Ростовцев. И если я появлюсь в столице, то все, от мала до велика, примутся тыкать в меня пальцами, говоря: вон, сын того Ростовцева, который всей столице должен остался. К тому же у меня там, в столице, нет ничего. Даже дом папаши моего с молотка продан, чтобы долги его погасить. Так что нечего мне там делать. Тут у меня и дом, и имение, и дела свои, а главное, служба, за которую я все эти ордена и получил. У графа почти так же, кроме дурной славы. Так что наше место здесь. И давайте закончим этот разговор, потому как он не имеет смысла.

– Простите, князь, – заметно смутившись, извинилась графиня. – Я совсем забыла про вашего отца.

– И слава богу, – мрачно усмехнулся Руслан. – Выходит, и ваше дело мы можем смело закрыть?

– Ну, точно уверена в том я буду, только вернувшись домой.

– Вы не доверяете своему мажордому? – не понял Руслан.

– Доверяю, но в подобном случае лучше увидеть всё самой. Хотя, положа руку на сердце, полученное письмо принесло мне некоторое успокоение. Но самое неприятное, что если письма всё-таки выкрали, то мне придется начать всё сначала, но там не будет вас.

– Ну, думаю, в столице и без нас найдётся кому решить эту проблему, – отмахнулся Рязанов.

– И верно, – поддержал его Руслан. – Умных и хватких офицеров там хватает.

– Хватает, но только они больше заняты своими заботами и делами. Карьеры делают, – вдруг криво усмехнувшись, ответила женщина. – Им до чужих бед и дела нет. Думаете, почему я именно к вам пришла?

– И почему же? – чуть подобравшись, уточнил Руслан.

– А я случайно услышала про купеческую семью, которую из горского плена вытащили два офицера, при этом даже не оцарапавшись. В ресторане купцы какие-то её обсуждали. А после я стала справки наводить. В итоге поняла, что ежели хочу, чтобы дело моё решилось быстро и положительно, нужно искать именно вас. А теперь скажите, господа. Чем я могу вас обоих отблагодарить?

– Нам ничего не нужно, – решительно мотнул граф головой. – Вы нуждались в нашей помощи, и наш долг, как мужчин и офицеров, было ту помощь вам оказать.

– К тому же вы ещё не полностью убедились, что ваши письма целы. Вот когда вы собственными руками отправите их в печку, тогда это дело и закончится, – быстро добавил Руслан.

* * *

Развернув газету, Руслан отхлебнул кофе и погрузился в чтение. Пресса, хоть и недельной давности, но в этих местах считалась свежайшей. Пробегая взглядом заголовки статей, Шатун добрался до сводок с фронта и вчитался в текст. Если не вдаваться в подробности, то общая картина вырисовывалась такая. Надавав туркам по соплям, русские войска загнали их почти до самого побережья Чёрного моря и остановились, готовясь к очередному рывку.

Такое положение весьма не понравилось общеизвестной еврошвали, и руководители ведущих держав принялись слать в столицу депеши с требованием не доводить ситуацию до абсурда, слегка придержать коней. Что в переводе на понятный язык значило: Британия и Австро-Венгрия, испугавшись, что русские войска выйдут к проливам, принялись давить на царя, чтобы любой ценой избежать подобного сценария.

Всё это в своё время он описывал в докладах, которые требовал от него граф Рязанов, и теперь, читая газету, парень понимал, что вся эта суета была напрасной. Никто к этим докладам прислушиваться не собирался. Но при этом Шатун оставался при своём мнении. Рваться в столицу и искать выход на императора занятие долгое, сложное, а главное, бесполезное. Доказать своё происхождение ему нечем. А ко всяким мистикам и пророкам особо не прислушиваются.

Можно, конечно, было попробовать воздействовать через вдовствующую императрицу, но её вес при дворе был слишком малым. Задумавшись, Руслан не заметил, как в кабинет проскользнула жена. Услышав запах её духов, парень одним движение отбросил газету, взмывая на ноги.

– Ну и реакция у тебя, – восхищённо ахнула Катерина. – А я надеялась застать тебя врасплох.

– Лет через пятьдесят, может, и получится, – усмехнулся Руслан, легко подхватывая её на руки. – Случилось чего?

– Нет. Просто хотела предложить тебе устроить очередную охоту.

– Середина лета. На кого ты охотиться собралась? – удивился Шатун.

– На кабанов. Они опять на поля выходить начали.

– Два стада почти выбили, и всё одно лезут, – удивлённо покачал головой Руслан. – Осторожный ведь зверь. И корма в лесу сейчас хватает. Им там мёдом, что ли, намазано?

– Кабан зверь упрямый, – пожала Катерина плечами. – Так что, постреляем?

– А тебе лишь бы пострелять, – фыркнул Руслан. – И к слову, почему ты опять без револьвера?

– Дома эту железку таскать? Она же тяжёлая, – деланно возмутилась девушка, но Шатун не принял её игривого тона.

– Катюша, это не шутки. Имение не в городе, и случиться тут может что угодно. Богом тебя прошу, держи его всегда при себе.

– Да держу, держу, – вздохнула молодая жена. – Это я сейчас его в спальне оставила, когда решила к тебе прийти.

– Можешь приходить и приезжать когда угодно, но только с оружием, – целуя её, заверил Руслан.

– Ты чего-то опасаешься? – помолчав, осторожно поинтересовалась Катерина.

– Мы должны быть готовы ко всему. Не забывай, милая, война, а за моей головой охота уже несколько лет идёт. Захотят до меня добраться, постараются начать с моих близких.

– Потому ты столько казаков в имение нагнал? – сообразила девушка.

– И поэтому тоже, – не стал отказываться Шатун.

– Хорошо. Больше никогда его оставлять не буду.

– Умница ты у меня, – одарил Руслан жену ещё одним поцелуем. – Что Павел Лукич? Опять скучает? – сменил он тему.

– На конюшне пропадает, – отмахнулась Катерина. – Съездит, воды попьёт, и снова на конюшню. Уж очень его твои битюги заинтересовали. Особенно после сева.

– А чего там такого было? – не понял Руслан.

В вопросы сельского хозяйства он старался не влезать, от слова совсем. Жил по принципу, работает – и не трогай. Семьи, получившие у него землю, тихо радовались той воле, которую получили в его имении, и старательно распахивали поля, попутно обрабатывая землю под огороды. Зима и особенно весна в этом времени всегда были голодными временами. Так что Руслан не ограничивал крестьян ни в каких попытках запасать побольше продуктов.

– Да уж очень ему сила этих коней понравилась. Один жеребец сразу три плуга за собой легко тащил. Это те, которые ты придумал, – поведала Катерина. – Вот он и думает, как бы таких же коней в нашем имении завести.

– М-да, проблема, – протянул Руслан, задумчиво почесав бровь пальцем. – У меня всех жеребят уже на год вперёд выкупили. Кобыл я в поля только для тренировок выпускаю. А молодняк ещё и обучить надо.

– Вот он и думает, как это лучше сделать. Да ещё у Кузьмы твоего всякие секреты вызнаёт. У нас-то таких коней никогда не было, – улыбнулась Катерина. – Так что насчёт охоты? – резко сменила она тему.

– Скажи Вардану, пусть начинает готовиться. А я пока с Мишей поговорю. Думаю, он тоже от запаса окороков не откажется, – ехидно усмехнулся Шатун.

Всех добытых животных охотники отправляли в переработку. Коптили окорока, крутили колбасы, пекли буженину, в общем, делали запасы на зиму. Часть мяса отдавали крестьянам. Узнавать, что такое голод в деревне, на собственном опыте он не собирался. Привезённые управляющим Михаила из средней полосы крестьяне ещё только обживались, и Руслан старался сделать всё, чтобы помочь им прижиться на новом месте.

Двадцать семей решились на переезд, и теперь, в версте от дома, появилась настоящая деревня. Семьи были большие. В каждой от пяти до восьми детей разного возраста. Так что в скором времени деревня должна была разрастись до большого села. Благо земли им с Рязановым нарезали от души. И именно наличие большого количества детей заставляло Руслана делать всё, чтобы приехавшие забыли о голоде. Катерина в этом деле поддерживала его целиком и полностью.

Усевшись в кресло, Руслан усадил жену себе на колени и, чмокнув её в нос, поинтересовался:

– А кроме охоты, какие планы? Что делать собираешься?

– Хочу по лавкам пройтись, – чуть подумав, призналась Катерина. – Надо для дома кое-чего прикупить.

– Сколько? – вздохнув, коротко уточнил Шатун.

– А сколько дашь? – ехидно усмехнулась девчонка.

– Сотни хватит?

– Всего-то?

– Совесть имей! Это, к слову, почти моё годовое жалованье, – деланно возмутился Руслан.

Подобные споры у них случались регулярно, но к удивлению парня, его молодая жена относилась к деньгам весьма рачительно. Но зуд в построении собственного гнезда у Катерины не проходил. Она словно задалась целью превратить их дом в образцово-показательный дворец. То какая-то мебель ей вдруг показалась неудобной и недостаточно красивой. То скатерти шторам не соответствовали, в общем, занятие она себе находила регулярно.

Достав из ящика стола пачку ассигнаций, Руслан отсчитал двести рублей и, отдав их супруге, проворчал:

– Надеюсь, часа на два прогулки тебе хватит.

– Я постараюсь, – не осталась девчонка в долгу и, влепив ему крепкий, страстный поцелуй, выскочила из кабинета.

– Княже, к тебе граф Рязанов, – доложил вошедший в кабинет денщик.

– Так зови, чего ты его на пороге держишь? – удивился Руслан.

– Так не один он, княже, – чуть смутившись, доложил Мишка.

– А с кем? – не понял Шатун.

– Чин какой-то полицейский с ним.

– Зови обоих, – махнул Руслан рукой. – И скажи там, пусть чаю нам принесут.

– Уже самовар поставили, – кивнул денщик.

В кабинет вошли граф Рязанов и уже знакомый Руслану подполковник полиции. Тот самый, который просил не убивать его двоюродного племянника.

– Господин подполковник, рад видеть вас в добром здравии. Чему обязан? – поднявшись им навстречу, поинтересовался Шатун, пожимая графу руку.

– Беда у нас, ваше сиятельство, – с ходу сообщил подполковник.

– Снова новости, – удивлённо проворчал Руслан, вопросительно глядя на приятеля и начальника.

– Всё и вправду непросто, Руслан, – кивнул майор, присаживаясь в кресло.

– Я слушаю, – вернувшись на своё место, кивнул Шатун.

– Племянник мой, тот самый, которого вы так ловко окоротили, исчез, – вздохнув, коротко сообщил подполковник.

– И почему вы решили, что он в беде? – не понял Руслан. – Подпоручик мужчина молодой, мог отправиться к кому-то в гости, задержаться у женщины, загулять, наконец.

– Он похитил деньги из кассы, – опустив голову, еле слышно ответил офицер.

– А при чём здесь мы? – повернулся Руслан к майору. – Или есть какие-то предпосылки?

– Он проиграл серьёзную сумму какому-то иностранному коммерсанту. И тот коммерсант назначил ему встречу в Краснодаре, – всё так же коротко поведал Рязанов.

– В любом случае подпоручик служит в полицейском ведомстве и дело это должна разбирать полиция, – пожал Шатун плечами. – Или я опять чего-то не знаю?

– Мы все теряемся в догадках, – испустив мученический вздох, признался подполковник. – По моей просьбе начальство решило не предавать это дело огласке, пока не станет понятно, что именно произошло. Этот проигрыш, это всё, что мне доподлинно известно. Он никому ничего не говорил. Просто двое суток назад пришёл в участок, вскрыл кассу и исчез.

– А вы уверены, что он отправился в Краснодар? – помолчав, уточнил Руслан.

– Его видели на дороге туда.

– Ну, это не удивительно. Дорог отсюда не много, – пожал Шатун плечами. – Так чего вы от нас хотите? Думаю, следствие по этому делу и вы сами прекрасно проведёте. Догнать и притащить его обратно? Так ведь мои ухорезы его и помять могут. Им до чинов и званий и дела нет, когда речь о драке заходит.

– Я знаю, что у вас есть связи, князь. И хочу просить вас найти этого болвана и притащить сюда, но сделать это тихо, воспользовавшись покровительством ваших высокопоставленных друзей, – решившись, глухо произнёс офицер.

– Иными словами, вы хотите скрыть это дело любыми путями, – чуть подумав, кивнул Руслан.

– Да.

– Что скажешь? – повернулся Шатун к майору.

– Второй, – коротко ответил тот.

– Думаешь, в этом деле есть что-то интересное для нас? – удивился Шатун.

– Судя по всему, да, – коротко кивнул Рязанов.

– Откуда такое мнение?

– Потом, – качнул головой майор.

– Британец или австрияк? – коротко уточнил Шатун.

– Непонятно, – чуть скривился граф.

Удивлённо выгнув бровь, Руслан едва заметно кивнул и, помолчав, принялся вслух рассуждать, раскладывая всё по полочкам:

– Итак, что мы имеем. Подпоручик похитил деньги из кассы и скрылся. То есть в средствах он не стеснён. Уехал два дня назад. На чём, к слову? – повернулся он к подполковнику.

– С вещами поехал. Коляску мою забрал, – вздохнул в очередной раз тот.

– Ага, значит, до города он добрался только вчера утром, – кивнул Шатун. – Ну, ежели прямо сейчас сорвёмся, то утром будем на месте, а дальше как бог даст.

– Собирай людей, – решительно приказал Рязанов, поднимаясь. – Господин подполковник. Уверяю, если ваш племянник всё ещё в Краснодаре, то через три-четыре дня его привезут обратно. А теперь прошу оставить нас. Дальше пойдут уже наши служебные дела.

– Конечно, господа, конечно, – быстро закивал подавленный офицер и, поднявшись, вышел.

– Тот коммерсант имел встречи с людьми, которые вели дела с той троицей репортёров. Так что делай что хочешь, но уйти он не должен, – быстро повернувшись к Руслану, жёстко заявил майор.

– Выкрасть? – коротко уточнил Шатун.

– Да.

– Сделаю. Главное, чтобы они всё ещё в городе были, – кивнул Руслан.

– Даже если уехали, ты должен притащить их сюда, – неожиданно добавил граф Рязанов.

* * *

Помня, как выглядит тот подпоручик, Руслан в течение двух часов собрал свою команду, и вскоре отряд рысью двигался по тракту в сторону Краснодара. Задачу своим бойцам Шатун ставил уже на ходу. Внимательно выслушав его, казаки быстро переглянулись и, пожав плечами, пришпорили коней. Кавалькада двигалась без остановок. Ночью, крепко напугав дежурных у заставы, отряд, въехав город и не останавливаясь, направился прямо к дому князя Тарханова.

Привратник, разглядев гостей в свете свечного фонаря, молча распахнул ворота и, жестом остановив Руслана, тихо попросил:

– Ваше сиятельство, хозяева почивать изволят. Так что вы бы потише.

– Шагом пойдём. А до утра в конюшне переждём, – быстро кивнул Шатун.

– Спаси Христос, ваше благородие, – поклонился пожилой слуга.

Отряд шагом доехал до конюшни, и бойцы уже привычно принялись обихаживать коней. Высунувшийся из своей сторожки конюх, едва рассмотрев казаков, растерянно охнул и, выйдя во двор, принялся изумлённо оглядываться, пытаясь угадать старшего в этой команде. Шагнув к нему, Руслан встал так, чтобы лунный свет падал ему на лицо, и, дождавшись, когда конюх обратит на него внимание, спросил:

– Помнишь меня?

– Как же, ваше благородие. Обязательно помню, – присмотревшись, обрадованно закивал тот. – Нешто случилось чего, что вы посередь ночи примчались?

– Кое-что, – кивнул Шатун. – Но хозяев твоих это не касается. Это по нашей службе. Коней прими и покажи, откуда можно им корму задать.

– Не извольте беспокоиться, ваше благородие. Всё сделаю, – закивал конюх.

– Мы до утра на сеновале передохнём, а дальше видно будет, – кивнул Шатун, подхватывая перемётные сумы, снятые с жеребца.

Конюх только кивнул, отлично помня, что спорить с этим странным штабс-капитаном строжайше запрещено самим хозяином дома. Умывшись у колодца, Руслан расстелил на свежем сене кошму и, накрывшись буркой, спокойно уснул. Казаки, устроив коней, повалились рядом, и вскоре вся команда спокойно спала. Но едва только солнце позолотило верхушки деревьев, Шатун проснулся и, потянувшись, бесшумно выбрался во двор.

Начинать день с тренировки давно уже стало для него не просто привычкой, а чем-то вроде умывания. Умываешься не потому, что надо, а потому, что это просто необходимо. Как следует размявшись, парень сунул голову в ведро с водой и, охнув от ледяного озноба, охватившего всё тело, вылил остатки воды на себя. Конюх, выбравшийся из своей сторожки, увидев его, вежливо поклонился и поспешил в конюшню.

Приведя себя в порядок, Руслан не спеша проверил коней и, подойдя к крыльцу, осторожно толкнул входную дверь. Мажордом, уже предупреждённый привратником, встретил парня в прихожей и, поклонившись, тихо сообщил:

– Завтрак для ваших казаков уже готовят, ваше сиятельство. Его сиятельство ещё почивают, но через два часа они будут завтракать. Так что вы сможете присоединиться к ним. Я доложу о вашем приезде.

– Благодарю, – вежливо кивнул Руслан. – В общем-то нам нужен только кров. Мы приехали по делам службы.

– Не извольте беспокоиться, ваше сиятельство. Все нужные распоряжения я уже давно получил, так что к полудню всё будет, как и всегда было, – заверил его мажордом.

– Хорошо, тогда скажите на кухне, пусть не мудрят. Мы скоро уйдём.

– Могу приказать подать квасу или молока, хлеба и буженины. Это сейчас всё, что есть из готового.

– А больше ничего и не надо, – усмехнулся Руслан и, развернувшись, вышел на крыльцо.

Его команда уже была на ногах. Дождавшись слугу, принёсшего продукты, бойцы быстро перекусили, и Шатун, прихватив с собой команду пластунов, отправился в город. Могучая фигура его притягивала взгляды всех ранних прохожих, но иного выхода у парня не было. Казаки просто не могли помнить полицейского подпоручика, потому как не видели его в лицо. А вот сам Шатун запомнил эту рожу очень хорошо. Слишком уж он разозлил его тогда, на приёме.

Приметив свободного извозчика, Шатун звонко свистнул, и группа, погрузившись в транспорт, отправилась в вояж по гостиницам и постоялым дворам. Чтобы не светиться, словно фонарь в ночи, Руслан поручил опрос персонала своим пластунам. Иного выхода, кроме как выяснять, не останавливался ли в заведении полицейский офицер, у них просто не было. Не дежурить же у каждого входа, высматривая нужное лицо.

В трактире средней руки, с номерами для припозднившихся гостей, им наконец повезло. Вышибала, покрутив в пальцах полученную полтину, поведал, что такой подпоручик был. Точнее, имеется. Только заселившись, он переоделся в гражданское платье и почти всё время проводит в номере. На вопрос, как часто он покидает трактир, вышибала задумчиво покосился на монету в своей ладони и только вздохнул.

Чуть усмехнувшись, Руслан достал из кармана ассигнацию в три рубля и, жестом подозвав его поближе, негромко предложил:

– Видишь бумажку?

– Само собой, ваше благородие, – быстро кивнул вышибала.

– Получишь, если расскажешь всё, что о нём знаешь, а после будешь держать помело за забором. Уговор?

– С чего бы им казаки интересоваться стали? – помолчав, задумчиво протянул крепкий, жилистый мужик, настороженно рассматривая бойцов.

– Вот оно тебе надо? – мрачно хмыкнул Руслан. – Из контрразведки мы. А тот подпоручик в неприятном деле замешан. Так что держись от него подальше, целее будешь.

– Политика, – понимающе кивнул вышибала, скривившись так, что Руслан начал опасаться за целостность его физиономии. – Добре. Расскажу.

Как выяснилось, подпоручик, едва заселившись в номер, который оплатил на две недели вперёд, сменил одежду и, приказав подавать еду в номер, куда-то ушёл. Вернулся он часа через три в весьма расстроенных чувствах. Велел подать бутылку водки и закуску, после чего, заперевшись, употребил напиток в одно лицо. Выходил из номера он только по нужде. Ещё через день он снова куда-то уходил, а вернулся в гораздо лучшем настроении.

Отдав вышибале честно заработанные деньги, Шатун осмотрелся и, приметив наискосок от трактира какую-то харчевню, коротким жестом указал на неё казакам. Теперь нужно было подумать, как посмотреть на этого человека своими глазами. В том, что подпоручик узнает Руслана сразу, было понятно. Спросив у полового чаю и какой-то сладкой выпечки, Шатун принялся проигрывать различные варианты.

Хватать непричастного к их делам человека категорически не хотелось. Это сразу насторожит фигурантов, потому как без скандала не обойдётся. Отправив одного из пластунов обойти трактир с задней стороны, Руслан попросил Романа выяснить у вышибалы, какое окно номера подпоручика. Как оказалось, его окно выходило на улицу. Выругавшись, Шатун обозвал себя ослом. Фигуранту достаточно было выглянуть на улицу, чтобы понять, что эти люди приехали по его душу.

Вернувшийся казак доложил, что второй выход в трактире имеется, но через него можно попасть только во двор. Выход же со двора выводил всё на ту же улицу. Уйти из трактира незаметно можно только через забор, на соседний участок. Хмыкнув, Шатун почесал в затылке и, задумчиво покосившись на нужное окно, выразительно посмотрел на Романа.

– Сполню, княже, – азартно усмехнувшись, кивнул моментально сообразивший, что именно нужно, следопыт.

Не торопясь выйдя из харчевни, казак прошёл вдоль улицы и, осмотревшись, всё так же не торопясь вернулся обратно.

– С дерева всё рассмотреть можно, княже, – тихо сообщил он, усевшись за стол. – Там тополь старый. Ствол толстый, тебя запросто выдержит. А там из бинокли своей всё разглядишь. Подпоручик-то нумер на втором этаже занял. Так что и лезть не высоко.

– Твою мать, – подумав, вдруг выругался Руслан.

– Ты чего, княже? – растерялся пластун.

– Мне его разглядеть надо, а он с темнотой спать ляжет. А пока светло, мне на то дерево не взобраться. Ну сам подумай, что люди скажут, ежели я у них на глазах начну кота из себя корчить?

– Может, суету какую затеять? – растерянно предложил Роман.

– Не поможет, – скривился Руслан.

– А как тогда?

– Думаю, – вздохнул Шатун, мрачно рассматривая здание трактира.

– Только поджигать не вздумай, – неожиданно высказался казак.

«Так. Похоже, мы слишком много и слишком близко общаемся. Они уже мысли мои читать начали», – растерянно проворчал про себя Шатун, кивая.

Идея поджечь что-нибудь у него уже мелькала, так что Роман осадил его очень вовремя. Что не говори, а пожары в этом времени штука весьма опасная. И вправду могли пострадать невинные люди. Так что нужно было придумать что-то другое. Отбросив эмоции, Руслан погрузился в некое подобие транса, быстро прокручивая в уме различные варианты. Но всё, что приходило в голову, не подходило. Требовалось что-то простое и понятное, что не привлечёт к себе особого внимания.

– Фургон, – неожиданно даже для себя выдохнул Руслан.

– Чего фургон? – не понял Роман.

– Нам фургон нужен. Подгоним к дереву и, вроде как с колесом чего случилось, встаем. И пока вы будете с колесом возиться, я фургоном прикроюсь и на дерево залезу. Вечером-то на улицах народу не много.

– И верно, – чуть подумав, обрадованно кивнул пластун. – А после в том фургоне его и увезём. Главное, темноты дождаться.

– Шум подняться может, – мотнул Руслан головой.

– Ещё чего, – фыркнул следопыт. – Мы с братами этого хлыща спеленаем, и пискнуть не успеет.

– Не кажи гоп, пока не перескочишь, – напомнил ему Руслан старую пословицу. – Иной раз бывает, что человек в беспамятстве может вскрикнуть. На выдохе.

– Помню. Ты рассказывал, – быстро кивнул Роман. – Всё одно справимся. И вещи все прихватим. Пусть после местные головы ломают, куда его черти унесли.

– Ну, дела местных нас беспокоить не должны. У нас свои заботы, – отмахнулся Руслан. – Значит так. Сейчас идёте к князю Тарханову и у его мажордома спрашиваете, где на время можно фургон взять. Только без битюгов. А то они и сами по себе звери приметные. А тут ещё в паре, да в фургон запряжённые. Вся улица на такое диво смотреть сбежится.

– А ты?

– А я пока тут посижу. Посмотрю, чтобы он никуда не ушёл и не сбежал.

– Добре, княже. Сполним, – быстро кивнул Роман и, сделав знак одному из своих бойцов, поднялся.

Оставшаяся пара пластунов вопросительно покосилась на Руслана.

– Ждём, – коротко ответил Шатун на не высказанный вопрос. – Они без нас справятся, а тут ещё не всё закончено. Этого хлыща нам кровь из носу взять надо.

Половой, сменивший им чайник на столе, задумчиво оглядел оставшихся и, чуть пожав плечами, уже сделал шаг, чтобы отойти, когда Руслан, заметив его взгляд, настороженно спросил:

– Что-то не так, любезный?

– Прощенья просим, сударь, – вздрогнув, быстро поклонился половой. – Я просто никак в толк не возьму, с чего бы казакам в нашем заведении сидеть. Ваши обычно у базара обитают. Там им и почёт, и плату меньше берут.

– Это с чего бы? – насторожился Руслан ещё больше.

– Так трактир там казак и держит. Вот своим и плату меньше назначает.

– Занятно, – хмыкнул Шатун. – Да только у нас тут дело одно имеется. Нужно людей нужных дождаться.

– А вы, выходит, не местные, – кивнув каким-то своим мыслям, протянул половой.

– Потому и ждём, – спокойно кивнул Руслан, пытаясь попутно просчитать этого приметливого человечка.

– А ведь я вас узнал, ваше благородие, – вдруг улыбнулся половой. – Вы из контрразведки. Когда на генерал-губернатора покушение случилось, вы тут в городе такого шуму наделали, что местные даже дыхнуть лишний раз боялись. Про вас тогда много ужасов всяких рассказывали, да только знаю я, что всё это чушь собачья. Вы злодеев, что на губернатора покушались, ловить изволили.

– Я тебя не помню, – удивлённо качнул Руслан головой.

– Так вы и не можете помнить, – тихо рассмеялся половой. – Мне вас на улице показали. Я сторонкой стоял и всё дивился, как же может человек таким большим вырасти. Одно слово, богатырь былинный. Вы не извольте беспокоиться. Я молчок. Сидите, сколько потребно. И хозяину скажу, чтобы не совался. А он властей боится. Так что, будьте покойны, никто вас не заденет, – заверил он и, поклонившись, ушёл.

* * *

Подкативший фургон заставил Руслана с облегчением перевести дух. Ведь если в хозяйстве князя Тарханова не нашлось бы подобного транспорта, вся задумка оказалась бы бессмысленной. Казак, сидевший за возницу, подогнал фургон прямо к нужному месту, и пластуны, подчиняясь жесту Шатуна, направились к выходу. Достав из кармана три рубля, Руслан подозвал полового и, протягивая ему деньги, посоветовал:

– Любому, кто спросит про нас, скажешь, что приезжие казаки телегу ждали. Как пришла, так и уехали. Про меня не вспоминай. Уговор?

– Не извольте беспокоиться, ваше благородие, – с поклоном принимая купюру, заверил половой. – Не было вас тут. Как есть, не было.

– Добре. Бывай здоров, любезный.

– Благодарствую, ваше благородие, – снова поклонился подавальщик, ловко вытирая освободившийся стол.

Быстро пройдя к фургону, Шатун одним прыжком оказался внутри и, хлопнув сидевшего там хорунжего по плечу, скомандовал:

– Снимайте колесо.

Бойцы тут же принялись с ворчанием и матерками возиться с колесом и ступицей, делая вид, что поломка эта для них неожиданна. Уже начало темнеть, когда Роман, проходя мимо заднего борта, тихо сообщил:

– Княже, пусто на улице. Самое время.

Выскользнув из кузова, Шатун в два шага оказался за деревом. Тут же подошедшие казаки составили ступень, и Руслан, уперевшись сапогом в их ладони, одним толчком взлетел на нижние ветви тополя. Дальше было просто. Держась за стволом, он достал из сумки бинокль и, наведя его на нужное окно, замер. Минут через семь в комнате загорелся неровный свет от свечей. Хозяин комнаты, поднявшись, подошёл к окну и принялся задёргивать занавески.

Этого небольшого промежутка времени Руслан хватило, чтобы узнать беглого подпоручика. Дождавшись, когда беглец скроется в комнате, Шатун ловко соскользнул с дерева и, подойдя к фургону, скомандовал:

– Заканчивайте. Это он. Езжайте отсюда.

Один из пластунов остался рядом с парнем, а остальные, быстро установив колесо на место, погрузились в фургон, и вскоре транспорт скрылся за поворотом. Стоя за деревом, Руслан задумчиво смотрел на двери трактира, только иногда поглядывая в быстро темнеющее небо. С грехом пополам дождавшись полночи, он тихим шёпотом отправил бойца за остальными и, вздохнув, внимательно осмотрелся.

Трактир уже закрылся. Даже запоздалые гуляки отправились отдыхать. В комнате фигуранта свет погас ещё часа три назад. Казаки выросли из темноты, словно тени. По знаку Руслана четверо из них бесшумно подобрались к стене трактира, и спустя минуту Шатун услышал глухой стук. Бойцы закинули на конёк крыши кошку, обшитую кожей. Наблюдая, как его ученики ловко вскарабкались на уровень нужного окна, Руслан невольно ощутил гордость за их точные, выверенные действия.

Вот один из бойцов на минуту замер у закрытого окна. Вот, чуть скрипнув, створка отворилась, и тёмная тень всё так же беззвучно проскользнула в комнату. За ней последовала вторая и третья фигуры. Четвёртый боец остался под стеной, страховать сослуживцев. Негромкие шаги заставили Руслана чуть вздрогнуть и резко повернуть голову в сторону источника звука. По улице неторопливым шагом двигались трое мужчин.

Боец, оставшийся на страховке, быстро присел на корточки, скрываясь в темноте у самой земли, а замершие у тополя казаки молча потянули из ножен кинжалы. Словно специально, из-за угла выкатилась коляска извозчика и, повернув, покатила в сторону трактира.

«Вот только вас тут не хватало», – про себя выругался Руслан, показывая бойцам мешочек с дробью.

Убивать поздних прохожих в его планы не входило. Шедшая по улице троица, быстро переглянувшись, рассредоточились. Этот манёвр насторожил Руслана. Сделав своим бойцам знак оставаться на месте, он внимательно следил за действиями неизвестных. Коляска не спеша катила по улице, и когда она доехала до неизвестных, те кинулись в атаку. Шедший в середине, метнувшись вперёд, схватил лошадь под уздцы и с силой пригнул её голову к земле, останавливая.

Двое других бросились к коляске. В свете луны сверкнул нож, и возница с тихим стоном вывалился на мостовую. Сколько в коляске точно было седоков, никто не рассмотрел, но женский вскрик заставил Руслана глухо выругаться и метнуться вперёд. С отставанием в полсекунды с места сорвались и его бойцы. Быстрые, бесшумные и смертельно опасные, казаки в очередной раз доказали своё звание лучших бойцов. Трое нападавших были отключены в течение двух секунд.

Заглянув в коляску, Шатун рассмотрел две фигуры, одна из которых лежала на полу, а вторая повалилась на сиденье. Дотянувшись до шеи жертвы, лежавшей на полу коляски, Руслан нащупал становую жилу и, убедившись, что человек ещё жив, точно так же проверил пульс у второго седока. Это была женщина. Нащупав пульс, Шатун вздохнул и, присев над извозчиком, услышал:

– Помер он, княже. Эти варнаки умеют ножами орудовать.

– Свяжите их и тащите к фургону. Похоже, сегодня у нас долгая ночь будет, – еле слышно приказал Руслан.

– Княже, дозволь коляску на соседнюю улицу отогнать, – тихо спросил Роман. – Там чистые кварталы начинаются, и городовые имеются. Да и сторожа ночные ходят. Найдут быстро.

– А с кучером что делать будем? – чуть подумав, уточнил Шатун, отлично зная, что трогать тело с места нельзя.

– Тут оставим, – решительно заявил пластун. – Коляску найдут, и его искать станут.

– Добре, – коротко кивнул Руслан, оборачиваясь к зданию трактира.

Окно, в которое просочились его бойцы, распахнулось и из него ловко вытолкнули связанное, безвольное тело с мешком на голове. Подскочившие бойцы приняли пленника, и вскоре вся команда была в сборе. Двое казаков уселись в коляску, чтобы отогнать её в безопасное место, а остальные быстрым шагом отправились к фургону. Погрузив в него пленного и все его чемоданы, бойцы запрыгнули сами, и возница ловко тряхнул поводьями.

Спустя примерно сорок минут фургон вкатился во двор дома князя Тарханова, и казаки, уже отлично знавшие, где тут и что находится, поволокли схваченного подпоручика в подвал под конюшней. Туда же отправились и все собранные вещи беглеца. Отправив основную группу отдыхать, Руслан, прихватив с собой хорунжего и пластуна, спустился в подвал, где на полу словно куль валялся связанный подпоручик.

По жесту парня Роман ловко сорвал с него мешок, а хорунжий окатил водой из прихваченного с собой ведра. Застонав, беглец заперхал, словно простуженная овца, и, проморгавшись, хрипло спросил:

– Кто вы? Что случилось? Почему меня связали?

– Пасть захлопни, падаль, – рыкнул Роман, пнув его сапогом в бок.

Хорунжий затеплил керосиновый фонарь и, подняв фитиль, чтобы увеличить яркость, поставил его так, чтобы осветить комнату. Для чего именно в хозяйстве князя использовался этот подвал, Руслан так и не понял, но для содержания арестованных и для допросов он подходил прекрасно. Рассмотрев, кто перед ним, подпоручик испуганно икнул и, извиваясь, словно червь, попытался отползти подальше.

– Где живёт иностранец, с которым ты дела ведёшь? – спросил Руслан, присаживаясь на корточки рядом с телом. – Скажешь правду, обойдёмся без особо болезненных процедур. Станешь дурака валять, пеняй на себя. От тебя мне нужна только информация. И я её получу. Что с тобой будет после, мне не интересно. Совсем.

– Флигель на подворье купца Ананьева. Купец первой гильдии, и кому попало жильё не сдаёт, но господин Брюгге не скупится. Там флигель удобный. Два выхода имеет. На улицу и во двор. Прислуга приходящая. Там ещё у него свой слуга имеется, – не раздумывая, принялся рассказывать подпоручик.

– Добре. Проверим, – кивнул Руслан, поднимаясь. – Этого в кандалы. Сена ему постелите и пусть сидит. Ведро поставить не забудьте. Не нужно в чужом доме грязь разводить, – приказал он, повернувшись к казакам.

– Сполним, княже, – коротко кивнул хорунжий. – Не изволь беспокоиться, – заверил он, жестом отправляя одного из подчинённых за всем необходимым.

– Когда вы с ним снова встретиться должны будете? – резко наклонившись над арестованным, жёстко спросил Шатун.

– Через три дня! – взвизгнул подпоручик, вздрогнув всем телом и снова делая попытку отползти.

– Пошли, – вздохнув, скомандовал Руслан, направляясь к двери.

Во дворе хорунжий быстро назначил двух дежурных для охраны пленника и, отдав им все нужные распоряжения, выдал им прихваченные из Пятигорска кандалы. Руслан, отлично понимая, что по службе у него будут пленные и что все эти люди будут иметь разные характеры, давно уже озаботился чем-то вроде наручников. Грубоватые, тяжёлые, но функцию свою они выполняли на все сто. А самое главное, вскрыть их без ключа было весьма сложно. Митрич постарался на славу.

Всего таких кандалов было изготовлено с полдюжины пар, но и это в данное время было настоящим чудом. Пользовались ими только в случаях, когда планировалось везти арестованного далеко. Во всех остальных случаях обходились привычными, сыромятными ремнями. Они и лёгкие, и носить удобно. Места много не занимают. Убедившись, что пленник под надёжной охраной, Руслан устало потянулся и, попрощавшись, отправился к себе.

Мажордом ещё утром успел сообщить, что отведённые ему комнаты готовы и он может занять их в любое время. Укрепившись в мысли о том, что князь Тарханов велел оставить эти комнаты специально для него, Шатун поднялся на второй этаж и, пройдя в туалетную комнату, принялся приводить себя в порядок. Смыв с себя пот и пыль, он в одних штанах вышел в смежную со спальней комнату и удивлённо замер, увидев в кресле хозяина дома.

– Вечер добрый, Пётр Иванович, – поклонился он. – Прошу прощения, что вынужден был побеспокоить вас столь нежданно.

– Пустое, сынок, – поднимаясь, улыбнулся князь, раскидывая в стороны руки. – Рад тебя видеть. Как дела?

– Слава богу, – кивнул Руслан, обнимая его.

– Жаль, что так редко видимся, – вздохнул Тарханов, усаживаясь обратно в кресло. – Я так понял, у вас опять какая-то замятня.

– Служба такая, – развёл Руслан руками. – Но одного уже взяли. Теперь будем второго искать.

– Чем помочь могу? – тут же отреагировал князь.

– Человечка бы мне толкового, что город отменно знает. Глядишь, и быстрее бы управились, – задумчиво протянул Шатун.

– Есть такой. Завтра с утра пришлю, – быстро кивнул Тарханов. – Может, ещё чего потребно?

– Благодарствую, Пётр Иванович, – мотнул Шатун чубом. – Остального в достатке.

– Как Катенька твоя? – сменил князь тему.

– Да тоже слава богу. Гнездо вьёт, – усмехнулся Руслан.

– Хорошо. Коль баба взялась своё гнездо вить, значит, хорошо ей в том доме. Детей-то ждёте?

– Стараемся, – с едва заметной улыбкой кивнул Шатун.

– А у Лизаветы как? Всё ли поздорову?

– Перед самым отъездом виделись. Здорова. С Катериной моей всё по базару бегают, всякое разное покупают.

– Не скучают, значит, – с грустной улыбкой кивнул Тарханов.

– Некогда им, – осторожно пояснил Руслан, сообразивший о причине этих расспросов. – К тому же она знает, что стоит только сказать, так Миша её сюда с казаками отправит. Дорога-то не дальняя. А уж бойцы мои её в целости и сохранности доставят, только прикажите.

– Благодарствую, сынок, – вздохнув, кивнул князь. – Ты не обращай внимания, это я так, ворчу по-стариковски. Пусто в доме стало.

– Даст бог, и Миша, и я вам внуков подкидывать станем, – решившись, пообещал Руслан. – Мишины вам родные, а мои… вы мне тут вместо отца стали, так что не обессудьте, – с робкой улыбкой закончил он.

– Господь с тобой, сынок. Мы с женой только рады будем, – широко улыбнулся Тарханов в ответ.

* * *

Нужное подворье нашли быстро. Присланный князем Тархановым проводник привёл казаков к нужному дому сразу, едва услышав, кому именно он принадлежит. Внимательно осмотрев со стороны флигель, в котором по рассказу подпоручика и жил главный фигурант, Руслан оставил двух наблюдателей и отправился в соседний трактир. Общее описание нужного человека всей его командой было заучено наизусть, но возможность ошибки всё равно оставалась.

Так что и казаки, и сам Шатун приготовились к долгому и нудному ожиданию. Прежде чем вламываться и вязать, требовалось убедиться, что это именно тот, кто нужен. Устроившись в каком-то глухом переулке, оставленные парнем бойцы присели на старую, покосившуюся лавочку и принялись не торопясь лузгать семечки. Самое простое и безобидное занятие, застав за которым, никто и не подумает, что эти двое кого-то высматривают. Подобные сцены тут были не редкость.

Просто пара служивых, укрывшись от палящего солнца и глаз начальства, хорошо проводят время. А что в переулке, так в такие места начальство точно не заглядывает. Сам Руслан с остальными бойцами нашёл трактир чуть дальше по улице и, спросив на всю команду чаю со сладкими заедками, приготовился к долгому ожиданию. Терпения ему и его подчинённым было не занимать, так что чаёвничали они долго и со вкусом. Половой уже дважды сменил чайники, когда в трактир вошёл человек, очень похожий на фигуранта, а следом за ним и оставленная у флигеля пара казаков.

Делая вид, что незнакомы, пара пластунов заняла дальний стол и, так же спросив чаю, погрузилась в тихую беседу промеж собой. Торговец, как его обозначил Рязанов, приказал подать чарку водки, каких-то закусок и не торопясь принялся полдничать. Спустя минут двадцать в трактир вошёл ещё один человек, судя по одежде, из торгового сословия, и, поздоровавшись с фигурантом, присел за его стол.

Склонившись над столом, Руслан тихо объяснил Роману порядок действий, и казак, коротко кивнув, не торопясь поднялся. Переглянувшись с одним из своих подчинённых из пары наблюдателей, он едва заметно качнул головой и вышел на задний двор. Якобы в туалет. Означенный казак через несколько минут последовал за ним. Сам Шатун вынужден был держаться так, чтобы не привлекать к себе внимания своей громадной фигурой, и только дирижировать свой командой.

Казаки вернулись обратно и расселись по местам. Тем временем торговцы, как решил про себя именовать этих двоих Руслан, не спеша перекусив и о чём-то поговорив, рассчитались по счёту и вышли из трактира. Теперь главного фигуранта вела другая пара, а за его визави отправилась присматривать новая пара бойцов. Самому же Шатуну оставалось только сидеть на месте, сжимая кулаки в бессильной злости.

Уж слишком заметен он был, чтобы самому заниматься подобными делами. Парень отлично понимал, что справится с подобным делом лучше всех, но на местных улицах его заметят сразу, едва только он дважды появится в одном и том же месте. Оставшийся с ним хорунжий, заметив состояние парня, расправил усы и, подливая ему в чашку чаю, тихо проворчал:

– Уймись, княже. Казаки и сами всю службу справят. Ты только говори, чего сделать надо.

– Пока ждём, – кивнув, вздохнул Шатун. – Похоже, тут этих лазутчиков целое кубло завелось. Так что будем вскрывать. Но прежде мне надо с генералом Татищевым повидаться.

– Это ещё зачем? – не понял хорунжий. – У них тут и своих дел хватает. А наше им без надобности.

– А затем, что может так случиться, что, утащив этих двоих, мы местным коллегам всю игру сломаем. Может, они за ними сами присматривают.

– Ну, тоже верно. Так езжай тогда. Я ребят сам дождусь, а после на подворье у князя встретимся.

– Добре, так и сделаем, – подумав, кивнул Руслан, доставая из кармана купюру в пять рублей. – Вот, рассчитаешься и братов покормишь.

– Сделаю, княже, – заверил хорунжий, аккуратно прибирая деньги.

В походы и выезды казаки с собой денег брали по минимуму. Кое-какую мелочь, чтобы в нужный момент с пустым карманом не оказаться. Так что действие Шатуна было обоснованным. Поднявшись, он в сопровождении двух бойцов вышел на улицу и, свистнув лихача, уселся в пролетку, негромко приказав:

– Давай к штабу войск.

Штаб находился в том же здании, что и администрация генерал-губернатора, только в другом крыле. Так что, называя адрес, Руслан ничем не рисковал. Офицер, направляющийся в штаб, в сопровождении пары казаков, это вполне естественно. Извозчик подстегнул пожилую серую кобылу, и та, недовольно фыркнув, потянула пролётку короткой рысью, явно собираясь перейти на привычный шаг. Делая вид, что его всё устраивает, Руслан про себя выругал и извозчика, и старую клячу, и этот скрипучий рыдван, готовый развалиться в первой же яме.

Добравшись до нужного здания, Шатун небрежно бросил извозчику горсть мелочи и, легко взбежав на крыльцо, решительно толкнул высокую дверь. Войдя в знакомый холл, он быстро поднялся по широкой мраморной лестнице и направился к нужной двери. Казаки следовали за ним словно привязанные. Войдя в приёмную, Шатун коротко поздоровался с адъютантом и, представившись, попросил сообщить о своём приходе генералу.

Адъютант, чуть улыбнувшись, поднялся и, протянув ему руку, ответил:

– Я прекрасно помню вас, ваше сиятельство. Сей момент доложу его высокопревосходительству.

– Благодарю, подпоручик, – щёлкнул Руслан каблуками.

Зайдя в кабинет, адъютант задержался там на несколько минут и, выйдя, придержал широкую дверь, негромко сообщив:

– Его высокопревосходительство ждёт вас, господин штабс-капитан.

Войдя, Руслан сделал положенные три строевых шага и вскинул руку к папахе, когда Татищев, выйдя из-за стола, с улыбкой проворчал:

– Бросьте, голубчик, не на плацу. Рад вас видеть. Присаживайтесь. Я уже приказал нам с вами чаю подать. Рассказывайте, как там у вас дела.

– Ну, думаю, граф отписал вам, что я отправлен отыскать и привезти обратно беглого полицейского подпоручика и его приятеля. Иностранного торговца. Тем и занимаюсь.

– Да, депешу он нарочным прислал, – кивнул генерал. – И как, получается отыскать?

– Подпоручика уже взяли. А вот с его визави всё не так просто. Он тут, похоже, не один, – задумчиво ответил Руслан.

– С чего такое мнение? – подобрался генерал.

– Наблюдали за ним. Час назад у него была встреча с ещё одним торговцем. Я отправил людей присмотреть за ними, а сам сюда поехал. Ваше высокопревосходительство, мне обязательно нужно знать, не ведут ли наши коллеги за ними наблюдение или ещё какую работу. А то начнём свои дела вести, и всю игру им сломаем.

– Понятно, сейчас узнаем, – решительно кивнул генерал и, дождавшись, когда адъютант внесёт поднос с чаем, приказал вызвать начальника местного отдела.

Вошедший в кабинет полковник, увидев Руслана, удивлённо вскинул брови, но, тут же взяв себя в руки, с лёгкой улыбкой поздоровался. Внимательно выслушав рассказ Шатуна, он недоумённо хмыкнул и, покачав головой, проворчал, заметно мрачнея:

– Нет. С этими людьми мы пока не работаем.

– Это что ж получается, Вениамин Степанович? – сложив руки на груди, грозно поинтересовался генерал Татищев. – Вы тут мышей не ловите, а князь, сидя в Пятигорске, про местных лазутчиков знает?

– Случайность, ваше высокопревосходительство. Похоже, местные тоже не лыком шиты и ведут себя так, что пока не привлекли к себе особого внимания наших коллег. А мы на эту шайку случайно вышли. Через того подпоручика, – поспешил Руслан на выручку полковнику.

– И что предлагаете делать? – повернулся к нему генерал.

– Господин полковник выделит своего человека, я покажу ему нужного фигуранта, а дальше коллеги уже и сами их отработают. Мне только двое нужны, – быстро ответил Шатун.

– Что, вот так просто отдадите? – не удержавшись, ехидно уточнил полковник.

– Так тут не моя земля, – развёл Шатун руками. – Это ваш город и ваша забота. А я своих грешников заберу да домой поеду.

– Так и поступим, – решительно кивнул Татищев. – Полковник, обеспечьте нужного филера. И жду от вас доклада по этим людям. Поторопитесь, голубчик.

– Слушаюсь, ваше высокопревосходительство, – вскочив, заверил полковник. – Куда прислать человека? – повернулся он к Руслану.

– Завтра утром на подворье князя Тарханова.

– То-то про вас никто и слыхом не слыхивал, – понимающе кивнул полковник. – Ночью приехали, и сразу во двор, где вас никто и не подумает искать.

– А нам лишние фанфары ни к чему, – усмехнулся Руслан в ответ. – Нам чем тише, тем лучше.

– Согласен, – чуть подумав, признал полковник. – Хорошо. Завтра утром нужный человек будет у вас. Разрешите идти, ваше высокопревосходительство?

– Ступайте, голубчик, – коротко кивнул Татищев, и полковник, развернувшись, вышел из кабинета.

– Совсем обленились, – проворчал генерал, глядя ему вслед. – Только и думают, как бы очередной чин получить.

– Живут спокойно, – пожал Руслан плечами. – Тут стрельба раз в год по обещанию бывает, а у нас что ни день новая замятня.

– Правильно Пётр про вас сказал. Собаки против волков. Вы с Мишей – волки, а эти… – генерал чуть покривился и, вздохнув, продолжил: – Псы сторожевые, беспородные. Только и умеют, что брехать громко. Ну, ещё при случае укусят, а вот загрызть уже не умеют.

– Надеюсь, я господину полковнику не сильно планы сломал, – подумав, проворчал Руслан. – Не хотелось бы с коллегами ссориться.

– Пусть попробуют, – угрюмо бросил генерал. – Вы им лазутчиков едва не на блюдечке преподнесли. Только прожевать осталось. Вот и посмотрим, что они из этого выкрутят. Я ж не просто так сказал, что доклада жду, – ехидно усмехнулся он.

– Что ж, – допив чай, едва заметно улыбнулся Руслан. – Раз уж всё решилось, позвольте откланяться, ваше высокопревосходительство.

– Руслан, бумаги Тарханова хорошо спрятаны? – неожиданно спросил генерал, понизив голос до еле слышного шёпота.

– Про место никто, кроме меня, не знает, – так же тихо отозвался Шатун.

– Слава богу. Но имей в виду, они могут потребоваться в любой момент.

– Как только получу нужное письмо, так и привезу, – решительно заверил Руслан.

– Ты поосторожней там, – вздохнул Татищев. – А то сложишь буйную головушку, и пропадут все твои знания с нею вместе.