Читать книгу бесплатно Я хочу развестись прямо сейчас на нашем сайте wow-guides.ru в различных форматах FB2, TXT, PDF, EPUB без регистрации.

На ужине в честь годовщины свадьбы я решила развестись. Муж изменил. Его любовница меня достала. Но самое главное – я его больше не люблю. Кажется…

Аля Кьют

Я хочу развестись

Глава 1. Годовщина

Полина

Я смотрела, как муж быстрыми движениями набирает текст в телефоне. Мы провели в ресторане больше часа, а он едва взглянул на меня.

Десять лет брака, и вот, что я заслужила. Могу рассматривать седые волосы у него на макушке.

Я допила вино и поставила бокал на стол. Стас заметил и сразу предложил:

– Хочешь еще вина?

– Я хочу развестись, – выпалила я.

Как это вырвалось изо рта, я сама не поняла. Этого не понял и Стас. Он вообще меня не услышал, потому что продолжал переписываться. Муж поднял руку и знаком указал официанту на мой бокал. Через секунду он уже снова был весь поглощен работой.

– Хороший здесь Шираз, да? – проговорил он. – Ты и в прошлый раз оценила.

Сквозь панику, возмущение и злость я ощутила гордость и восхищение. Только Стас умел делать сто дел одновременно. Не удивлюсь, если в мобильном он в этот момент отвечает клиенту, майнит биткоин и покупает акции Газпрома. Еще и про Шираз вспомнил. Чтоб ему провалиться. Стасу, а не Ширазу, конечно. Вино мне нравилось сейчас намного больше мужа.

Можно было дать заднюю, но мысль о разводе теперь окончательно оформилась.

– Ты слышал, что я сказала, Стас?

– Да-да, кисуль. Тартар был так себе. Не стоило его брать. Как ты вообще ешь сырое мясо?

– Я говорила про тартар час назад. Сейчас я хочу развестись.

В этот раз мои слова были услышаны. Муж поднял на меня глаза и внимательно посмотрел, а потом усмехнулся.

– Хорошая шутка, Поль. Но несмешная.

– Я не шучу.

Он отодвинул телефон и продолжал молча смотреть. Реакция Стаса меня удивила. Обычно он бросался в проблемы с головой, а сейчас просто замер. Похоже, не верил.

– Не говори глупости, – сказал он, дернув уголком рта.

Наверное, хотел улыбнуться, но его перекосило. Я испытывала странный восторг.

– Наконец ты смотришь на меня, а не в телефон.

– Ради этого ты решила пошутить о разводе? Это жестоко, – укорил Стас.

– Никаких шуток. Я хочу развестись.

Сколько еще раз придется сказать, прежде чем он поверит?

Подошел официант и лучезарно заулыбался. У него не было проблем с изображением радости. Стасу бы поучиться. Официант многозначительно взглянул на мой пустой бокал, сейчас будет предлагать повторить.

– Нет, позже, – отрезал муж, пытаясь спровадить сервис.

А я закивала, пока парень не убежал.

– Да-да. Можно мне еще вина?

Парень умчался, забрав мой пустой бокал. Стас смотрел на меня волком и молчал, пока официант не вернулся с вином.

– Ты хочешь развестись, потом что я сижу в телефоне? – процедил муж, пока я делала глоток. – Прямо в годовщину свадьбы такое придумала! Это безумно даже для тебя, Полин.

– Я устала от твоего наплевательства. Ты или на работе пропадаешь, или дома работаешь. Меня не слышишь. Детей не замечаешь. У меня давно нет мужа.

– Я работаю! – рявкнул он и сразу сжал губы, потому что на нас покосились с соседнего столика. – Ради вас, между прочим.

– Ты все это делаешь ради себя. Все твои обещания можно смывать в унитаз. Мы не отдыхали целую вечность. Каждое лето ты обещаешь. Дети перестали проситься на море. Я задолбалась, Стас!

– Каждое лето я снимаю вам проклятую дачу.

– Спасибо. Дачи хватает, чтобы я не свихнулась в городе окончательно. Я там могу спокойно работать.

– Это не работа, Полина. Ты фигней маешься.

– Конечно, только ты у нас работаешь. Все остальные – насрано.

– Опяяааать… – протянул Стас и прикрыл глаза рукой. – Не надоело, Поль?

– Надоело, – прошептала я, едва сдерживая слезы.

Мы действительно регулярно ссорились из-за безумного графика Стаса, его равнодушия и пренебрежения. Я окончательно устала играть роль надёжного тыла и хранителя очага. Моя семья – это мои дети. Муж стал чужим. Я забыла, за что любила его. А он был так занят фирмой, что не напоминал.

Пока я не устраивала вот такие сцены.

И заканчивалось все по стандартной схеме.

– Блин, Поля, ты права, как всегда, – покаялся Стас. – Я совсем вам не уделяю внимания. Давай свалим на дачу пораньше. Я возьму недельку отпуска, помогу тебе с цветами. Поставим батут для Мишки, будем Катерину выгонять с телефоном на веранду. И найди, что ли, горящий тур, куда ты хочешь. Я действительно сто лет вам море обещаю.

– Кота мы куда денем? – привычно спросила я.

– В гостиницу, или мама твоя поживет с ним. Придумаем.

Я знала, что он врал. В другой день меня бы устроила эта многообещающая ложь. Неделя на даче заземлила бы мои обиды. На природе легко избавиться от стресса и раздражительности. Я бы привезла комод, поставила на веранду и смогла бы покрасить его без вони в квартире.

Но сегодня я не могла отыграть назад.

Покачав головой, я сказала мужу:

– Нет, Стас. Я хочу развестись.

– Из-за телефона? – повторил он обиженно. – Потому что я работаю как проклятый?

Надул губы как маленький.

Чтобы стереть это жертвенное выражение с его лица, я решилась озвучить истинную причину.

– Я знаю, что ты мне изменил.

– Что за глупости? Нет! Боже, Поля… – Стас говорил быстро и сбивчиво. – С чего ты взяла?

– Она сама мне рассказала. День фирмы. Ты давно ей намекал, и все случилось в туалете.

Стас хлопнул по столу ладонями. Зазвенела посуда. На нас снова все глазели.

Да, зря я сказала прямо сейчас, в ресторане. Но фарш нельзя прокрутить обратно, слова не забрать назад.

Муж побагровел, сжал кулаки так, что костяшки побелели. Он пугал меня. Пожалуй, впервые за долгие годы я его боялась.

И снова поступила нелогично, предложив:

– Давай уйдем отсюда. Я хочу домой.

Не дожидаясь его ответа, я сделала глоток из бокала, промокнула губы салфеткой и поспешила выйти на воздух.

Стас догнал меня на парковке через минуту. Он открыл машину, открыл мне дверь, даже подал руку, чего давно не случалось.

Он ничего не сказал про свою сотрудницу и туалет. Вранье я легко улавливала. Знала его слишком хорошо, чтобы обмануться.

Мы поехали домой. Гробовая тишина давила и душила. Ужасно хотелось заплакать, но мои глаза оставались сухими.

Кроме истории про туалет я знала еще кое-что, но не решалась проверить. Ждала, что Стас все объяснит. Наговорить можно любой ерунды. Он успешный, надежный, красивый, черт побери. Женщины за такого мужчину готовы сражаться без правил.

Но поведение мужа говорило об обратном. Он молчал. Закрылся и отстранился от меня. Лишь когда мы приехали к дому, Стас заглушил мотор и сказал:

– Я тебе не изменял, Поль. Это все…

Он замялся, подбирая слова, и я закончила за него:

– Ошибка? Ужасная ошибка? Недопонимание?

– Я не спал с ней, – рявкнул он.

Я рассмеялась.

– Разумеется. Как бы вы уснули в узкой туалетной кабинке? Мало места.

– Не передергивай. Дай объяснить.

– Не хочу я слушать твоих объяснений.

Я нажала кнопку бардачка и сунула руку внутрь. Пальцы сразу наткнулись на глянец. Я достала пачку фото, мазнула взглядом по верхней.

Обнаженная девица. Рассматривать, та ли это коллега или другая, я не стала. Просто бросила Стасу в морду фотографии. Взвизгнула:

– Это ты тоже можешь объяснить? Сколько еще этапов в этом пошлом квесте? Ее трусы у меня под подушкой или тест на беременность в почтовом ящике?

Стас смотрел на меня поджав губы и не отвечал. Обычно с ним дерьмо хорошо хлебать – слова не даст вставить. А тут – онемел.

Значит, все правда. Не может врать мне в глаза.

Мой муж – очень умный, невероятно эрудированный и коммуникабельный человек. Он и бизнес свой построил на этом. В любых переговорах мог выйти если не победителем, то точно в адекватном плюсе и понимании, куда двигаться дальше.

Сейчас – он молчал.

Я выскочила из машины и помчалась к дому. Думала, он догонит, вернет меня в машину, объяснит.

Стас не остановил меня. Он даже не последовал за мной.

Я бежала по ступенькам к лифту, чувствовала себя героиней мелодрамы. Вот так и кончаются отношения. Море любви, тусовок, веселья, свадьба, дети, измена на годовщину – и развод.

Очень кинематографично, абсолютно нереально.

Я вошла в квартиру. Дочка смотрела сериал. Сын играл в телефоне.

– Дети, я дома. Марш спать.

Голос звучал почти нормально. Я бодрилась, как могла.

– Пусть Мишка первый идет в ванную, – крикнула Катя.

Мишка что-то проворчал, но спорить не стал. Время было позднее. Завтра в школу. Дети все понимали. Счастливые.

Катя досмотрела серию, пошла в свою комнату.

– А папа где? – спросила она.

– По работе…

Мне не пришлось договаривать.

– А, – бросила дочка, не собираясь дослушивать подробности.

Мы все привыкли, что папы часто нет дома «по работе».

Пока дети готовились ко сну, я привычными движениями собирала посуду, ставила программу на машинке, вытирала крошки со стола, поправляла скатерть. Стас не возвращался.

Чем дольше его не было, тем сильнее я не хотела, чтобы он возвращался.

Дети легли спать.

Я зашла в ванную, сняла макияж, разделась и встала под душ. Любимая пижама обняла мягким хлопком. Я решила выпить на ночь горячей воды.

Сделав глоток, приняла окончательное решение.

И именно в этот момент ключ повернулся в замке. Стас пришел домой. Он выглядел ужасно. Плечи поникли, на лице застыла все та же маска обиды и злости.

Не успел он разуться, я подошла и сказала:

– Можешь пожить здесь пока.

– Пока? – прорычал муж. – Это моя квартира! Я ее покупал.

На это у меня тоже был ответ.

– Хорошо. Тогда мы уедем. Я сниму квартиру.

– И детей заберешь?

Я рассмеялась, стараясь сдерживать громкость.

– Конечно. Тебе они зачем? Будешь таскать с собой в офис? Вдруг Катя заглянет в туалет. Что ты ей скажешь?

Стас сжал переносицу пальцами.

– Поля, пожалуйста. Не надо… Дай объяснить.

– Дам. Но не сегодня. Не хочу больше тебя слышать и видеть, Стас.

Он снова сжал кулаки и обжег меня горячим ненавидящим взглядом.

– Что ж… Значит, не увидишь.

Он прямо в ботинках прошел в ванную, забрал свою зубную щетку и бритву. Из спальни Стас вернулся с трусами и майкой, кое-как запихал их в сумку с ноутбуком, перекинул ее через плечо.

– Не надо вам никуда уезжать. Детям в школу сто лет придется ехать. Живите здесь.

– А ты? – пискнула я.

– Разберусь, – рявкнул он.

Стас собирался развернуться, но задел мой комод, прикрытый чехлом. Муж зашипел, потер плечо.

– Чертов шкаф, – выругался он. – Ты только свою рухлядь любишь, Полина. Больше не буду стоять между вами.

Стас пнул комод напоследок и вышел вон.

Стас оставил дверь нараспашку, помчался по лестнице, не дожидаясь лифта.

Чертова королева драмы.

Я была рада остаться одна.

Глава 2. Не хочу один

Стас

Я просидел в машине минут двадцать. Думал, Полина позвонит и попросит вернуться.

На сидении остались валяться фото Вали. Я сгреб их, разорвал и выкинул в урну у подъезда. Задрал голову, нашел наши окна. В спальне свет не горел. Разумеется, это ничего не значило. Вряд ли Поля спит сейчас.

В любой другой ситуации я бы никуда не пошел. Заставил бы ее выслушать все причины, мотивы, обстоятельства, оправдания…

Черт, я был готов оправдываться, хотя вины не чувствовал. Но вся эта грязь вылилась на мою жену. Я не смог ее защитить, значит, виноват.

Вернувшись в машину, я уговорил себя забронировать номер в отеле. Ночевать где-то надо.

Но от одной мысли, что останусь сейчас один, мне поплохело.

Бесчувственный автомат списал деньги с карты и пообещал мне постель в любой удобный момент. Спать не хотелось. Я набрал Пашу Годунова. Единственный неженатый друг, который может спокойно свалить из дома среди ночи. К тому же мой лучший друг со времен универа.

– Здорово, – ответил он после первого гудка. – Случилось чего?

Догадливый. Я редко звонил после десяти. Семья, дети, все такое. Да и на работе я так уставал со всеми говорить, что на лучшего друга редко хватало сил.

Так что его удивление меня не обидело.

– Можешь в бар приехать? – ответил я вопросом на вопрос.

– Могу, конечно. Какой?

Я назвал ему свою гостиницу. Там наливали до двух ночи. Очень удобно.

– Буду минут через пятнадцать.

– Спасибо, брат. Я тоже примерно.

Пашка хрюкнул, но не стал больше ничего спрашивать.

Пятнадцати минут мне хватило, чтобы доехать, зарегистрироваться, закинуть в номер свой нехитрый багаж и спуститься в бар. Кроме меня за столиками ютились еще две парочки, скучающий мужик, явно командировочный, и компания девчонок.

Я отвык от спиртного и не сразу вспомнил, что вообще люблю пить. Обычно я за рулём или слишком устал, чтобы устраивать себе вечеринки.

Зато Пашка быстро напомнил, как мы раньше отдыхали.

– Две текилы, дружище, – бросил он бармену, еще не дойдя до стойки.

Паша бросил куртку на спинку стула, сел и сразу диагностировал:

– Паршиво выглядишь, старичок.

– Зато чувствую себя потрясающе, – нелепо сострил я и криво улыбнулся.

– У вас вроде годовщина сегодня?

– Она.

– Поругались?

Я провел рукой по лицу, вздохнул и сказал:

– Поля хочет развестись.

Пашка махнул рукой. Чтобы конкретнее обрисовать ситуацию, я признался:

– Она думает, что я ей изменил.

Брови друга прыгнули ко лбу.

– А ты изменил? – спросил он, но тут же замотал головой и сунул мне рюмку в руку. – Нет, не отвечай. Выпей сначала.

Я макнул палец в соль, опрокинул шот и укусил дольку лайма. Давно забытый вкус и ощущения. Пашка тоже выпил и дал знак бармену повторить. Передо мной выросла вторая рюмка. Сразу накрыло чувство вины и тревоги.

– Черт, Паш. Мне завтра в офис… – начал я нудеть.

– Ты директор, мужик. Тебя никто не уволит. Или ты каждый день разводишься?

– Не хочу я разводиться! – голос я повысил ненамеренно.

Пашка сам виноват. Нахера провоцировать? Друг сморщил нос и поднес палец к губам.

– Не кричи на меня, Стасик. Я пугаюсь.

Бармен тоже все слышал и покивал, соглашаясь с Пашкой.

– Не хочу разводиться, – повторил я тише.

– Изменять Польке тоже, видимо, не хотел?

– Я не изменял! Мать вашу, все это так дебильно совпало.

– Что именно? Развод и измена? Так вроде очень логично они совпали.

Я глянул на Пашу из-под бровей и упрямо повторил:

– Не изменял я ей.

Он поднял руки.

– Я запутался. Поясни мне все с самого начала!

– Черт знает с чего начать…

– С нее!

Он снова сунул мне в руку текилу, и я выпил вторую порцию. Паша осуждающе причмокнул, потому что я не чокнулся с ним, тоже выпил. Он сунул в рот четверть лайма, прожевал и проглотил. Меня передернуло.

Счастливый человек. Я со своей повышенной кислотностью после такого фокуса провалюсь в глубокую изжогу. И будет мне не до развода, лишь бы не подохнуть от гастрита.

– Значит, Валентина добилась своего? – догадался Паша.

Я скривил лицо.

– И да, и нет. Хрен знает, что это было. Она совсем рехнулась.

Я рассказывал Пашке про Валю, которая раньше безобидно пускала на меня слюни и чуть более агрессивно флиртовала в командировках.

– От нее муж ушел. Она в меня вцепилась намертво.

– Уволь, Стасик. Нельзя такое терпеть в коллективе.

– Сто раз тебе говорил, проект она ведет приоритетный. Баба прилипучая, бойкая. Не слезет с заказчика, пока он не заплатит. Вот закончим, тогда и уволю.

– Не поздно?

Я вздохнул.

– Не знаю. Похоже, она Польке звонила, наговорила про нас… – я вздохнул еще раз. – И наделала еще больше. Я, оказывается, в бардачке ее фотки возил.

– Валины? – уточнил Паша.

– Ну не Полькины же.

Дружище пожал плечами.

– А вдруг. Жена у тебя красивая.

– Я тебе сейчас врежу, Пах. Хватит. Поля и в двадцать лет просила сразу удалять все нюдсы. Ей это неинтересно.

– Люди меняются.

На мой бычий взгляд и сжатые кулаки он среагировал очень быстро.

– Ладно-ладно. Значит, ты возил с собой фотки коллеги и ничего не знал об этом?

– Угу. Пока Поля не швырнула их мне в лицо. Вместе с тонной остальных обвинений.

Паша качал головой, причмокивая.

– Потрясающая женщина, конечно, – сказал он.

– Поля?

– Поля – да. Но Валентина твоя – это нечто. Подкинуть боссу в машину картинки, позвонить его жене и рассказать об этом. Знаешь, трусы были бы надежнее.

– Не исключено, что и они где-нибудь лежат. Как козырь.

– В офисе! – выпалил Паша. – Проверь свои ящики. И сейф!

У меня желудок свело. Я изобразил рвотный рефлекс.

– Это чертов абсурд.

– Зачем ты спал с ней?

– Да не спал я. Она поперлась за мной в туалет. Я уже штаны снял, она на колени упала. Мы оба были пьяные.

– Ты же не пьешь…

– Ну а тут выпил. Полька со мной не пошла. Я расстроился.

– Судьба – злодейка, – продолжал издеваться Паша.

Я вспылил.

– Слушай! Я сарказма сейчас от Поли нажрался до блевоты. Без тебя тошно.

Достав телефон, я махнул бармену, чтобы тот посчитал за текилу, но Паша придержал меня.

– Блин, Стас, прости. Не сдержался. Ты дел наворотил, если честно. Я на тебя сам немного злюсь. Как так можно было с Полей? Я думал, у вас любовь, все идеально.

Бармен ждал моего вердикта. Я прекратил слезать со стула и указал на текилу вместо терминала.

Перед нами выросли рюмки с солью.

– Оставь бутылку, приятель, – попросил Паша. – Мы еще посидим.

Бармен повиновался. К стойке подбежала девчонка, что сидела за столиком.

– Можно нам еще по «Оргазму»? – спросила она, смеясь.

Мы с Пашкой обменялись смешками. Бармен подмигнул ей и пообещал:

– Сделаю все, что в моих силах.

Девица глянула на меня, на Пашу, куснула себя за губку, расплатилась телефоном и ускакала к своим подружкам. Она была молоденькая, симпатичная и подавала недвусмысленные сигналы.

«Скоро и Катя будет так клеить мужчин. А я не смогу никому сломать нос, если ее будут лапать или приглашать в номер», – подумал я.

– Так почему ты сидишь сейчас тут со мной и ноешь, а не валяешься в ногах у жены? – вернул меня Паша к актуальным проблемам.

– Потому что ей пофиг на измену, Павлик. Она мне сначала вынесла мозг, что я ее не слушаю, сижу в телефоне и не вывожу семью на моря. Потом уже швырнула в меня измену и фотки Вали. Как будто это – только повод.

Паша присвистнул.

– Однако.

– Ага, можно подумать, ей все равно, с кем я сплю.

– А тебе не все равно? Ты же сунул член в рот Валюше.

– Не уверен, что я совал. Она сама… – Я чуть не сплюнул, пытаясь вспомнить. – Господи, я с ней даже не кончил.

Тут уже Пашка уронил челюсть.

– Как это?

– Вот так. Полчаса кряхтел – измучился только.

– Представляю, как измучилась Валя. – Дружище прижал ладонь к сердцу. – Прости, Стас, но я в этом случае сочувствую больше ей.

Если честно, я тоже Вале сочувствовал. Но ровно до тех пор, пока она не начала меня активно добиваться. И уж точно все теплые чувства пропали сегодня.

Чтобы не отвечать Пашке, я налил нам еще по одной. В голове зашумело, начало клонить в сон. Старость, мать ее.

Ну какие мне измены и интрижки? Доползти бы до кровати после работы.

Паша сожрал еще один кусок лайма, облизал пальцы и выдал:

– Никому ты не изменял, Стас! Объясни это Полине. Она поймет.

– К черту! – рявкнул я под нос. – Не хочу. Пересказывать ей это все, оправдываться, тьфу. Пусть верит Вальке, если хочет. Я тоже не от хорошей жизни свой член в чужой рот уронил. У нас секс – по праздникам. И праздники все тихие, семейные. Тоска. Со шкафом она может до утра возиться, а со мной сразу ее спать тянет, устала. Я так тоже не могу.

– Она так и занимается реставрацией? – вклинился Пашка в мое нытье.

Я так и офигел. Не донес до рта очередной шот и уставился на друга.

– То есть тебя только реставрация впечатлила из всей моей речи? – обиженно протянул я.

Паша тряхнул головой и поспешил исправиться.

– Сорри, сорри, Стас. Я тебе очень сочувствую, чувак, – он похлопал меня по спине. – Тут реально сочувствую. Без секса паршиво.

Я никогда не жаловался ему на отсутствие секса, хотя он был моим лучшим другом. Мы ныли обо всем, но о главной боли в браке я молчал.

– Тебе ж доктор от простатита секс прописал, – припомнил Паша.

– Угу.

– Жесть, мужик.

Пашка стукнул свей рюмкой о мою левитирующую. Я опрокинул шот. Лицо скривилось. На желудке тоже стало так себе. Тепло алкоголя больше не спасало от хандры. Думал, будет легче, когда выговорюсь, но вместо этого на душу еще один камень подкатил.

Очень немужественно шмыгнув носом, я предположил вслух:

– Может, нам и правда лучше развестись?

– Вы рано поженились, – резонно припомнил Паша. – Я тебе тогда говорил и сейчас повторю: ты банально не нагулялся, бро.

– Не хотел я гулять больше. Мне нравится быть женатым.

– И целую вечность трахать рот своей Вали тоже не хотел, видимо.

Я поморщился и сказал чистую правду:

– Не хотел.

Пашу мои откровения не убедили.

– Тебе надо оторваться, Стас. Мужик ты красивый…

– Ну спасибо, – хохотнул я.

– Пожалуйста. Девицы таких любят. Ты взрослый, серьезный, надежный. Тебе любая даст. Вон та кисуля тебя глазами жрет весь вечер.

Я обернулся, куда кивнул Пашка, и подавился воздухом. Та самая девочка, которая напомнила мне Катю, действительно смотрела на меня. Вряд ли так совпало. Она улыбнулась и прикусила губку кокетливо, подтверждая Пашины слова. Он тоже все видел и присвистнул.

– Ох, горячая киса.

Я застонал.

– Она на дочку мою похожа.

Паша закатил глаза.

– Ну ты совсем рехнулся, Кулагин? Катьке одиннадцать лет.

– Она тоже светленькая, с челкой.

– На этом сходство категорически заканчивается. Сними эту похотливую кошку и трахни как следует в номере, – посоветовал он от души. – Тебе надо, Стас. Я тебе как специалист говорю.

– Специалист по членам? – не постеснялся я пошутить.

– Специалист по девочкам. Стартуй. Она твоя через полчаса. Я готов даже на деньги поспорить.

Вроде бы Паша говорил правильные вещи. Мой член был очень с ним согласен. Если прекратить сравнивать юную блондинку со своей дочерью, то мне бы хотелось…

Но она слишком уж юная, и я ее вообще не знаю. К тому же никто не отменял риск намотать на конец какое-нибудь дерьмо от такой искательницы приключений.

Я сам для себя звучал скучно.

Но я к себе привык. Мне и в девятнадцать было сложно решиться на секс на одну ночь.

Пашка ждал, что я решу. Он даже потянул руку, предлагая забить пари.

– Полчаса! – повторил он азартно. – Спорим? Десять тысяч ставлю. Или черт с тобой – сотню!

Сотня на спор – это знак, что Пашка хорошо накидался. В таком состоянии он ищет приключений и любви.

– Нет. Не сегодня, – твердо отказался я.

Паша сник. Как будто я разбил его сердце.

– Может, в другой раз, – соврал я исключительно, чтобы он не расстраивался. – Я пьяный сегодня.

– Боишься снова не кончить? – поддел меня дружище.

Я махнул бармену, делая знак посчитать нас.

– Боюсь подцепить лобковых вшей, – сказал я другу на прощание. – Пойду спать. Спасибо, что приехал.

– Обращайся.

Мы обнялись, и я пошел к выходу. В дверях я обернулся и заметил, что Пашка уже сидит с той самой блондинкой. Она улыбалась на весь бар и опрокинула в рот мою недопитую текилу. Мы встретились глазами, и она подмигнула мне. Но сразу вернула свое внимание Паше.

Я вздохнул и вышел из ресторана.

Глава 3. Подписка

Полина

«Привет, Полина. Надеюсь, ты счастлива с мужчиной, который тебя не любит. Как отпраздновали очередной год лжи?»

Я привычным движением удалила сообщение от Валентины. Она меня достала. Я ее блокировала не в первый раз, но эта женщина упрямо заводила новые номера, чтобы писать мне всякий бред.

Видимо, Стас не спешил афишировать разрыв.

Я думала, расставание с мужем будет ужасным стрессом. Но прошла неделя, а я так и не попсиховала толком.

Стас обиделся на меня. Смешно и немыслимо. Как будто я игнорировала его и спала с кем-то на работе.

Он приехал забрать вещи, когда дети были в школе.

Я пыталась наладить диалог.

– Ты нашел жилье?

– Нет. Живу пока в отеле.

– Я детям не говорила еще. Хочешь вместе…

– Нет, – снова огрызнулся Стас. – Сама меня выгнала, сама и говори.

– Я тебя не выгоняла.

– Разумеется. Я сам ушел и развестись сам хотел. Все – я. Сам.

– Ты мне изменил.

Он поджал губы и упрямо повторил:

– Нет.

– А фото?

Он набросал в чемодан белье, футболки, рубашки – все кучей. У меня сердце кровью обливалось, но я не стала ему помогать. Пусть потом гладит сам до посинения. Или Валю свою попросит. Ей только свистнуть – примчится.

– Все это дебильные шутки Вали, – нехотя процедил Стас сквозь зубы. – Я не собираюсь оправдываться.

Стас захлопнул чемодан и потащил его к выходу. Он достал из шкафа три пиджака и бросил на мой комод.

– Какая тебе разница вообще, с кем я сплю? У нас все равно нет секса.

От такого заявления я чуть не села.

– У нас есть секс, – прошептала я.

Стас продолжал напирать.

– Два раза в месяц? Это смешно, Поля. Я мужик – мне нужно. Ты сама знаешь, что доктор прописал…

Чувство вины накрыло меня в очередной раз. Врач действительно прописывал моему мужу регулярный секс вместе с правильным питанием, спортом и регулярными чек-апами. Но только секс он возвел в культ и хотел принимать регулярно, как лекарство.

Именно это назначение и убило мое либидо окончательно. Я устала быть таблеткой.

– Значит, нам нужно было давно расстаться, Стас. Тебе нужна другая. Страстная, молодая, чтобы ваши потребности совпадали.

Вместо того, чтобы уйти достойно, Стас заорал:

– А твои потребности, видимо, совпадают со сраным шкафом. – Он пнул мой комод и содрал с него свои вещи. – С ним тебе интереснее трахаться. Не со мной.

Как и в годовщину, Стас умчался из квартиры, оставив дверь нараспашку. Я шмыгнула сухим носом. Мне было обидно, вроде надо поплакать, но слезы не спешили пролиться. Очень странное ощущение.

Я посмотрела на комод и неуместно порадовалась, что он закрыт чехлом. Стас мог повредить его, и пришлось бы возиться с новыми изъянами. А я почти закончила.

Наверное, муж прав. Древние предметы мебели возбуждали меня куда сильнее, чем перспектива заняться сексом. Моей страстью стала реставрация.

Все началось с ветхого наследства. Дед Стаса скончался, и мы все вместе разбирались с вещами. Семейство мужа передало нам все права на мебель. Думаю, они очень хотели, чтобы Стас оплатил грузчиков и утилизацию. Но мой муж деда своего любил и расставаться со старой советской мебелью не спешил. Он отвез все в нашу летнюю съёмную дачу, чтобы отдать там кому-нибудь в добрые руки.

Мне в том домике как раз очень не хватало буфета и шкафа. Я решила, что покрашу дедовы и оставлю их здесь хозяевам.

Оказалось, что все не так просто. Я не просто освежила советскую рухлядь, но и полностью перебрала полки, поменяла крепления, обеспылила поверхность. В итоге оставлять обновленную красоту в чужом доме мне стало просто жалко. Я взяла и выставила все на продажу. Стас смеялся, обзывая меня великим коммерсантом. Но ему пришлось заткнуться, потому что буфет забрали моментально. Шкаф уехал через три дня.

А еще через один день позвонил коллекционер и почти плакал из-за упущенной возможности. Именно он рассказал мне, что такое ностальгические предметы мебели сейчас очень популярны. Я не сразу поверила, но он вскоре подкинул мне заказ. Реставрация стульев. С ними я возилась несколько месяцев. Пришлось многому учиться, покупать инструменты, пробовать разные способы набивки, шлифовки, покраски. В общем, я веселилась как могла.

Стас тоже не уставал смеяться надо мной и ворчать из-за моей занятости, забывчивости, беспорядка иногда. У меня не было мастерской. Я всегда работала дома.

Но однажды муж психанул и уволился одним днем. На следующий день он создал свою фирму, чтобы навсегда уйти из найма. Все наши сбережения были направлены на основание бизнеса. Так получилось, что мы жили на деньги, которые я зарабатывала реставрацией.

Мне пришлось повысить цены и темпы работы. При этом Стас стал работать еще больше, пропадал в офисе до ночи. Детские заботы остались на мне. Именно тогда мы отдалились. Каждый исполнял собственные мечты. Мне скучно было слушать про особенности маркетинга в торговле, налогообложение и бестолковых сотрудников. Стас не особенно интересовался лобзиками, лаками и обивкой.

Я любовно обвела резной цветочек на комоде. Намного больше эмоций вызывал он, а не расставание с мужем. Нужно смотреть правде в глаза. Мы давно расстались. Его Валя стала катализатором, а не причиной.

В этот же день я сказала детям, что папа пока поживет отдельно.

– Вы разведетесь? – сразу потребовал ясности Миша.

Я пожала плечами.

Катерина ничего не сказала. Как и отец, она надула губы и умчалась в свою комнату.

Чтобы отвлечься, я стала искать нам дачу на лето. Учебный год подходил к концу. Я ждала конца мая, чтобы забрать детей, кота и уехать из города поближе к природе.

От исследования домишек подальше от Москвы меня отвлек звонок. Паша.

Я даже примерно не представляла, что собирается сказать мне лучший друг Стаса. Брать трубку не очень хотелось. Но я отругала себя за мнительность и смахнула звонок в зеленую сторону.

– Поля, привет. Как ты? – заговорил со мной Пашка ужасно жалостливым тоном.

– Если собрался сочувствовать или просить за Стаса, то я сразу кладу трубку.

Он засмеялся.

– Ты крутая и честная. Как всегда.

– Не вижу причин меняться, – усмехнулась я, меняя категоричность на дружелюбие. – Он уже тебе нажаловался?

– Стасик? Конечно.

– Ты на его стороне, разумеется.

– Нет! Конечно, на твоей, солнце. Я всегда на твоей стороне.

Теперь и я смеялась в голос.

– Врешь, Пашка, но мне приятно.

– Я стараюсь. Ты тоже мой друг, Полинка.

– Спасибо, дорогой. Со мной все будет в порядке.

– О, я не сомневаюсь. Ты мощь. Но я не поэтому звоню.

– Ах вот как? Я вешаю трубку.

– Не-не, погоди. Я правда по делу. Ты нашла дачу?

– В процессе. А что?

– У меня есть для тебя жилье и работа на лето.

Я заерзала от предвкушения. Паша умел заинтриговать.

– Продолжай.

– Я лучше покажу. Давай завтра встретимся? Завтрак?

– Да. Пожалуй.

Обычно Пашка предпочитал завтракать со Стасом. Я иногда цеплялась прицепом. Мы сто лет дружили. Пашка давно стал не только другом моего мужа, но и моим. Он – крестный наших детей и личная жилетка Стаса.

Похоже, завтра Паша будет вправлять мне мозги и уговаривать отыграть расставание назад. Про дачу и работу он что-нибудь наврет или забудет.

Но я ошиблась.

Паша расцеловал меня в щеки, без лишних вопросов заказал мою любимую брускетту с креветками и латте на миндальном.

Я едва успела его поблагодарить. Паша махнул рукой и сунул мне под нос планшет.

– Давай сразу обсудим твою дачу, – сказал он деловым тоном. – Вот, что мы имеем.

Паша стал листать картинки. От первых у меня сердце пело.

– Офигенные цветочки, клубника, яблоня, веранда, – перечислял он явные плюсы. – Кухня рабочая. Стол, стены – дерево везде. Как ты любишь. Второй этаж тоже классный.

– Ох уж этот деревенский стиль. Ты умеешь соблазнять, Годунов.

Пашка подергал бровями и подмигнул мне.

– Умею, но сейчас не об этом. Не отвлекай.

– Слушаюсь, – хихикнула я и закрыла рот на замок пальцем.

Паша листнул дальше картинки, и там было, от чего прийти в отчаяние.

– Но! Гостиная убитая. Хозяева не успели доделать.

– Скорее сил не хватило.

Я забрала у него планшет и стала рассматривать дряхлую комнату внимательнее.

– Пол неплохо сохранился. Стены, думаю, тоже можно привести в порядок. Почему они не оставили такие доски на кухне?

– Потому что дешевле бросить линолеум, Поль.

Я сморщилась.

– Стандартные ошибочные стереотипы. Я этот пол прекрасно восстановлю и на кухне тоже.

– У них еще есть буфет и стол со стульями на чердаке. Выкинуть хотели, но не решились или не успели.

– Слава богу.

Я выдохнула и напомнила себе, что это не мои вещи, не мои полы-стены и точно не мое дело.

– Очень стараюсь не осуждать людей, которые выбрасывают старую мебель. Но осуждаю, – призналась я Паше.

Пришла его очередь посмеиваться.

– Знаю, – сказал он улыбаясь. – Поэтому я и предлагаю тебе эту работу.

– Какую именно?

– Привести в порядок дом и мебель. Это заброшенная дача моих друзей. Они хотят реставрацию.

Я причмокнула языком.

– Твои друзья знают, что реставрация будет дороже новой мебели?

– Знают. Но они могут позволить тебе жить на даче все лето бесплатно.

У меня сладко заныло сердце.

– Ты дьявол, Пашечка, – сказала я другу. – Это очень интересное предложение. Где находится дача?

– Час-полтора езды по калужской трассе. Чудная маленькая деревушка. Могу отвезти тебя прямо сейчас на экскурсию.

Я глянула на часы, прикинула время. Нам как раз принесли заказ.

– Два часа на дорогу и полчасика там, – помог мне Паша. – Брось машину у школы. Успеешь забрать спиногрызов.

Я пропустила мимо ушей его нелестное замечание о моих детях.

Паша – одинокий волк, хронический холостяк, беспросветный ловелас. Он никогда не понимал ценностей семьи, не стремился ею обзавестись. С крестниками он общался, как со взрослыми, поэтому дети его обожали.

Я давно привыкла к Годунову. Он таков, каков есть, и больше никаков.

– Да. Поехали, – решилась я. – Только поем.

Я сразу схватила нож и вилку, начала яростно кромсать свою брускетту.

– Не подавись, – ржал Пашка, пока я заглатывала еду в стиле удава.

Он в свою очередь вообще не торопился, но слопал свою кашу раньше меня и взял нам еще по кофе с собой. Всю дорогу я ждала, что Паша начнет промывать мне мозги. Вроде мы уже ехали по делу, но я все равно не была уверена в искренности друга.

Как ни крути, а мужская солидарность – большое дело. В первую очередь он друг Стаса.

Но Пашка не вспомнил о моем благоверном ни разу. Мы болтали обо всем и ни о чем. Я пила свой кофе, смотрела в окно, смеялась над шутками друга. Сто лет так не отдыхала.

Дачный домик в поселке на отшибе мне очень понравился.

– Работы тут дофига. Как и на картинках, – оценила я состояние. – Но кухня мне нравится. Детям точно понравится на втором этаже.

– Кошаку понравится в саду, – заметил Паша.

Я махнула рукой.

– Не, ему нравится спать на диване. Приключения в саду для молодых. Но сад отличный. Ты специально привёз меня, когда все цветет?

– Клянусь – нет. Я понятия не имел.

Я не могла прекратить смотреть в окно на снежную от цветов вишню.

– Не могу налюбоваться, – призналась я. – Так тут красиво. Правда?

Паша пожал плечами и неромантично признался:

– Меня цветы привлекают исключительно как зародыши ягод. Обещаю нафигачить шашлыков, если накормишь меня вишней.

Очень хотелось согласиться на все, но я вздохнула и начала отказываться.

– Боюсь, не выйдет, Паш. Здесь с полами тонна работы. Придется перебирать руками, чистить, циклевать. Доставка техники в такую глушь выйдет золотой, и я вряд ли смогу справиться с машинкой одна физически. Она тяжелая. И это только пол. Все остальное тоже…

– Я помогу тебе, – вызвался Пашка.

– Нет.

– Брось, Поля. Ты откажешься от заказа мечты только потому, что в доме теперь нет мужика? Так есть я.

Я закусила губу, не понимая, как относиться к такому заявлению. Паша был подозрительно настойчив. Прищурившись, я смотрела на него. Думала, сейчас скажет правду, но он воспринял мое напряженное молчание как слабость.

– Блин, Полинка, ты только не плачь сейчас, пожалуйста. Я перегнул? Прости, бога ради. Не хотел тебя обижать.

– Нет. Я не обиделась, – успокоила я его.

Паша выдохнул.

– Просто ты делаешь вид, что все в порядке. Я решил подыграть и не говорил о Стасе, чтобы не ранить…

– Меня не ранит упоминание Стаса. Это ведь я его выгнала.

– О, а он сказал, что сам ушел.

Я фыркнула.

– Разумеется. Ох, как хорошо было не говорить о нем. Давай продолжать не упоминать моего мужа. Ладно?

– Как скажешь. Так что с дачей?

– Работы здесь на все лето. Может, и больше. Денег тоже немало уйдет даже с вычетом аренды.

– Но ты можешь сделать конфетку из избушки?

– Разумеется.

– Давай я сведу тебя с хозяевами. Думаю, они согласятся.

Я кивнула и указала Паше на дверь.

– Пора ехать.

– Конечно.

Последний раз окинув сад взглядом, я едва сдержала вздох. Немногие хотят восстанавливать старые дома. Дешевле снести дедову дачу и построить модный дом-амбар. Или не сносить, но вместо восстановления дощатого пола – кинуть лист линолеума. Я не очень рассчитывала на встречу с хозяевами. Вряд ли мы договоримся.

Вернуться на эту дачу мне очень хотелось. По привычке подумала, что Стасу бы понравилось, что забор деревянный. Он медитировал, когда красил.

И тут меня озарило.

Пашка уже выехал из деревни, когда я додумалась и предъявила ему.

– Это Стас тебя попросил меня пристроить на лето?

– Нет, – возмутился Паша. – С чего ты взяла?

– Не знаю. Как-то все подозрительно. Ты никогда мне не звонил сам.

Паша сжал руль, тряхнул волосами и признался:

– Я за тебя переживаю, Поль.

– Вот уж не надо. Я в порядке.

– Уверена?

– Он просил тебя? – повторила я вопрос с нажимом.

– Нет! Клянусь.

– Ладно.

– Откуда эта дача взялась?

– Мой коллега получил в наследство два года назад. Что за допрос, блин?

– Твой коллега – это не Стас?

– Нет, конечно.

Я надулась и уставилась в окно. Паша вроде не врал, но кто знает. С другой стороны, я была бы рада в глубине души, если бы они сговорились. Но Стасу всегда было пофиг на мое реставраторское хобби, которое постепенно превратилось во вторую работу. Его бесили шкафы, стамески и лаки.

Слишком я хорошего мнения о муже. Не будет он так подкатывать обратно домой. Скорее уж действительно совпал запрос у Пашиного коллеги.

– Если уж мы заговорили о Стасе, – отвлек меня Пашка, – то должен сказать, что я его понимаю отчасти. Ты могла быть лояльнее, Поль.

– Неужели? В какой момент я была нелояльна: когда эта мерзкая баба описывала его член и просила не мешать их любви? Или когда я нашла ее фотки в бардачке?

– Ты не дала ему шанс объяснить.

– Мне не нужны его объяснения.

– Он мужчина, пойми. Ему нужно… А у вас…

Паша замялся. Он смотрел изо всех сил на дорогу и, видимо, хотел бы взять слова назад. Но я не собиралась давать шанс съехать:

– У нас не было секса, – закончила я за Павла смело. – Да. Не было так часто, как он хотел.

– Для мужчины это важно, – повторил Паша, как игрушка-попугай. – Ты его жена.

Я расхохоталась.

– Мужчины почему-то все сводят к сексу и какому-то странному понятию супружеского долга.

– А разве это не часть брака? – Пашка как будто немного расслабился.

– Ты считаешь, что после свадьбы Стас купил подписку на мою вагину?

Мы вместе рассмеялись.

– Звучит ужасно, – сказал Годунов.

– А в жизни еще более ужасно, потом что так Стас и думал. Я устала ему подыгрывать, симулировать страсть и любовь. Наверное, я слишком старая для этого дерьма. Вон Валя молодая. Пусть забирает.

– Она ему не очень нравится, Поль.

– Пусть сами разбираются. Давай закроем тему. Ладно?

– Как скажешь, – Паша нервно рассмеялся. – Вот поэтому я и не женился. Даже со стороны нихрена не понимаю в браке.

Я похлопала его по коленке, попыталась успокоить.

– Тебе и не надо, Пашечка. Таких мужиков женить – только портить.

– Твои слова – это комплимент или оскорбление? А, нет, не отвечай. Я буду думать об этом перед сном.

Напряжение рассеялось. С Пашкой снова стало легко и весело. Я хихикала, поддразнивая его всю дорогу. Он довез меня до школы и вышел, чтобы проводить до ворот.

Немного неожиданно Паша обнял меня. Слишком крепко.

– Если что-то понадобится – звони. Ладно?

Я промямлила что-то, покивала. Но этого Паше показалось мало. Он взял меня за плечи, встряхнул, потребовал:

– Пообещай, что позвонишь!

– Ладно. Обещаю.

– Вот и молодец. Пока.

Он умчался к парковке, оставив меня в смешанных чувствах.

Вечером мне позвонил Пашин коллега. Оказалось, он настоящий. Его звали Иван. Мы встретились на следующий день и долго обсуждали дачу. Вернее, я долго рассказывала про пол, стены, мебель, объясняла сложность и специфику работы, сроки, свои расходы, показывала свои работы. По заказчику было видно, что торговаться он не собирается.

Я почти не удивилась, когда он согласился на все мои требования.

– Это дом дедушки моей жены, – заговорил он, когда я иссякла. – Нам очень дорого все, что там есть. Пожалуйста, сохраните все максимально близко к оригиналу. И не скупитесь на материалы. Я знаю, что такое ремонт. Прораб никогда не укладывается в смету.

– Реставраторские работы сложнее обычного ремонта.

– Тем более не стесняйтесь, Полина.

Мы пожали руки, подписали договор. Иван сразу перевел мне аванс за работу. На эти деньги я могла не только закупаться материалами, но и прожить половину лета на той самой даче.

Первым радостным порывом было – позвонить мужу. Я так привыкла делиться с ним новостями, плохими и хорошими.

Придется менять привычки. Вечером я набрала Пашу. Он должен был отдать мне ключи.

Глава 4. Визит

Стас

– Станислав Петрович… – помощница Даша неуверенно топталась у двери.

Мне нравилось открытое пространство офиса. Я никогда не закрывал дверь кабинета, чтобы сотрудники могли войти в любой момент. Но Даша – новенькая. Она никак не могла привыкнуть к демократии.

– К вам дочка, – как-то виновато сообщила она.

– Катя? – удивленно переспросил я, отрывая глаза от монитора.

– Как будто у тебя есть другая дочка, – сварливо проворчала Катерина, врываясь в мой кабинет.

Она отодвинула Дашу и села в кресло напротив меня. Я так растерялся от ее внезапного вторжения, что не сразу сообразил поприветствовать ребенка.

– У тебя ведь нет другой дочки? – спросила Катя, глядя на меня, слегка прищурившись.

Вылитая мать.

– Нет у меня никаких дочек, – проговорил я и встал, чтобы обнять ее.

Катя прижалась ко мне, подставила щеки для поцелуев. Последнее время она презрительно отрицала телячьи родительские нежности. Но не сегодня. Мы не виделись давно.

Ребенок вздохнул.

– После всех ваших разводов с мамой я готовлюсь к любым новостям.

– Не все так ужасно. Мы пока женаты с мамой, просто решили пожить отдельно. И у меня точно все еще двое детей.

– Аминь, – Катерина воздела глаза к небу.

Я рассмеялся. Скрипнула дверь, и я увидел, что Даша до сих пор топчется в дверях.

– Можешь идти, – отпустил я ее.

Девушка неуклюже развернулась, чуть не налетела на дверь и скорее убежала в приемную. Кажется, она слышала больше, чем надо. Я постарался не представлять масштабы сплетен в компании, вернул все внимание Кате.

– Откуда ты тут взялась, козявка?

– У нас отменили репетицию, и я решила сгонять к тебе. Тут близко. Можно я в офисе потусуюсь?

– Мама придет забирать тебя с танцев?

– Напиши ей, что сам меня привезешь. Или ты занят?

Я всегда был занят, но и выгнать дочку не мог.

– Я соскучилась, пап, – добила меня Катя. – Можно просто посижу тут? Как всегда. Уроки сделаю.

– Какие еще уроки? – возмутился я. – Конец мая. Вам до сих пор задают?

– Бывает.

– Ужасные люди.

Катя засмеялась, и я остро ощутил потребность побыть с Катей.

– Слушай, забей на уроки. Пошли гулять.

– А тебе можно? – аккуратно уточнила она.

Катя указала на мой телефон, который надрывался от вибрации сообщений.

– Я тут директор, – напомнил я мелкой.

– Поэтому ты и не можешь все бросить среди дня, – напомнила мне Катя. Она повторяла мои любимые слова. Я так часто говорил это ей, Мишке, Поле. Стало стыдно.

Я окончательно решил свалить с работы.

– Все не брошу, но отложу. Пошли. Не заставляй тебя уговаривать съесть пиццу.

– Меня не надо уговаривать, пап. Только маме позвони.

Она вприпрыжку направилась к выходу. Я сгреб телефон и скорее последовал за дочкой. Сотрудники провожали меня осуждающими взглядами. А Валя даже за руку схватила.

– Стас, ты поговорил с заказчиком о допсоглашении. Мы точно не укладываемся в договорные деньги.

– Поговорю, – бросил я, вытаскивая руку из ее хватки. – Позже.

– Ты уже два дня собираешься, – укорила она.

Я не стал ей отвечать. Иногда Валя вела себя так, словно она была моей начальницей.

Сам виноват, конечно. Надо было уволить ее сразу, но она чертовски хорошо контактировала с ключевым заказчиком. Я боялся потерять его.

Проигнорировав укор Валентины, я прошел к приемной.

– Вернусь, – бросил я Даше.

Мы отлично повеселились с Катюхой. Я накормил ее пиццей, купил новые джинсы, пять уродливых безразмерных маек и странную газировку из корейского магазина.

Разумеется, Полине все это не понравилась, но она не запрещала нам видеться.

Жена приехала забирать дочь без хорошего настроения. Но мне и не стоило рассчитывать на ее благосклонность. Сейчас опять проедется по мне. И повод ей не нужен.

Валя дала все поводы на сто лет вперед.

– Мама, а можно папе прийти на мой отчетный концерт? – сразу озадачила ее Катя.

–Думаю, папа будет занят. Это в пятницу.

– Я приду, – заявил я, но сразу аккуратно добавил: – Если ты не против.

Поля вздохнула.

– Конечно, я не против, Стас. Но ты всегда работаешь до ночи в пятницу.

– Я приду, – повторил я упрямо. – Мишка тоже будет? Мы могли бы потом погулять.

– Ради бога.

Всем своим видом она давала понять, что не верит мне. Я и сам себе не очень верил. Телефон у меня в кармане разрывался. Я игнорировал два важных звонка, пока гулял с Катей. Придется оправдываться перед заказчиком, а потом обрабатывать его запросы до ночи. А по пятницам я обычно затыкал все недельные дыры, чтобы хоть немного отвлечься от дел фирмы в выходные.

Поля знала мой режим наизусть, поэтому и смотрела скептически, приподняв бровь.

Прошло две недели, а мы толком не говорили. Я смотрел на жену и понимал, что скучаю по ней. Может, в пятницу мы сможем нормально пообщаться?

– Значит, увидимся, – подытожил я.

По привычке подался вперед, чтобы поцеловать Полю, но она сделала шаг назад.

Катя подозрительно пыхтела, когда я обнимал ее. Я сам почти ревел, пока ехал на работу.

В офис я вернулся уставшим, буквально разбитым. Работать не хотелось, но пришлось.

Разумеется, народ уже разбежался. Только Даша послушно ждала меня.

– Рабочий день закончен, Даш. Иди домой.

– Вы сказали, что вернетесь. Мы не пробежались по завтрашним задачам, – ответила она моими же правилами.

Я мотнул головой, приглашая ее в кабинет.

Даша быстро отчиталась за сегодняшние задания, записала список на завтра. Я снова отпустил ее, но она не спешила уходить.

– Что-то еще, Даш? Зарплату пока повысить не могу. Напомни через полгода, – пошутил я.

– Вы разводитесь, Станислав Петрович?

Я сжал переносицу пальцами и почти ласково сказал:

– Боюсь, это не твое дело.

– Да, знаю. Просто ваша дочка…

– И что с ней? – уже строже откликнулся я.

– Она вас так любит. Неужели это из-за Вали?

– Даш, это снова не твое дело.

– Мне казалось, у вас идеальная семья, – продолжала девочка.

– Да, мне тоже, – мрачно усмехнулся я.

У нее глаза были на мокром месте. Я подозревал, что она немного меня романтизирует, но совсем не ожидал такой реакции. Она расплакалась в конце концов.

Надеясь, что не спровоцирую никаких лишних эмоций, я встал и потрепал помощницу по плечу.

Она завыла еще громче.

Ненавижу, когда женщины плачут. Тем более по непонятным причинам. Дашины слезы были для меня максимально непонятны. Я достал из коробки салфетки и накидал их перед Дарьей на столе. Она сгребла их, промокнула слезы, высморкалась. Ей и самой все это было не в радость.

Даша почти спокойно сказала:

– Знаю, это глупо, но я не хочу, чтобы вы разводились. Простите, Станислав Петрович. Я больше так не буду.

Она забрала сопливые платки и убежала из кабинета, а потом и из офиса.

– Ничего, Даша, – прошептал я себе под нос. – Я тоже не хочу разводиться.

Впервые за долгое время я плюнул на свои горящие дедлайны. Мои сотрудники регулярно забивали на срочные задачи, а для себя я считал это недопустимым.

Куда меня это привело?

В отель, мать его.

Я точно не хочу проваливаться в кроличью нору дальше: искать квартиру, разводиться с Полей, видеться с детьми по выходным. Это не моя история.

Нужно вернуть жену, вернуться домой – любой ценой.

Для этого я точно должен уволить Валентину. Чтобы ее уволить – нужно найти замену.

Поэтому я полез на сайт вакансий.

Давно сам никого не искал и быстро вспомнил почему.

Специалистов было настолько мало в нашей нише, что впору плакать. Хоть студентку нанимай. Я так и сделал с Дашей. Она пришла ко мне без опыта и достаточно быстро вникла в работу. Но одно дело – помощница. Совсем другие требования к руководителю проекта.

Я не смог найти даже кандидата для собеседования. Потерял два часа, но не отметил НИ-КО-ГО.

Лучше бы делом занялся, честное слово.

Плюнув, я собрался и уехал спать.

«Утром еще поищу и точно назначу хотя бы пять встреч», – думал я по дороге в отель.

Но с самого утра меня закрутили дела. Я вспомнил про Валю, когда мельком увидел ее, но заняться кадрами не было никакой возможности.

Она сама, как чувствовала, не лезла ко мне. Даже рабочие вопросы решала через Дашу.

Идеальный сотрудник, чтоб ее.

Я дал Даше задание заново пошерстить соискателей, но она нашла ровно тех же персонажей, которые мне не нравились вчера.

Я решил подумать об этом после всех звонков, но они кончились за полночь. Я уснул прямо в офисе на диване. Очухался в пять утра и поехал в отель, чтобы принять душ и переодеться.

Ранним утром позвонил Пашка.

– Поехали на тренировку в семь, – предложил друг. – Если повезёт, выбью из тебя немного дерьма.

Слишком заманчивым было предложение. Мы раз в сто лет ходили к общему тренеру на бокс. Я чувствовал себя достаточно бодрым и принял предложение. Меня загоняли до одышки. Ног я почти не чувствовал. Руки тоже отваливались. Кроме этого, Паша хорошо врезал мне в челюсть на спарринге.

– Подарю тебе шлем на днюху, – смеялся он, пока я тер подбородок в раздевалке.

– Мозги мне новые тоже подаришь? – ворчал я по привычке.

Пашка занимался регулярно и так же регулярно давал мне люлей на совместных тренировках.

– А зачем тебе мозги? Ты разве ими пользуешься?

Я скривил лицо, стараясь не смеяться.

Спорить с Пашкой трудно. Все мои мозги утекли в работу. О себе я почти не думал. Вот и пропускал в морду то от друга, то от жены, то от жизни.

– Спасибо, что согласился поработать моей грушей в пятницу. Если честно, я не ожидал такой чести в будний день, – продолжал он болтать, закидывая свою сумку на плечо.

– Эй, стой, – окликнул я его. – Сегодня пятница?

Паша похлопал меня по щеке, чтобы взбесить окончательно.

– Да, дорогой Стасик. Ты совсем плох. Уже и дни не помнишь.

Но я и не злился на него не капли. Наоборот, был благодарен.

– У меня сегодня Катька танцует в парке. Без тебя бы точно забыл. Спасибо, брат.

Я быстро обнял Пашку, собрал свои вещи и, на ходу натягивая майку, помчался вперед него к выходу.

По дороге я написал Даше, что меня сегодня не будет. По совести как будто кто-то ножами резал. Я чувствовал почти физическую боль, отменяя работу. Но ночь в офисе напоминала, что имею право. Отработал свое.

В машине я набрал Полю.

– Надо же. Я была уверена, что ты забудешь, – проговорила она.

В голосе слышалось удивление. Приятное удивление. Я не стал признаваться в Пашкином участии в уничтожении моей амнезии.

– Я не забыл. Напомни, где Катя танцует сегодня?

Она назвала парк, и я быстренько вбил его в навигацию. Успею позавтракать и доехать до места. Но очень вовремя вспомнил, что пора прекращать думать о себе.

– Может, вас забрать из дома? – предложил я.

– Нет. Мы сами доберемся.

– Мишка тоже будет?

– Да, хотя он не в восторге от такого начала каникул.

Я посмеялся. Мишаню можно понять. Ему больше нравилось мочить монстров в телефоне или носиться с друзьями по улице. Концерт сестры точно не впечатлит пацана.

– Увидимся тогда, – бросил я, предвкушая встречу с детьми.

Поля промычала что-то и положила трубку.

Глава 5. Концерт

Мы встретились в парке у сцены, как я и планировал. Мишка и Катя наперегонки бежали, увидев меня. Старшая обогнала парня, но не стала долго душить меня в объятиях.

– Мне пора, папочка. Готовиться надо.

Она послала воздушный поцелуй, махнула подружке из группы и ускакала в кулуары. Мишка наконец запрыгнул на меня верхом и закидал вопросами:

– Папа, ты чего так долго не приходил? Мама сказала, что ты работаешь и живешь теперь не с нами. Но я ждал в выходные. Почему ты не пришел? Вы теперь разведетесь? Как родители Богдана? Я тебя не буду видеть совсем?

Я не стал отвечать на все его вопросы, потому что и сам не знал ответов.

– Был в командировке. Прости, Мишань. Я исправлюсь, клянусь.

– Ну-ну, – мяукнула теща, которую я не сразу заметил.

– Здравствуйте, – проговорил я, опуская сына на землю.

Мария Михайловна стояла рядом с Полей. Как всегда элегантно идеальная, немного недовольная мной.

– Добрый день, Стас, – чопорно проговорила она, подставляя щеку. – Хорошо, что пришел. Работу свою драгоценную бросил?

Сегодня в ее голосе было чуть больше тепла. Удивительное дело. Похоже, она не поддержала Полину. Я решил использовать даже это преимущество.