почему нельзя медитировать христианам
Чем молитва отличается от медитации?
Приблизительное время чтения: 6 мин.
Молитва и медитация — некоторые считают, что большой разницы между ними нет. Тут, мол, речь только о разных традициях, а в остальном — дело вкуса и личного выбора. Так ли это на самом деле? И в чем все-таки между ними разница?
Молитва и медитация — это разные названия для одного и того же?
Нет, это совершенно разные духовные практики. Молитва — это обращение, в котором непременно предполагается тот, к кому человек обращается: Сам Бог, кто-то из святых (например, Пресвятая Богородица), Ангел-хранитель. Даже если мы не слышим ответа на наше обращение, мы все равно рассчитываем на то, что нас слушают.
Молитва — это плод личных отношений между человеком и Богом. Кто не верует в Бога как в Личность, не может и молиться.
Какие цели преследует человек в медитации? И какие — в молитве?
В медитации человек стремится с помощью определенных приемов (фокусировки внимания, повторения определенных слов, дыхательных упражнений) так изменить свое сознание, чтобы получить некий полезный, с его точки зрения, результат. Атеисты и агностики могут стремиться к обретению спокойствия, ясности и собранности ума. Некоторые верующие — искать «откровений» от Бога или других духовных существ. Другие (например, некоторые из последователей буддизма) — очистить ум и сердце. Адепты эзотерических учений — рассчитывать, что их ум, «правильно» настроившись, войдет в соприкосновение с некоей силой, энергией или иной реальностью и достигнет «просветления»… Общее во всех этих вариантах одно: человеком движет стремление достигнуть каких-то своих целей, и он использует для этого специальные технические приемы.
Христианская же молитва рождается из любви человека к Богу, из поиска общения с Тем, Кого любишь. Можно просить у Бога помощи и поддержки, можно благодарить Его или прославлять — в любом случае человек свободно предает себя Богу, не настаивая на своем, а повторяя вслед за Христом: Не моя воля, но Твоя да будет (Лк 22:42). Технические приемы, помогающие «уговорить» или тем более «принудить» Бога исполнить просимое, в молитве не просто неуместны — они противоречат самой ее сути.
А как же исихазм с его техникой «умной молитвы»?
Монашеское движение исихазм (от греч. ἡ ἡσυχία — «покой, молчание»), зародившееся в XIII–XIV веках на Афоне, в самом деле соединяет молитву с определенной аскетической практикой. Но цель этих упражнений — очистить сердце от страстей и приблизиться к Богу, следуя путем святости — обóжения. А вовсе не достигнуть какой-то особенной безмятежности или получить некое «откровение».
Некоторые элементы исихастской практики внешне схожи с техникой медитации: концентрация внимания (в области сердца), контроль дыхания, многократное повторение Иисусовой молитвы: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного». Но есть принципиальные отличия.
Если для медитации часто (хотя и не всегда) требуется какой-то визуальный образ — реальный (как пламя свечи) или воображаемый, то православному монаху-исихасту во время молитвы категорически запрещено представлять себе что-либо: любые фантазии — прямой путь к прельщенности, очень опасному состоянию. А повторение слов молитвы — просто способ всегда помнить о своей человеческой немощи и неспособности спастись собственными силами. Смирение — «необходимое условие для того, чтобы молитва была милостиво принята и услышана Богом», писал святитель Игнатий (Брянчанинов). Если человек, творящий молитву Иисусову, и достигает каких-то высоких духовных состояний, он знает: это дар Бога, а не результат его усилий.
Кстати, все церковные писатели, говорившие об «умном делании», подчеркивали, что это удел людей духовно опытных, и всячески предостерегали от него только начинающих духовный путь.
Сходства между исихастской молитвой и медитацией исключительно поверхностные и объясняются тем фактом, что у всех людей одинаковая физиология, а значит, и способы собрать внимание похожи, объясняет автор книги «Йога. Православный взгляд» Дмитрий Дружинин.
Если медитация не заменяет молитву, то, может быть, дополняет ее?
Молитву христианскую, о которой мы здесь говорим, дополнять нечем и незачем: общение с Богом для верующего человека — самая главная ценность. Православный христианин понимает, что сделаться лучше или получить то, в чем он нуждается, можно только с помощью Божией. И в молитве смиренно просит Господа о такой помощи.
Медитация же — даже если человек верит в Бога или в богов — содержит в себе элемент принуждения: приводя себя в определенное психоэмоциональное состояние, человек как бы настаивает на том, чтобы с ним «вышли на связь», чтобы к его просьбам прислушались. Можно сказать, что он отправляется в духовный мир, не спрашивая, готовы ли с ним там общаться. Кроме того, такие «путешествия» чреваты развитием гордыни: человек, достигший успехов в медитации, может возомнить себя вполне самодостаточным, чуть ли не всемогущим.
Разве Бог не хочет, чтобы мы проявляли инициативу в общении с Ним?
Вероятно, хочет. Но большой вопрос — с Богом ли желает пообщаться человек, занимающийся медитацией? Ведь духовный мир разнороден, и вовсе не со всеми его обитателями можно безопасно «связываться». А мистически настроенный человек зачастую и сам толком не знает, кого повстречает в своем «духовном путешествии». Он призывает силы, о которых не имеет ни малейшего представления, — и всегда сталкивается со злыми силами. Просто потому, что с Богом невозможно общаться на таких «условиях».
Но ведь можно никого и не призывать. Что плохого в медитации как альтернативе аутотренингу?
Смотря что называть аутотренингом. Если речь о повторении неких формул или заклинаний, с помощью которых человек пытается успокоиться или заставить себя во что-то поверить, то это сродни самовнушению или самогипнозу — вещам, предельно далеким от христианства. Христианство как раз призывает нас смотреть на вещи реально, трезво оценивая и мир вокруг, и самих себя: только тогда у человека есть шанс изменить что-то в себе к лучшему. Заметить в себе то, что мешает жить по заповедям Божиим, и сделать всё, чтобы избавиться от этих помех, — вот один из фундаментальных принципов христианской жизни, который называется покаянием. И здесь, конечно, не обойтись без благодатной помощи Божией, как не обойтись и без молитвы.
А, может, христиане так плохо относятся к медитации просто потому, что ее проповедуют конкурирующие религии?
Медитация, действительно, популярна в основном в нехристианских религиях — буддизме, индуизме, отдельных направлениях ислама. Но конкуренция тут ни при чем. У христиан и в самом деле иной взгляд на мир и на отношения человека с Богом.
Последователи индуизма, к примеру, верхом блаженства для человека считают растворение его «я» в некоем безличном Абсолюте — Брахмане; как личность человек просто перестает существовать. Еще более контрастно эта идея выражена в буддизме: любое существование — это страдание, поэтому человеку нужно постараться прожить жизнь так, чтобы избежать новых перерождений, перестать существовать…
Практика медитации органично соединяется с этими воззрениями: медитируя, человек призван отрешиться не только от всего земного, но и от самого себя.
А у христиан цель совсем другая — вечная жизнь в Боге вместе со всеми любящими Его. Сверхзадача христианина — достичь обóжения, соединиться с Богом, но не раствориться в Нем; остаться самостоятельной личностью, но войти в теснейшее общение с создавшим и любящим его Отцом и другими людьми, со всей Церковью. Залогом такого общения в вечности и является наша земная молитва — конечно же, наряду с жизнью по Христовым заповедям.
Может ли православный человек заниматься медитацией?
В обществе в последнее время растет популярность различных эзотерических практик. Появилось даже мнение, чтобы между молитвой и медитацией много общего. Однако православная церковь в этом отношении занимает категоричную позицию, однозначно считая медитацию грехом.
Медитация и молитва
Об общих чертах молитвы и медитации говорят поклонники эзотерики и неоиндуисты. За счет этого они пытаются сделать свои учения более солидными в глазах общественности. Священнослужители заявляют, что эти явления имеют разные духовные корни, поэтому православный человек не может и не должен медитировать.
О греховной сущности медитации говорит ученик старца Силуана архимандрит Софроний. По его словам, выход в астрал без покаяния является губительным и даже смертельным для человеческой души.
Суть медитации
Если рассмотреть, чем является медитация, получится, что человек пытается самостоятельно вознестись на небо. Он отрывается от повседневных проблем, вознося свой разум к небу. В таком состоянии его переполняет гордость, один из опасных и коварных грехов, поэтому о духовности такой практики с религиозной точки зрения говорить не приходится.
Более того, на небе, как утверждают священнослужители, такой человек неизменно встречает дьявола. Не осознавая этого, он продолжает любоваться своей мнимой духовностью. Отказывается признавать реальность, начинает жить в иллюзорном мире, красуясь сам перед собой. В результате все это неизбежно приводит к помрачению ума.
В этой связи стоит еще раз задуматься, с какой целью на землю спускался Спаситель. Одной из целей Иисуса Христа было подготовить людей к Царствию Небесному. Однако путь на небо должен быть не связан с медитацией и мнимыми духовными практиками. Это должен стать путь смирения и покаяния.
Как противостоять этому?
Стоит признать, что современному человеку несложно запутаться, когда вокруг ему предлагают все новые духовные практики, утверждая, что именно они являются истинными. Очень важно научиться противостоять в такой ситуации.
Самое главное, что следует для этого сделать, это осознать, что за психикой каждого человека, его сознанием и душой сегодня ведется настоящая охота. Психическому здоровью человека сегодня как никогда угрожают организации, использующие действенные технологии манипуляции сознанием.
Способы воздействия на духовную сущность человека
Существует несколько направлений, по которым появляются все новые средства манипуляции. К ним относятся:
Отдельно стоит остановиться на методиках, которые используют современные достижения науки вместе со старинными эзотерическими технологиями.
Существенные отличия медитации от молитвы
Слово «медитация» имеет латинское происхождение и пришло с христианского Запада. Здесь оно всегда воспринималось в двух значениях. Во-первых, это глубокое философское размышление над важной интеллектуальной проблемой. Во-вторых, отражение умственного сосредоточения на конкретном религиозном предмете. Оба эти смысла означают человеческую инициативу, направленную на сосредоточение духовных и умственных сил.
Ключевое отличие от молитвы заключается в том, что медитация не предполагает духовного диалога с Господом, не требует живого ответа со стороны Всевышнего. Всего этого можно добиться только в молитве. А ведь это важная составляющая христианской религии, которая базируется на живом Богообщении, постоянном взаимодействии верующего человека с Господом.
Важное отличие православия в том, что оно предоставляет возможность живого и непосредственного Богообщения. Во многих других религиях подобная духовная практика отсутствует. В первую очередь, это касается буддизма и индуизма, которые христианскими богословами считаются языческими верованиями. По этой причине в этих религиях отсутствует понятие молитвы, а религиозный опыт человек получает исключительно через медитации.
Медитации нельзя делать, не потому что их запретили апостолы.
А потому, что медитации — это составная часть буддизма, индуизма и других устаревших эволюционных религий, которые не просто устарели, а вредные и опасные. Там верят в Безличностный Абсолют. А настоящий бог мироздания — ЛИЧНОСТЬ.
Бог дан в упрощенной концепции иудеям как Элохим, как Святая Троица в христианстве, как Аллах в исламе.
Бог мироздания — Райская Троица.
Поэтому можно исповедовать любую из трёх «божеских» религий для практики поклонения Богу: иудаизм, ислам или христианство.
А исповедовать «дьявольские» религии типа буддизм нельзя.
Это ведёт человека в ад.
Он не пройдет посмертный Суд.
Отсюда и рекомендация: не занимайтесь медитацией. Не занимайтесь йогой.
Читайте «Книга Урантии» и выполняйте обряды христианства.
В таких практиках человек открывает себя внешним силам. Зачем Господь после грехопадения дал человеку «кожаные ризы», то есть закрыл его от этих внешних сил? Чтобы человек не повредился, так как утратил чистоту и общение с Богом. Та нравственная чистота, о которой говорится в йоге, это суррогат пропитанный гордыней и самообольщением. Такие практики всегда заканчиваются психическим повреждением и после мнимого развития способностей приводят к полному отрачиванию обычных функций (слуха, зрения, а также развитие онкологии или других болезней). Как правило бывшие адепты этих практик, сходя с Олимпа, либо выпадают из поля зрения новичков либо по гордыне молчат. Бесы ненавидят человека и всегда ждут, когда он им откроется, чтобы поглумиться.
Всем разумения в Господе Иисусе Христе.
Ой Господи да неужели непонятно, почему РПЦ будет утверждать, что медитация это грех?
Кто-то когда-то решил написать Библию, а вы свечку держали, когда ее писал якобы святой человек. Почему человек грешен по сей день?! Тысячи лет нам вдавливают, что мы грешны. Да по сути уже давно грехи отмыли свои. Человек хочет вознестись до небес… конечно, потому что в каждом есть частичка бога. На земле правит сам бес, и нас пытаются увести от правды, и заставить не по законам божьим! Потому что выгодно управлять страхом людей и делать из них баранов. Что-то вышестоящие воруют миллионами и им пофиг на ту же церковь. Так что медитируем и дышим. И никого не слушайте.
Поверьте мне, человеку медитировавшему. И сожалеющему об этом и Просящему 5 раз в день Аллаха простить меня за этот грех.
Скажите, пожалуйста, если вы, когда время придет и когда закончится ваш земной путь, вы бы хотели чтобы вас отпевали, если вы рожденная христианка?
и скажи те еще одно почему во время месяца рамадан просвещенные не переходят тонкий уровень, не могут ясновидеть.
Христианство, психология и медитация
Христианство, психология и медитация
интервью с Маттс-Олой Исхоелом
Какую роль играет психология в современной церкви? Когда нужно идти к психологу, а когда — к пастору? Можно ли медитировать христианам? В чем разница между любовью к себе и эгоизмом? На эти и другие вопросы отвечает Маттс-Ола Исхоел, старший пастор церкви «Слово жизни» Москва.
Как вы думаете, почему мы сейчас говорим про психологию? Иными словами, что происходит в обществе, почему оно стало обращать внимание на ментальное здоровье?
— Общество становится более образованным в вопросах ментальности — сегодня мы больше знаем и больше обращаем внимание на проблемы людей, связанные с тревожностью, беспокойством, страхами, отношениями. И, конечно, это провоцирует рост интереса к психологии. Влияние оказывают социальные сети — они служат толчком для возникновения нового ряда проблем, особенно среди молодых людей — это одиночество, депрессия, давление, постоянное сравнение своей жизни с идеальной картинкой с экрана.
Многие люди говорят: «Мне не нужен психолог, у меня есть Бог». Но иногда это уходит в крайность: «у меня есть Бог, у меня нет проблем».
— Отрицание проблемы — это и есть проблема. Мы как христиане не вынуждены выбирать: Бог или доктор, Бог или психолог, Бог или лекарство. Бог работает через врачей. Например, у меня заболело колено — врач не враг моей веры; врач — это способ, через который Бог может помочь мне. То же самое и с психологией. Да, в психологии могут быть вещи, которые противоречат Библии и вере, но в ней же можно найти много прекрасных знаний. Наши тела — это творение Бога, но и наш разум, наши эмоции, сознание — их тоже сотворил Бог. Знания о том, как функционирует сознание, как работают эмоции, помогают не только нам самим, но и позволяют протягивать руку помощи другим людям, которые проходят сложные периоды.
Как вам помогают знания психологии в работе пастором?
— Я не профессиональный психолог, но я достаточно много изучал психологию (прежде всего, детскую и подростковую) в университете в Норвегии. Эти знания помогают мне понимать поведение людей, разбираться, какие реакции здоровые, а какие спровоцированы какими-либо проблемами. Например, многие люди ведомы некими паттернами поведения, становятся их заложниками. Чтобы помочь человеку и понять его, необходимо найти причину этих реакций — почему он так поступает или так чувствует.
Изучение психологии помогло мне понять: все люди разные — и в этом нет ничего плохого. У нас у всех разные характеры из-за разного бэкграунда, разного детства, опыта в прошлом. Ведь наш характер — смесь наследственности и влияния социума, в котором мы растем и живем.
Психология помогает быть хорошими родителями для своих детей, понимающими пасторами для своих церквей.
Пасторы должны изучать психологию помимо богословия?
— Я не могу сказать «должны», но знания основ психологии точно не помешают. Человек — это потрясающее существо: у нас есть возможность учиться, развиваться. Психология помогает смотреть на человека сквозь призму его потенциала, видеть, что у него есть возможность учиться, расти — а, значит, меняться. Психология ведь этому и учит, в том числе: если что-то не так в моей жизни, я могу это поменять. Я могу поменять то, как я реагирую на какие-то вещи, я могу дружить с эмоциями, я могу даже поменять образ и характер мыслей о самом себе.
Веру в Бога и науку постоянно сталкивают лбами. А психология — это, конечно, наука. Как вы думаете, мы сейчас приходим к тому, что вера в Бога и психология как наука могут существовать в союзе, в синергии?
— Я верю, что это будет так. Конечно, некоторые ответвления психологии отрицают Бога и пытаются объяснить сущность человека вне духовных аспектов. Но человека невозможно рассматривать без его духовной природы.
Мне кажется, нам важно видеть различия: медицина — это медицина, психология — психология, духовность — духовность. Если человек заболел гриппом, мы не будем говорить, что он одержим демоном: грипп — это бактерия, вирус, не демон. Мы будем молиться за исцеление, но не будем отказываться от лекарств. То же касается и ментальных проблем: если у человека депрессия, это не значит, что он одержим. Это может быть так, конечно, и мы как церковь должны уметь понимать это. Но считать, что все ментальные проблемы имеют под собой духовные причины — необоснованно. У нас могут болеть колени, у нас могут заболеть и эмоции.
Какой может быть из этого вывод для нас как христиан? Мы должны уметь ориентироваться в мире, полном информации; понимать, что для нас хорошо, что плохо, какие книги могут помочь нам, какие навредить. Об этом нужно говорить в церквях, чтобы мы могли помогать друг другу находить хорошую литературу, советовать и рекомендовать что-то, потому что не все полезно для нашей веры.
Иными словами, мы точно должны совершенствовать свой внутренний фильтр. Этот фильтр — Святой Дух внутри нас?
— Да, абсолютно! Фильтр очень важен. Поэтому мы точно должны говорить об этом в церкви.
Чем отличается психолог от пастора? Кто-то считает: я не пойду к психологу, у меня есть пастор. Другие — наоборот.
— И здесь мы снова можем провести параллель с врачом, терапевтом. Если люди спрашивают меня: «Маттс-Ола, как вы считаете, нужно ли мне обратиться к доктору»? Я говорю: «Да». Если меня спросят, рекомендую ли я принять какое-то лекарство, я отвечу, что у меня нет той необходимой компетенции, чтобы брать на себя ответственность за такие решения. Люди обращаются к врачу, к профессионалам, я как пастор молюсь за их исцеление.
Бог может действовать многими способами. Если кто-то нуждается в операции, я всегда поддержу этого человека, я помолюсь за него, помолюсь за его операцию.
Когда дело касается психологии, все работает так же. Кто-то не готов разговаривать с пастором о многих личных проблемах: возможно, из-за неполного доверия или других причин — и тогда психологи становятся прекрасными помощниками, церковь не может запрещать этого.
Люди могут обращаться и к пастору, и к психологу одновременно. Например, психологи не работают над духовной стороной жизни человека, но пастор может помочь в этом вопросе. При этом не все пасторы знают те моменты, которые знают психологи — и поэтому я могу сказать обратившемуся ко мне человеку: «Я молюсь за тебя, я поддерживаю тебя, я также рекомендую обратиться к специалисту». Так мы сможем увидеть всю картину, чтобы помочь человеку в полной мере.
Поэтому нам нужны христианские психологи — пасторы смогут рекомендовать конкретных людей, направлять тех, кто нуждается в помощи, к тем, кто может эту помощь оказать без вреда вере, духовной жизни.
Наверное, еще одно отличие пастора — это всеобъемлющая любовь в нем?
— Да, точно. Человек, который знает Бога, может любить людей любовью Бога. Человек, который не знает Бога, тоже может любить, разумеется, но в человеческом смысле этого понятия. Любовь Бога сильнее и глубже, это духовная реальность, которая помещена в церковь, в церковную общину. И это отличительный сильнейший исцеляющий фактор — присутствие Бога, Его любовь, которая способна помочь человеку в тяжелой нестабильной ситуации.
Должен ли в церкви быть штатный психолог для служителей и верующих?
— Я бы очень хотел, чтобы были психологи-волонтеры, которые могли бы помогать тем, кто не может оплатить сеансы психотерапии в клиниках и кабинетах за пределами стен церкви. Было бы чудесно, если бы они были более доступны для людей в церквях.
Вы много проводили параллелей между психологами и врачами, которые работают с физическими болезнями. Боль в теле для человека привычна: мы сразу можем определить — «сейчас у меня болит голова». С болью душевной, эмоциональной сложнее — зачастую мы не можем понять, что именно и почему болит внутри. И даже не все служители это могут определить сразу. Можете ли вы поделиться своим мнением, когда человеку точно нужно обратиться к психологу?
— Приведу пример. Мир меняется с очень большой скоростью, столько сейчас появляется новых нюансов, связанных с ментальным здоровьем. Девочки в очень молодом возрасте сталкиваются с сумасшедшим давлением из-за социальных сетей: у них страдает самооценка, весь мир говорит им о том, что нужно быть лишь «красивыми и популярными», отсюда — постоянные сравнения себя с другими, тревожность, неуверенность. Этого не было раньше в таком масштабе, никогда в истории. Депрессия, непринятие себя, постоянная конкуренция — я считаю, что важно обращаться к психологам, которые работают с этими проблемами сегодня.
Как можно понять, что пора к психологу? У всех у нас бывают плохие дни, все мы испытываем грусть, неуверенность. Но если это превращается в перманентное состояние, становится ежедневной нормой, если вы понимаете, что все дни для вас темные, вы не можете выбраться из этого, если вы каждое утро просыпаетесь с мыслью «я недостаточно хорош», точно нужно обратиться за помощью. Обратитесь к пастору в своей церкви — он может помочь самостоятельно, но может и настоятельно порекомендовать пойти к психологу.
Продолжая тему с социальными сетями: современная психология очень много говорит сегодня про здравое отношение к себе, любовь к себе, принятие себя. В церквях зачастую от этой темы отворачиваются и почему-то ставят между понятиями «любовь к себе» и «эгоизм» знак равенства. Любите ли вы себя? И как мы можем адекватно и здраво говорить не только про любовь к другим, но и про любовь к себе?
— Я стараюсь любить себя! Что говорит Библия об этом? «Возлюби ближнего твоего, как самого себя». Бог точно хочет, чтоб мы ценили себя, понимали, кто мы. Мне кажется, перед нами как христианами стоит важная задача: научиться понимать чувства людей и помогать им сегодня принимать самих себя.
Что такое эгоизм? Это когда любовь к себе я превозношу над любовью к другим, когда я думаю: «Я лучше тебя». Но истинная любовь не такая, она про другое. Фраза Иисуса «Возлюби ближнего твоего, как самого себя» означает: любовь к себе и любовь к другим людям не соревнуются, не вступают в конфликт. Любить ближнего — это принимать тот факт, что Бог любит всех нас. Он принимает тебя, Он принимает меня. Ты — Его любимый ребенок, и я — Его любимый ребенок. Мы наравне. В Боге нет сравнений и конкуренции, которые есть в мире — они исчезают. Нам важно помочь людям понять: Бог любит вас, и вы можете любить себя без сравнения с другими.
Наверное, одно из самых сильных учений в Библии для меня заключается в притче о блудном сыне. Блудный сын не сделал ничего хорошего — только плохое — и вот он возвращается домой. Первое, что делает отец: он обнимает его, называет сыном. И это подтверждает: важно не то, что ты делал, важно, какой ты внутри и кто ты есть. А ты — ребенок Бога. Если мы будем пытаться полюбить себя за то, что мы делаем, какими мы пытаемся казаться, мы никогда себя не полюбим, потому что мы совершаем слишком много ошибок. Но если мы увидим в себе детей Бога, если мы полюбим себя как сына или дочь Бога, тогда мы сможем это сделать — перестанем конкурировать и начнем принимать себя настоящими.
Однажды вы сказали, что у ребенка в детстве есть важные потребности: любовь, уважение и самореализация. Эти потребности ведь не исчезают по мере нашего взросления?
Точно. Базовый вопрос, с которым сталкивается ребенок: «Я хорош или нет?». В здоровой семье родители говорят ребенку: «Ты прекрасный, ты нам нравишься, мы тебя любим». Тогда он может расти и развиваться. В противном случае, человек может закрыться, стать неуверенным в себе.
Поэтому так важно создавать в церкви атмосферу принятия. Мы говорим: «Церковь — место роста». Мы хотим, чтобы каждый человек понял: «Ты — подарок от Бога, ты — дар для нашей церкви, мы счастливы, что ты здесь, ты талантливый, ты одаренный, мы нуждаемся в тебе». Мы правда хотим, чтобы люди переживали это — ведь так Бог смотрит на нас, так Он думает о нас. Бог точно хочет, чтобы мы росли и поддерживали друг друга.
Если это интервью сейчас читает человек, который чувствует одиночество, потерянность, возможно, переживает депрессию, что мы можем ему сказать прямо сейчас?
— В первую очередь, я попрошу его открыть свое сердце Богу и честно Ему признаться: «Бог, так я себя сейчас чувствую. Я не хочу этого, я не верю, что это — Твой план на меня. Помоги мне». Когда мы поворачиваемся к Богу, Бог поворачивается к нам и приходит к нам — это взаимный процесс.
Затем попробуйте поговорить с кем-то — возможно, с вашим пастором, возможно, с другом, возможно, с каким-либо служителем. Многие психологические проблемы имеют над нами власть, потому что мы не говорим о них, мы боимся говорить друг с другом. Говорите, открывайтесь — и вы почувствуете, как ноша станет легче. Мы нуждаемся в помощи друг друга: пастор может посоветовать вам книгу, пообщаться, поддержать, помолиться.
Не бойтесь искать помощи. Не бойтесь обращаться к психологам и пасторам.
Вы сказали сейчас, что важно просить о помощи. Наверное, в этом шаге и правда кроется прогресс — зачастую мы боимся даже самим себе признаться, что нуждаемся в помощи.
— Просить о помощи — это не слабость. Иисус говорил: «Отче Мой! Если возможно, да минует Меня чаша сия». Иисус — Бог, Он был безгрешен, но понимал, что может не выдержать, эта участь слишком тяжела. И если Он мог просить о помощи, мог признавать Себя слабым, то и мы можем точно. Главная проблема не в том, что мы слабы, но в том, что мы слишком горды, чтобы признать это. Сила же в том, чтобы быть открытым и признавать потребность в помощи.
У психологов есть супервизоры — люди, к которым они приходят за помощью и советами. Кто ваш супервизор? К кому вы идете за помощью, кроме Бога?
— Я старший пастор церкви, но я подчиняюсь международному совету церквей «Слово жизни». Они мои супервизоры, и они же могут уволить меня в любой день, буду я с этим согласен или нет. Но на ежедневной основе у нас есть совет старших пасторов, и когда мы собираемся вместе, мы говорим друг с другом, делимся какими-то вещами. Я говорю тоже, но еще слушаю. Я не понимаю всего — поэтому скромно слушаю других людей и принимаю их опыт.
Еще одна близкая к психологии волнующая тема — медитация. Сейчас медитируют многие: для части людей это сакральный процесс, связанный с принадлежностью к определенной религии, другие видят в этом научно-обоснованный способ успокоить активность мозга (так, например, поступает добрая часть бизнесменов из Кремниевой долины).
Какое у вас отношение к медитации? Насколько медитация может быть частью жизни христианина?
— Это очень-очень хороший вопрос. Мы должны быть аккуратными: многие восточные религии используют медитацию не в библейском понятии этого слова. Однако в Библии вы можете найти слово meditate («медитировать» в переводе с англ.). Не уверен, что именно так написано в русском переводе, но Библия говорит о медитации перед Богом как о размышлении. Медитация в христианском смысле этого слова — это быть в тишине перед Богом, не только говорить, петь, задавать Ему вопросы, а просто быть в Его присутствии, осознавая: «Бог, Ты здесь, я наслаждаюсь Тобой. Говори, если Ты хочешь говорить. Я просто хочу быть рядом с Тобой».
Темп современного мира очень быстрый, но нам важно останавливаться, чтобы приходить к Богу. Поэтому мы в церкви практикуем так называемые выезды тишины — когда мы не разговариваем три дня, не используем телефоны, и это потрясающий опыт. Это дни размышления о Боге, Его слове, Его любви без отвлекающих звуков, к которым там привык наш мозг.
Если вбить в поисковую систему Google запрос «вера и психология», вы увидите сотни статей, рассказывающих, как церковь манипулирует людьми, используя психологические приемы.
Могли бы вы прокомментировать это и ответить на вопрос: неужели церковь действительно так подкована в вопросах психологии и умело манипулирует верующими людьми?
— Пасторы и священники точно должны знать основы психологии и понимать механизмы человеческого поведения, но лишь для того, чтобы корректно вести себя с людьми. Пастор не имеет права манипулировать людьми, использовать их уважение в свою пользу. Пастор никогда не может указывать: «Ты должен вести себя так», «Ты должен жениться на том человеке». Мы проповедуем Слово Бога, мы рассказываем о Боге и Библии, а каждый человек вправе сам решать, как ему поступать. Мне жаль, если люди столкнулись на своем пути с теми, кто манипулировал ими, но Библия не об этом. Иисус говорил «Следуйте за Мной», но всегда давал свободу и право выбирать, принимать ли это предложение. И это очень важно: в церкви должна быть свобода.
Вероятно, эти статьи были написаны людьми, которые не верят в Бога, но видят Его действия, и не могут объяснить этого. И тогда они обращаются к психологическим терминам.
Иногда люди пытаются объяснить Бога с помощью науки: психологии, астрономии и так далее. Мы как церковь не против науки, наука не враг нашей веры. Но Бог выше всего, Его невозможно объяснить просто терминами, духовное никогда нельзя будет объяснить с помощью психологии. Врачи иногда признаются: «Это было чудо, это был не я».
Некоторым вещам нельзя найти материальных причин, мы как христиане не должны стыдиться нашего Бога и не должны сомневаться: Он может исцелить, Он может восстановить разбитое сердце, Он может помочь — и это не под силу объяснить ни врачам, ни ученым.