почему нельзя хоронить в среду у марийцев
Смерть и похороны у марийцев
Какие бывают марийцы?
Надо оговориться, что мари вообще очень разные. Самая большая группа – луговые мари, несколько меньшая – горные. Кроме того, есть ещё так называемые северо-западные и восточные, или татарские, марийцы, хотя эти группы чаще объединяют с двумя более крупными. Кроме того, верность марийцев их традиционной религии очень сложно оценить. Представители этого народа жили под властью России много веков, и всё это время их пытались христианизировать. Причём обращение шло как «сверху» за счёт целенаправленных миссионерских кампаний и законов, так и «снизу», через смешанные браки и общение между отдельными деревнями.
В результате многие мари смешивают традиционные обычаи своего народа, и православные обряды, причём так делают и те, кто формально относит себя к язычникам, и те, кто причисляет себя к христианам или атеистам. Наконец, в 90-е годы возникла проблема, связанная с распространением реконструкции древней марийской религии, авторы которой что-то придумали, а что-то заимствовали из актуальных сохранившихся верований, ещё больше усложняя картину.
Традиционные похороны
Хоронили мертвецов в земле, на кладбищах, которые не сильно отличались от русских, хотя и имели ряд особенностей. Во-первых, «настоящие» язычники ставили на могиле не крест, а столбик. Во-вторых, как и другие финно-угры, марийцы часто укладывали мертвецов в могилу не прямо, а на бок в позу эмбриона. Интересно, что иногда археологические раскопки находят смешенные могилы – с крестом сверху, но с уложенным на бок человеком внутри. Это служит хорошей метафорой смешения разных традиций.
Наконец, как и многие народы по всему миру, мари старались положить в гроб покойнику полезные вещи. Кроме одежды, хоронили инструменты, необходимые для его ремесла, личные вещи и украшения. Правда, надо оговориться, что поскольку мари на протяжении всей истории жили довольно бедно, «погребальных сокровищ», как у каких-нибудь викингов, у них не было.
Погребальные ящики и керемети
Кроме таких обычных похорон, фольклористы в экспедициях иногда слышат рассказы о «погребальных ящиках». Якобы, героев народа мари, например, Ош Пандаша, марийского князя XV века и величайшего деятеля собственной марийской государственности, хоронили не в земле, а в деревянных коробках, которые вешали на деревьях Более того, в кереметях, священных рощах, служивших для марийцев-язычников храмами, действительно можно увидеть коробки на деревьях, про которые местные говорят, что это – захоронения.
Правда, тонкость состоит в том, что эти коробки обычно размером не больше обувной, и как туда помещается труп, или даже только скелет, непонятно. Да и сами марийцы часто не уверены в их назначении. В любом случае, похороны в ящиках сейчас – неизвестная практика, хотя её отголоски всё ещё живут в культуре.
А вот керемети до сих пор занимают важное место в посмертной судьбе. Марийцы, особенно язычники, придавали большое значение культу предков. Многие до сих пор верят, что умершие люди после смерти превращаются в птиц, которые присматривают за своими потомками, а также сторожат керемети вместе с легендарным богатырём Кугуеном. Например, в деревнях нижегородской области до сих пор могут показать кереметь, за которой присматривает дух последнего карта в этом регионе, умершего в советские годы.
По этой причине марийцы оставляют в священных рощах еду, например, развешивая на деревьях блины, а также устраивают «совместные трапезы» с предками, дополняющие пришедший от русских 40-дневный цикл поминовения. При этом, в отличие от русских поминальных традиций, мертвецу не оставляют собственную тарелку. Зато марийцы считают, что они обязаны съесть абсолютно всю еду, которую принесли в рощу, так как едят и за себя, и за усопших, и если остаются объедки, то предки улетят со встречи голодными. Правда, вопреки предположениям некоторых исследователей, свидетельств непосредственно похорон в кереметях мы знаем, не считая всё тех же ящиков. Но археологические раскопки в священных рощах проводились редко.
Из-за идеи о превращении покойников в птиц, марийцы вообще относятся к телам и человеческой стороне покойных немного пренебрежительно. У них не приняты особенно пышные похороны и поминки, и нет представления о том, что мертвецы посещают собственные дома – с точки зрения мари-язычников, их усопшие родные «живут в лесу». Лес вообще занимал в культуре мари огромное место, из-за чего среди русских возникло представления о них как о народе колдунов. Среди самих марийцев даже распространена поговорка, которую можно перевести как «мариец лес оберегает, марийца бог охраняет», и духи предков в облике птиц иллюстрируют её наилучшим образом.
Возможно, вам будет интересно:
Древние обычаи и обряды: Марийские похоронные обряды и традиции
Важное значение в жизни и быту марийцев имели похоронно-поминальные обряды, в которых находил проявление древний культ предков. В них выражалось почтительное и уважительное отношение к умершему и ранее погребенным предкам. Эти обряды, состоявшие из различных ритуальных действий, были направлены на то, чтобы облегчить умершему переход в потусторонний мир, обеспечить там его благополучное существование. По поверьям, соблюдение обрядов по проводам умершего в иной мир успокаивало его душу, и она могла помочь живым членам семьи в их хозяйственных и семейных делах и заботах. В случае же непочтительного отношения к умершему, несоблюдения положенных обрядовых действий, его душа могла обидеться и навредить оставшимся родственникам.
Смертную одежду пожилые люди готовили заранее. Раньше в качестве погребальной одежды использовали свадебный костюм. Обязательными принадлежностями похоронного костюма были головной убор, рубаха, кафтан, пояс, штаны, обувь. Умершей девушке в гроб клали женский головной убор, типичный для той или иной этнической группы. Это делали для того, чтобы она на том свете “вышла замуж”. Существуют сведения о захоронении в прошлом умерших в меховой одежде. Отголоском этого древнего обычая было надевание меховых или шерстяных рукавиц или варежек на руки усопшего. В настоящее время в погребальный костюмный комплекс включают как народную, так и фабричную одежду и обувь, в зависимости от вкусов и представлений.
Захоронение в гробах распространилось среди марийцев со времени массовой их христианизации. В древнемарийских могильниках, по археологическим данным, гробов не обнаружено. Согласно языческой традиции, умерших хоронили в неглубоких могилах (шÿгар), дно которых устилали войлоком, древесной корой или ветками. Вначале вместо гробов использовали поставленные ребром вдоль тела умершего две доски, накрытые корой или досками. В XVII веке марийцы стали хоронить покойников в долбленых колодах (отчего утвердился термин “колотка” — гроб). В XIX веке долбленые гробы постепенно сменились дощатыми. Гроб, по народным представлениям, являлся домом для умершего, поэтому в одной из его стенок язычники прорубали окошечко. Гроб с покойным в доме у некрещеных марийцев ставился ближе к двери, дальше от матицы, у крещеных — ближе к красному углу, под матицей. Характерной чертой погребального обряда была коллективность — в нем участвовали практически все родственники и многие односельчане усопшего. Дом умершего навещали соседи, близкие, друзья, родственники. Они приносили куски холста для покрытия лица покойного (шÿргö леведыш), угощение, свечи, деньги. Все стремились оказать посильную помощь: копать могилу, делать гроб, одевать покойника и т.п.
Крещеные марийцы при похоронах придерживались православных обрядов, проводя отпевание в церкви или приглашая священника на дом. При этом произносились соответствующие молитвы, выполнялись ритуалы, покойника снабжали нательным крестом.
Перед выносом тела при прощальной трапезе зажигали свечи, в выделенную для покойного посуду складывали кусочки от всех приготовленных семьей и принесенных родственниками и соседями угощений и напитков, сопровождая это наказом, чтобы пища и питье дошли до покойного, чтобы он на том свете не испытывал голода и жажды. Присутствующие при похоронах угощались, понемногу отведывая всю установленную на столе еду, поминали умершего, желали ему благополучия в ином мире.
После выноса тела во дворе резали курицу или петуха в соответствии с полом покойника, для умерших детей разбивали яйцо. Капелькой куриной крови мазали лоб покойного, якобы для выкупа своей крови у духа смерти. Прощаясь с покойным, близкие дотрагивались до его одежды и говорили, чтобы счастье свое он не увозил с собой, а оставил им. Куриную тушку использовали для приготовления поминального супа. В современный период этот обряд с закалыванием птицы встречается редко.
Гроб с покойным помещали на телегу или сани, запряженные лошадью, и отвозили на кладбище (шÿгарла). В настоящее время гроб обычно несут до конца деревни, а далее отвозят на кладбище автотранспортом.
По языческому обряду умершего хоронили на следующий день после смерти. Могилу обычно копали друзья и соседи, но отнюдь не близкие родственники умершего. Перед захоронением тела в могилу бросали монеты, чтобы “откупить землю” для покойного. Гроб опускали на веревках, которые оставлялись на дне могилы. Вначале участники похорон бросали в могилу по 3 горсти земли, затем закапывали лопатами. На могиле зажигали свечи владыкам загробного мира (кияматтбра и др.) и покойнику, прося обеспечения света и всех благ в ином мире. Язычники на могиле устанавливали столб или шест с полотенцем, летом сажали березку. В прошлом над могилой ставили легкий сруб из суживающихся кверху трех венцов, символизирующий крышу над “домом” умершего. Крещеные марийцы ставили на могилах кресты, иногда добавляли каменные плиты. После поминок на могиле оставляли остатки пищи и посуду. В прошлом на кладбище оставляли вещи, используемые при подготовке гроба и копки могилы, а восточные марийцы — даже сани, транспортировавшие покойника (они использовались прежде и летом). Обычно же сани и телеги по возвращении с похорон на 3 дня оставлялись на улице возле ворот. Щепки, стружки от гроба, подстилку, на которой скончался усопший, веник, солому или луб, которыми пользовались при обмывании, выбрасывали по пути на кладбище в определенный овраг (колышо шÿк корем). Оставшиеся дома на время похорон мыли полы, лавки, стены, топили баню и готовили поминальный стол. После бани устраивалась поминальная трапеза, при которой обязательными считались рыбный и куриный супы, яйца, мед и пиво. В специальной посуде угощение ставилось и умершему. С принятием христианства на поминальном столе добавились водка и пиво, а у крещеных — кутья. Постепенно стала обычной поминальная трапеза и на могиле покойного сразу после похорон.
Со дня смерти в доме умершего ежедневно зажигались свечи, вплоть до сорокового дня; ставилась посуда для покойного, которого три раза в день “приглашали” к трапезе. В банные дни его приглашали мыться. Считалось, что душа умершего в этот период находится в доме или где-то поблизости.
Таким образом, в похоронном обряде сочетались ритуалы как почитания умершего, так и очистительные, направленные на предупреждение возможных нежелательных последствий от соприкосновения с ним (болезнь, инфекция, “вредоносные намерения” усопшего).
С похоронным ритуалом были связаны представления марийцев о загробном мире. В народе полагали, что душа умершего подвергается суровым испытаниям: ходит по горам, кишащим змеями и злыми собаками, перебирается на тонкой жердочке над кипящим котлом со смолой, знакомится с новыми местами и т.п. Только через 40 дней происходит определение местопребывания души. В этих воззрениях прослеживаются представления марийцев о потустороннем мире — смешение христианских и языческих традиций.
Специальные поминки по умершему проводились на третий, седьмой и сороковой дни после смерти. Поминки на третий и седьмой дни были скромными, в них участвовали близкие родственники, каждый из которых приходил со своим угощением. В первом случае зажигали три свечи, во втором — семь, свечи закреплялись на краю блюда с блинами. Как обычно, перед поминками топили баню, приглашая помыться и душу усопшего.
Самые важные и многолюдные поминки проводились на 40-й день, считавшийся “праздником” покойного и прежде умершей родни. По древнему обряду, на время поминок назначалось специальное замещающее покойного лицо, одевающее его одежду (вургем чийыше). Доживающие свой век старые люди еще при жизни называли своего заместителя на будущих сороковинах. Это мог быть друг, сосед, хороший знакомый. Для умерших детей такое лицо не назначалось.
Поминки-сороковины проводились в ночь с 39-го на 40-й день, то есть пока душа покойного не покинула прежнее местожительство. Считалось, что утром сорокового дня душа окончательно уходит из этого мира на суд загробных владык. На поминки приглашались, помимо близких и дальних родственников, и жители деревни. В этот день с утра топили баню, мылись сами и “приглашали” покойного и прежде умерших родственников. Покойному вешали в бане одежду и выделяли веник. На поминальную трапезу кололи домашнюю птицу, а восточные марийцы — барана или овцу, готовили разнообразные кушанья, в том числе блины, рыбные, мясные и молочные блюда, яйца, мед, брагу, пиво, покупали водку. Заготавливалась масса восковых свеч (шыште сорта), в том числе одна длинная и толстая, составленная из трех; она посвящалась покойному и другим умершим.
Угощения расставлялись на главном столе в красном углу. В углу у входа ставился особый столик для угощения умерших. Здесь располагалась посуда для складывания блинов и кусочков пищи, бутылка или бурак для отливания напитков, полено или доска для прикрепления большой и малых свечей. Крещеные марийцы обходились одним столом в красном углу. Для свечей прибивалась доска перед иконами, а посуда ставилась в углу на лавках под образами. После полудня, запрягши лошадь, несколько пожилых людей из семьи и родни покойного отправлялись на кладбище. Посетив могилы покойного и других родных, а у восточных марийцев еще трижды объехав кладбище, они приглашали покойного и прежде похороненных родственников на “праздник умерших” (колышо пайрем).
Тем временем в дом прибывали родственники и соседи с угощениями, вином или медовщиной. Гости откладывали кусочки пищи, отливали напитки в соответствующую посуду на поминальном столике у входа, выкупали у хозяина за монеты свечи. Принесенное ими угощение ставилось на другой стол или на лавки. Хозяева угощали гостей по мере их прихода пивом и брагой.
Вечером, когда все приглашенные были в сборе, начинались поминки. Хозяин или назначенный им пожилой мужчина зажигал главную большую свечу (которая должна была гореть во все время поминок) и малые (которые периодически заменялись), называя по именам умерших. Кроме того, одна свеча посвящалась забытым предкам (утым), другая — загробным владыкам, отпустившим умерших на их “праздник”. После молитвы, обращенной к богам и умершим с просьбой обеспечить благополучие в хозяйственных и семейных делах, начиналась поминальная трапеза. Первым хозяева приглашали на почетное место за главным столом заместителя покойного, одетого в его одежду (вургем чийыше). Его потчевали всеми блюдами и напитками. От имени покойного и предков он “передавал” наказы и пожелания членам семьи, обещал оказывать содействие в их нуждах и заботах в ответ на уважение и почтение. Поочередно хозяевами приглашались за стол и угощались родственники и соседи, которые рассаживались по обе стороны от замещающего покойника человека, который сидел на месте все время поминок. К нему также обращались за советами и с просьбами усаживаемые за стол гости, поминали они и своих умерших родственников.
Поминки продолжались за полночь, а перед рассветом приступали к проводам покойного и других умерших. С малого стола забирали собранную для умерших еду и напитки, сложив в отдельную сумку, корзину или мешочек. Заместитель, выходя из дома задом, выносил во двор доску с огарками свечей. Он и близкие родственники покойного, забрав сумку с продуктами, садились в повозку. Желающие проводить умерших сопровождали их пешком, по дороге пели поминальные песни. Достигнув определенного места за околицей деревни, процессия останавливалась, едущие в повозке сходили с нее. Из сосуда с напитками первую чарку наливали заместителю покойника, давали закуску. Затем пили и закусывали сопровождающие, поминая умерших и прощаясь с ними. Доску от свечей и остатки пищи оставляли на земле. Замещающее покойника лицо отходило от того места на 41 шаг, снимало верхнюю одежду покойника, отряхивало ее и после пожелания счастливого пути покойнику и умершим возвращалось к провожающим. Заместитель передавал наказ покойного жить в достатке, дружно, добрососедски. Вся процессия возвращалась обратно уже с другими, не поминальными песнями, как бы отвлекаясь от печальных забот. В прошлом заместитель покойника возвращался отдельно, окольным путем, огородами, отряхиваясь от своей роли. Впрочем, одежда покойного передавалась ему. У восточных марийцев покойный задерживался дольше. Ему стелили на ночь постель, а утром после угощения водили в гости к близким и соседям-однодеревенцам, в домах которых по этому случаю вывешивалось полотенце.
По народным представлениям, после поминок 40-го дня душа усопшего навсегда уходит в загробный мир и может быть отпущена его владыками лишь на время специальных поминальных дней. По истечении года проводились годовые поминки, иногда поминали через два и три года. Специальные поминальные дни (сорта кече) существовали в праздники Кугече (Пасха), Семык (семик) и Угинде пайрем (праздник нового хлеба). Умерших поминали и в субботние дни. Крещеные марийцы проводили поминки в родительские дни — на Радуницу (Радинча), Ильин день (Илян кече) и другие.
В похоронно-поминальной обрядности марийцев в наибольшей степени сохранились ритуальные действия языческого культа предков. Но под влиянием христианства, а в советское время — культурно-бытовых преобразований и антирелигиозной пропаганды, многие древние элементы исчезли из быта, подвергались трансформации и модернизации.
Войдите в ОК
Перед похоронами в доме умершего проводилось угощение покойного при зажженных свечах. Родственники и соседи приходили на похороны со своей едой, приносили деньги, платок для покрытия лица. Поминая покойного, они просили его простить их за нанесенные при жизни обиды и ссоры, желали ему сытной и благополучной жизни на том свете. Перед прощанием родственники покрывали тело усопшего кусочком холста (кут вынер). Провожающие старались сдерживать свои чувства, остерегались попадания слез в лицо покойного. Это якобы могло повредить ему на том свете. Участники похорон обычно призывали друг друга примириться с утратой, покориться судьбе. Во время оплакивания на гуслях или волынке исполнялись специальные наигрыши. Перед выносом тела каждый из присутствующих прикасался к краю гроба и просил покойного оставить ему свое счастье. При выносе на пороге дома или у ворот резали курицу (петуха), чтобы искупить кровь умершего, обезопасить семью от повторного несчастья. После выноса гроба в избе проводили магическое очищение: в помещение, где стоял гроб, ставили сосуд с водой, куда бросали раскаленный докрасна камень, что якобы очищало помещение от злых сил. Полы и стены хлестали рябиновыми прутьями, затем в избе все тщательно мыли.
Гроб с телом покойного обычно до конца деревни несли на руках, а затем везли на санях (что наблюдалось до конца ХIХ века) или на телеге. В фольклоре восточных марийцев сохранились воспоминания о перевозке умершего на старой лодке. Первому, кто встречался на пути похоронной процессии, вручали мешочек с гостинцами. В селениях Марийского края во время проводов умершего музыканты садились на повозку рядом с гробом и играли на волынке, гуслях или гармошке похоронную мелодию (колышо муро). Игре на музыкальных инструментах придавалось магическое значение – она отгоняла от похоронной процессии и умершего нечистые силы.
Могилу (шÿгар) копали обычно односельчане, но не близкие родственники. Каждый род хоронил своих родственников на определенном участке кладбища. Могила выкапывалась в направлении с севера на юг или с запада на восток. Умершего клали ногами к востоку или к юго-востоку, поскольку считалось, что загробный мир находится на севере. Для того, чтобы выкупить землю у владыки Загробного мира (Киямат тöра), перед опусканием гроба в могилу бросали несколько монет. Туда же укладывали палочку – мерку, используемую при приготовлении гроба. Для выхода души из могилы в некоторых местах от гроба до надмогильного столба протягивали нитку. На ее нижнем конце подвешивали серебряную монету, что должно было олицетворять солнце. Над гробом марийцы обычно устанавливали столб или деревянный крест, на которые вешали полотенца. Восточные марийцы воздвигали длинный шест с изображением кукушки на конце (символ печали, утраты). К шесту привязывали полотенце и две нитки, на которых якобы раскачивалась душа.
(надмогильные шесты у мари)
На поминки в сороковой день душа умершего возвращалась к родным в сопровождении близких умерших родственников. Поэтому участники поминок обращали внимание и на них. Каждый родственник зажигал свечи в честь недавно умершего представителя родственного коллектива (тукым, урлык). Присутствующие, поминая умершего, предлагали свое угощение, отливая немного вина и положив кусочки еды в специальную посуду. Заместитель умершего, разыгрывая его роль, рассказывал, как он провел эти 40 дней после своей смерти, исполнял его любимую песню, совершал ритуальный танец (тупыньла куштымаш – букв. «пляска наоборот») под музыку волынки. Поминки продолжались всю ночь. Перед восходом солнца на прощание заместитель умершего давал наказы родным и близким, призывал всех жить в мире и согласии. Затем его везли в сторону кладбища. Участники проводов пели жалобные песни в сопровождении волынки или гармоники. Отойдя от участников обряда на 40 шагов, заместитель умершего снимал одежду покойного, встряхивал ее и, пожелав усопшему счастливой жизни на том свете, возвращался к ожидавшим его людям.
Марийцы Башкирии провожали заместителя умершего только на следующий день. Ночью его укладывали спать, а утром водили в гости к родственникам и соседям. После такого угощения участники поминок ехали на кладбище, забрав с собой часть туши жертвуемого животного. Перед выездом на кладбище ломали пополам липовую палку и закидывали ее на крышу домашнего строения. Марийцы Удмуртии перед прощанием с душой умершего разводили во дворе или на улице небольшой костер и совершали троекратный обход с пляской. Затем они вытряхивали одежду покойного.
После сорокового дня душа покойного якобы навсегда уходила в загробный мир. О своей жизни на том свете человек мог сообщать близким во время их сна. Иногда умерший, добиваясь угощений, прятал домашний скот, заставлял плакать малолетних детей, пугал спящих своим внезапным появлением и т.д. В таком случае рекомендовалось проводить внеочередное угощение. Среди части восточных марийцев осенью проводилось жертвоприношение домашних животных в честь умершего. Годовщину со дня смерти и поминки на третий год по умершему марийцы стали проводить сравнительно недавно под влиянием традиций соседних народов. Семья умершего целый год соблюдала траур. Родственникам запрещалось веселиться, вступать в брак или выходить замуж.
Марийцы обращались за покровительством и поминали покойников и в другие праздники, а также в дни семейных торжеств. В ХIХ веке организовывались жертвоприношения в память давно умерших и покойников, которые не имели родственников (вердыме-кукдымо). Такая забота об усопших поддерживалась верой в их способность влиять на судьбы людей.
Приведенная характеристика похоронно-поминальных обрядов наглядно свидетельствует о значительном сохранении родовых традиций марийцев. Семейно-родственный коллектив свято чтил своих предков, стремился обеспечить умершему благоприятные условия для его жизни на том свете. В то же время он надеялся, что предки в состоянии защитить людей от несчастья, болезней, засухи, оказать посильное содействие в повседневной жизни. Почтительное отношение к предкам позволяло укрепить и освятить устоявшиеся нормы взаимоотношений в семье, обеспечить мир и спокойствие, вселяло веру в будущее. Этим объясняется и бытование похоронно-поминальных обрядов в наши дни. Родственные связи в деревнях сегодня значительно трансформировались, тем не менее, многие похоронные обряды и поминки бытуют в марийских деревнях.
Далее интересная работа Владимира Лукоянова (учащийся 9 класса Мари-Ушемской основной школы)
Марийский погребальный обряд
Ежедневно человек встречается с такими понятиями, как пища, одежда, жилище, праздник и обычай, поведение и этикет, но мы зачастую не задумываемся, сколько смысла вложено в эти обычные слова. Часто в последнее время можно слышать и видеть, что взрослые стремятся следовать старинным обычаям и традициям, очень много об этом говорят в школе. Но далеко не все знают, как правильно все же совершать тот или иной обряд. Не каждому взрослому известно, что такое сватовство, как вершится венчание, какие
моменты необходимо учесть при погребении умершего, ведь похоронный обряд — один из важнейших обрядов жизненного цикла.
Я решил изучить этот обряд у народов мари, поскольку деревня, в которой я живу, изначально была марийской (но уже несколько десятков лет население лишь на 50% является таковым). Даже название деревни Лумаре в прошлом (в переводе с марийского «10 марийцев»), говорит о том, что именно эти 10
марийцев и были первыми ее жителями, поселившимися на правом высоком берегу реки Лум. От них пошли потомки Кореевых, Антипиных, Тихоновых.
Для изучения выбранной мною темы я стал искать историческую литературу.
Признаться, таковой мне удалось найти не очень много, но я убедился ещё раз в том, что тема эта весьма интересна и привлекала ученых-этнографов еще много-много лет назад.
1.
Представления о смерти
Со смертью люди связывали различные верования, во многом языческие. За многовековую историю сложились традиционные представления о смерти, как о некоем существе, приходящем к человеку в различных обликах, чтобы увести его в «иной мир», на новое житье. «Загробный мир» представлялся людям подобным земному, но в нём душа, отделившаяся от тела, сначала должна пройти определенные испытания
и только потом селиться на постоянное «место жительства». Самое трудное и главное испытание — перейти по тонкой нитке через котел с кипящей серой. Впрочем, объект, через который необходимо переправиться, разные по возрасту люди толкуют по-разному: для одних — это огненная река, для других — котел с кипящей серой. Но ясно одно — каждый должен преодолеть это испытание именно по тонкой жердочке или нитке: «Рядом с покойником кладут тонкую нитку — порен, а если нет — то лыко, чтобы переходить на том свете через горящую реку». Успех перехода ставился в зависимость от того, удавалось или не удавалось покойнику отбиться от злых духов, которые стремились столкнуть его в котел. Об этом говорит и И.Н.Смирнов в своей работе, и такое же объяснение встречал в беседах: «Говорят, переходить реку более страшно, черти стараются столкнуть тебя (Е.П.Иванова, 1918 года рождения)». В настоящее время многие думают, что безопасный переход, прежде всего, зависит от того, как жил на земле человек, много ли нагрешил за свою земную жизнь.
Умерший, по представлениям марийцев, сохраняет все потребности живого человека в еде, одежде, орудиях труда и прочем. В гроб клали все необходимые вещи, которые могут ему понадобиться. Со временем количество вещей намного уменьшилось, видимо, люди стали считать, что нет необходимости в таком большом количестве вещей, у русских вообще ничего не кладут. Ничего не класть в гроб не принято у марийцев, так как они уверены, что человек будет приходить и выпрашивать, а может и увести с собой кого-либо из родственников.
Как живое существо, умерший сохраняет способность к душевным волнениям. Он может чувствовать страх, гнев, радость и т.д. Для его успокоения перед опусканием гроба «кидают монетки, чтобы выкупить осырок, где будут жить покойный» (Е.П.Иванова, 1918). Денег не нужно жалеть, чтобы не расстраивать усопшего.
2. Приметы, предвещающие смерть
Смерть очень часто людьми предугадывалась. Существуют различные приметы, предвещающие смерть: необычные происшествия в доме и вне дома, неадекватное поведение птиц и животных, вещие сны. Особо верили в них больные люди. Многие приметы существуют и по сей день, они схожи с приметами других народов. По всей видимости, некоторые в нашей деревне были переняты у русских. Любая женщина-марийка знала, что «прилетела маленькая пичушка, синичка, и постучала по стеклу» (М.И.Федотова, 1928 г.р.) — быть в доме беде, а иными словами — покойнику. Осень страшной приметой люди считали падение в доме иконы с подыконника (подставки под иконы).
Наблюдая за поведением птиц и животных, люди тоже делали необычные выводы: закричит пролетающий ворон протяжно или отрывисто, пробежит мышь по человеку, залетит в дом воробей и т.д. Всему было объяснение. Настороженно наблюдали за воем собак: если собака книзу воет, быть в деревне обязательно покойнику.
В настоящее время этот обряд сохранился и пожилыми людьми совершается, но молодые все же стараются больного отправить в больницу. «Чистые» язычники, заболев, как рассказывает С.К.Кузнецов, тоже стараются принять меры, но совершенно другим способом. Они обязательно несут жертву в молитвенную рощу, чтобы Кереметь отпустил болезнь и молятся у священного дерева. Таким образом они упрашивают Бога дать здоровье больному. Подобный факт имеет место сейчас в деревнях Маловитлино и Люметь-Поле, где большинство жителей и по сей день регулярно совершают обряд жертвоприношения языческим богам. Об этом я узнал у А.Е.Шабдаровой, 1932 г.р., жительницы деревни Маловитлино, во время весеннего турпохода.
Покойника у русских могут обмывать соседи, родственники, а у марийцев этим занимаются те, кому еще при жизни наказывал усопший. Так заведено с древнейших времен, на что указывают И.Н.Смирнов и С.К.Кузнецов в своих работах. Обмывают покойника на полу, воду где попало не выливают, а сливают в одно место, подальше от людей и скота. Сейчас обязательно обмывают теплой водой с мылом. Женщинам, что интересно, было принято заплетать косу наизнанку (пряди укладывают не сверху, а снизу). Покойника одевают в смертную одежду: у русских, как говорит В.А.Поздеев, обязательно в новую одежду, что говорит о «будущей жизни» умершего, а у мари одежда должна быть хоть раз надета при жизни и выстирана. В противном случае одетый покойник как бы остается неодетым, новая одежда «не доходит» до него. Такое объяснение я нашел у моих респондентов. В гроб с умершим марийцы по сей день с левой стороны кладут сменную одежду и мешочек с гостинцами: «В котомке. ровно 41 орех, чтобы угостить детей, которые встречают умершего на «том свете»
(надмогильные шесты у мари)
4. Церемония похорон
Во все века в нашей деревне существовало оплакивание покойника с причитаниями в силу раннего обрусения марийского населения, хотя имеют место единичные случаи похорон с гармошкой и песнями. С.К.Кузнецов объясняет плач как предосудительное действие, так как «покойник в избе, душа его витает около трупа, она утратила способность понимать надлежащим образом то, что совершается дома: ей все представляется наоборот. Потому рыдания родных кажутся вроде обидного смеха. Нужно петь веселые песни, которые при жизни любил покойный».
Перед выносом гроба родственники прощаются. Берут в руки свечку, молятся перед образами и, обращаясь к покойнику, произносят примерно следующее: «(Имя), прости меня, если сказал что не так, прости за все, а тебя Бог простит». Целуют после этого покойного в щеку или лоб и ставят свечку в специальную дощечку у изголовья, а вокруг гроба, как у русских, не ходят. Существовал обычай передавать через гроб детей умершего. Дети при этом говорили следующее:
«Отец, оставь свое счастье нам, не уноси с собой».
Умершим приписывается божественная сила, они якобы держат в своих руках счастье детей и
вообще человека.
Выносят покойника ногами вперед, а перед воротами отрубают петуху голову и бросают под ноги, стараясь выпнуть машущего крыльями обезглавленного петуха за ворота, чтобы не было нового
горя. Если жертва сумеет остаться во дворе — быть в доме еще горю. Данные объяснения несколько расходятся с объяснениями И.Н.Смирнова, а именно: «Отправившемуся в другую жизнь человеку грозит, по верованиям черемис, опасность умереть, уничтожиться. Для предотвращения этой опасности перед выносом покойника из дома колют курицу, кровью которой он должен откупиться от смерти». Если учесть тот факт, как рассказывают старожилы, что человек может умереть до 7 раз, переходя из одного мира в другой, то более логичным будет второе объяснение, а первое больше похоже на примету.
(надмогильный шест с птицей)
На кладбище еще раз открывают крышку гроба, убирают иконку и закрывают покойника полностью покрывалом. Он, по их верованиям, нуждается в воздухе для дыхания, еще и поэтому открывают гроб, просят взглянуть его в последний раз на «свет белый».
Хоронят наших деревенских во все века на Сердежском кладбище в семи километрах от Мари-Ушема. Кладбище находится на высоком месте, раньше оно было загорожено забором. На фоне тополей и берез видны различные надгробные сооружения: плиты, деревянные и железные кресты, памятники разных видов. Кладбище очень светлое, ухоженное.
(марийское поминальное угощение)
5. Поминки
После погребения все возвращаются в дом, чтобы помянуть умершего. Поминальными днями у марийцев являлись и являются 3-й, 7-й и 40-ой дни и годовая. Поминки нужны для того, чтобы накормить душу умершего. В народе верят, что материальное благополучие души на том свете во многом зависит от живых: если они поминают умершего в положенные дни, то их души на том свете ни в чем не нуждаются и всегда сыты.
Но почему именно эти дни являются у марийцев поминальными? В 3-й день, как и у русских, поминают в честь тридневного Воскресения Христа и во образ Пресвятой Троицы, 40-й день — время окончания мытарства и решение Всевышнего о поселении в рай или ад, а вот в 7-й день поминают только марийцы, считая, что душа в течение этого времени обозревает 7 миров и способна возродиться до 7 раз.
В 7-й день поминать приходят немногие: близкие родственники и копальщики. На поминки идут со своим угощением, несут вино и выпечку. Раньше в этот день поминали шире, присылали покойнику блинов на могилу.
Сороковой день отмечается более торжественно. Накануне приглашают умершего и покойных родителей в баню, для чего едут на кладбище. Обращаются с такой просьбой: «Вот и настал твой 40-й праздник, приходи на него. Все родители приходите. Помойтесь в бане с нами».
С утра накрывают столы, большей частью горячей пищей и выпечкой. Когда люди приходят, начинают все вместе поминать: делают 40 поклонов и зажигают 40 свечей. Присутствие ряженого, играющего роль покойного, обязательно. «Его называют именем умершего, одевают в любимую одежду покойного и делают для него круглую свечку — коло-сорта (в форме спирали). Эту свечку ставят на стол рядом с блюдом, куда кладут угощение». (И.М.Лукоянова, 1932 г.р).
Рядом с блюдом ставят череповой горшок для вина. Сначала подают человеку, который играет роль покойного, потом всем остальным. Угощать начинают родные, затем это делает каждый. Из рюмки вино раньше лишь немного отпивали и чуть-чуть наливали в горшок. Представляющий покойного сидит за крайним столом. Когда все приглашенные угостят, смотрят, догорела ли «круглая» свеча. Её оставлять нельзя; если горит очень долго, два конца могут соединить вместе или сложить вчетверо.
Люди, верящие в приметы, старались раньше эту свечку забрать себе, так как считали, что она обладает чудодейственной силой: можно зубы лечить, спасать от напастей скот и детей и пр. Когда свеча догорит, идут провожать покойника. Собирают сумку с едой и вином, стол с блюдом и горшком выносят во двор и опрокидывают, прогоняя все плохое. У нас в деревне покойника провожают до дороги, ведущей к тракту. Здесь останавливаются, вино «покойник» выливает, а пустую бутылку обязательно разбивает. После этого он идет один, отсчитывая 40 шагов, делает 3 поклона и возвращается обратно спиной вперед. Никто не поет, лишь слышны плачевные причитания. Таким образом, сороковым днем заканчивается обязанность родных правильно снабжать покойника пищей. Во многом это описание поминок напоминает отголоски язычества, ибо сам процесс поминок вытекает из религиозных представлений об «ином мире».
Приложение 1. Словарь
Баравинная (верёвка) — трехслойная веревка, свитая из кудели.
Вожжи — ремни, веревки для управления лошадью в упряжи.
Кисель — студенистое жидкое кушанье.
Киндерке — блины, уложенные стопкой, сверху прикрытые творожными оладьями (тугара).
Кутья — каша, обычно рисовая с медом, изюмом, которую едят на поминках.
Коло-сорта — свеча длиной в 1 метр, закрученная в виде спирали.
Ладан — ароматическая смола, употребляемая для курения при богослужении.
Новина — суровая небеленая холстина.
Обряд — совокупность установленных обычаем действий, в которых воплощаются какие-нибудь религиозные представления или бытовые традициии.
Осырок — участок земли, отведенный для ведения личного подсобного хозяйства.
Отпевание — церковный обряд, проводимый над покойником при похоронах.
Подловка — помещение между потолком и крышей дома.
Полати — нары для сна, устраиваемые под потолком между печью и стеной.
Порен — тонкая, очень прочная нитка, используемая для вышивания узоров на подоле марийского платья.
Сугуне — благословление.
Апокрифы — произведения на библейскую тему, признаваемые недостоверными и отвергаемые церковью.
Поминки — обрядовый обед в память умершего.
Приложение 2.
Воспоминания старожилов
Шабдарова Анна Егоровна, 1932 года рождения:
«У нас, если человек умрет, его обмывают в бане.
Гроб готовят дома, а покойника держат 1 или 2 ночи. На похоронах всегда играют на гармошке, песни поют, но мало. Когда в могилу опускают, играют тяжелую музыку. Готовят гостинец, куда кладут 41 орех. Орехи надо детям или родне, которые встречают на том свете. В гроб кладут рубаху, трусы, носки, перчатки шерстяные, иголку, нитки. Когда гроб выносят, перед этим рубят петуха и отпускают. Если петух забежит во двор, то будет еще покойник. Петуха потом кладут в суп. После кладбища все едут в баню, потом домой. Копальщикам раздают полотенца. Маленьких детей передают через гроб».
Антипина Анна Савватеевна, 1930 года рождения:
«У меня муж долго болел раком, я его возила по многим больницам: и в Яранск, и в Йошкар-Олу, и в Киров. Лучше не было. В Яранске была врач Сверткова, которая один раз похлопала меня по плечу и сказала: «Готовься потихоньку, долго он у тебя не проживет». Я привезла его домой, вымыла в бане, а дня через три мужику совсем плохо стало. Думаю, надо к свекру сбегать, сказать. Пришли свекор со свекровью и говорят мне: «Анна, мы решили с ним проститься». Попросили свечку, зажгли и поставили перед иконой. Сами молятся и говорят: «Господи, если жизнь у Валентина есть, то облегчи его страдания, а если нету жизни, то подбери его, Господи, не мучай». Они были у меня утром, а в 3 часа мужик у меня умер. Да я и сама это-то делала. Соседка моя бывшая уже несколько лет мучается, да еще как-то заболела более тяжело. Мы с кумой Марьей тоже решили сходить проститься. Так и сделали. Слава Богу! До сих пор живет. А мужика своего я похоронила честь по чести. Денег на похороны никто не давал, так даже на гроб доски с полатей брали, но все равно собрали путем. Одежду запасла уже, а на стол деньги были кое-какие, ведь на ферме работала».
Лукоянова Ирина Матвеевна, 1932 года рождения:
«Приглашают на 40-й день заранее. Накануне едут на кладбище звать в баню умершего и всех родителей и говорят: «. (имя), приходи на свой праздник и в баню мыться. Все родители приходите». С утра стряпают, варят уху, суп какой-нибудь, рыбу, картошку, пироги, соленья. Кто приходит, все несут на поминки свою стряпню — киндерке. Сначала поминают, делают 40 поклонов и зажигают 40 свечей. Кто обмывал покойника, он в этот день вместо него. Его называют по имени умершего, одевают в одежду покойного, жена
величает его «мужем». Для него делают круглую большую свечку и ставят на стол рядом с блюдом, куда кладут угощение. Эта свечка, коло-сорта, длиной 1 метр и, пока не прогорит, все пминают, все сидят».
Сидорова Анна Яковлевна, 1928 года рождения:
«Когда с кладбища приедут, сначала идут в баню, моются мужики, потом бабы. После бани все садятся
вместе за стол, раньше никто не садится. Ничинают поминать. На стол ставят блины, пироги, мед, рыбу, суп куриный и обязательно кисель. Вино тоже подавали, но пили мало. Помянут и идут все по домам. У хозяев на другой день начинается стирка».