что нельзя украсть можно одолжить песня
Mujuice — Rehab
[Куплет 1]
С песней веселей
В самый лютый час
Персональный ад
Каждому из нас
Что нельзя украсть
Можно одолжить
Жить и не тужить
Будто это в первый раз
Снова на рехаб
Мне не помогло
Что со мной не так?
И что тебе с того?
Зеркало, асфальт
Лучше лечь на дно
Что со мной не так?
И что тебе с того?
[Пост-куплет]
Что тебе с того?
Что тебе с того?
[Пред-куплет]
Меланхолия и ты
Вместе навсегда
Вместе на рехаб
[Куплет 2]
Что нельзя украсть
Можно одолжить
Gitanes & Gauloise
Над пропастью во лжи
Спаси и сохрани
Тебе Нетфли и вино
Мне Армагеддон
Но что тебе с того?
[Пост-куплет]
Что тебе с того?
Что тебе с того?
Что тебе с того?
[Аутро]
Что со мной не так?
И что тебе с того?
Что со мной не так?
И что тебе с того?
ПОДЕЛИТЕСЬ С ДРУЗЬЯМИ
Другие тексты песен этого автора:
Популярные тексты песен
Лучшие тексты песен
Наверняка вы не раз напевали себе любимые песни, или быть может даже публично выступали? Вам всегда хотелось исполнить музыкальные композиции, но из за незнания содержания вы испытываете трудности? А может вы входите в большое число любителей караоке? Или вам часто хочется петь, но не всегда имеется возможность вырваться в специальные заведения?
В таком случае — не беда! Наш портал под названием Тексты песен разработан специально для таких больших любителей как вы! Для вашего удобства мы собрали огромную подборку данных, включающую в себя текста и переводы самых популярных и востребованных песен. Вам больше не придётся выезжать куда либо или дожидаться, пока все ваши друзья соберутся вместе! Отныне вы можете устроить для себя музыкальный вечер самостоятельно и на дому! Вы больше не будете мучиться, наугад напевая свои любимые композиции, не зная точных слов или их значения. Теперь вы с лёгкостью сможете выучить множество треков, точно зная, как и о чем они поются. Наша база данных достигает значительно объемных масштабов и хранит в себе более тысячи текстов самых лучших и актуальных на все времена композиций. На нашем сайте вы сможете найти содержание и переводы кыргызских, казахских, русских и узбекских песен самых известных, а также начинающих талантливых исполнителей. Мы с большим усердием подбираем для вас материал, и тщательно проверяем правильность содержания публикуемых текстов. Мы регулярно обновляем нашу базу данных текстами самых свежих треков, и внимательно следим за всеми выпускаемыми новинками. Мы разработали нашу платформу максимально функциональной, и сделали её в то же время очень простой и удобной в использовании. Благодаря таким особенностям, вы с лёгкостью сможете найти текстовое содержание и перевод любой понравившейся вам песни посредством использования поисковой строки. Вы также можете подобрать что нибудь новенькое среди предварительно заготовленных категорий. Мы стараемся удовлетворять все ваши запросы и оперативно устранять все проблемы, возникающие в процессе взаимодействия с нашим сайтом. Если вы вдруг не сумели найти текст или перевод необходимой вам композиции, или у вас появились какие либо неполадки во время пользования нашей платформой, вы всегда можете обратиться к нам. Наша команда опытных и высококвалифицированных специалистов тщательно изучит ваше обращение и в кратчайшие сроки исправит все неудобства.
Отныне петь и понимать значение любимых песен гораздо проще. Оставайтесь вместе с нами и получите неограниченный и бесплатный доступ к обширному сборнику текстов многочисленных песен самых популярных и талантливых исполнителей! Присоединяйтесь к нам и делитесь нашей платформой с друзьями и близкими! Проводите вечера в весёлой и уютной обстановке, и наслаждайтесь прекрасной атмосферой, наполненной радостью, музыкой и весельем!
Анна Белова
Александр Блок.
10 октября 1912
Анна Белова запись закреплена
I ♡ ART
Анна Белова запись закреплена
DARK BEAUTY
Анна Белова запись закреплена
Современное искусство
Анна Белова запись закреплена
MUJUICE
С песней веселей
В самый лютый час
Персональный ад
Каждому из нас
Что нельзя украсть
Можно одолжить
Жить и не тужить
Будто это в первый раз
Снова на рехаб
Мне не помогло
Что со мной не так?
И что тебе с того?
Зеркало, асфальт
Лучше лечь на дно
Что со мной не так?
И что тебе с того?
Что тебе с того?
Что тебе с того?
Меланхолия и ты
Вместе навсегда
Вместе на рехаб
Что нельзя украсть
Можно одолжить
Gitanes & Gauloise
Над пропастью во лжи
Спаси и сохрани
Тебе Нетфли и вино
Мне Армагеддон
Но что тебе с того?
Что тебе с того?
Что тебе с того?
Что тебе с того?
Что со мной не так?
И что тебе с того?
Что со мной не так?
И что тебе с того?
Надежда после поражения. Артем Макарский говорит с Муджусом о новом альбоме «Melancholium»
Роман Литвинов (он же Mujuice, или Муджус) выпустил альбом «Melancholium», тихое и нервозное эхо 2020 года. По такому поводу Артем Макарский его внимательно послушал и поговорил с музыкантом о Москве, Фуко и смерти.
Выражение «Лето-2020» плавно перетекает в слово melancholium — такая деталь из сопровождающего новый альбом Mujuice (мы будем дальше писать Муджус. — Прим. ред.) зина прямо намекает на обстоятельства создания и сочинения этих песен, хотя работа над ними началась больше года назад. «Меланхолиум» в данном случае — некое пространство, наполненное не только меланхолией, но и конкретными постоянно возникающими образами. В первую очередь видной Роману Литвинову из окна его квартиры Останкинской башней — она здесь становится и ракетой, и центром Мордора, и серебрянной иглой. Как справедливо отмечает в личном разговоре Сергей Мудрик, музыкальный редактор «Вечернего Урганта», где Муджус появился с выступлением 3 марта: в таком контексте кажется совсем не случайным первое появление музыканта на телевизоре — Литвинов поет о башне, а затем башня транслирует его музыку.
«Melancholium», выходящий на мейджоре Universal, — это тринадцатый альбом музыканта, поэтому XIII и вынесено на обложку. С одной стороны, это обращение к узнаваемому микрокосму Муджуса, знакомому в первую очередь по его песенным альбомам в виде текстовых цитат и узнаваемых звуков. И в то же время выход за его рамки: здесь, кажется, гораздо больше экспериментов и захода куда‑то на территорию хип-хопа и бейс-музыки, чем было раньше в его песнях. Но при этом это очень цельный благодаря отсылкам между песнями и настроению альбом.
Хотя Муджус на промофото выглядит как рыцарь печального образа с диско-шаром, эпиграф к зину из «Божественной комедии» про пройденную до половины земную жизнь кажется еще более точным.
Здесь музыкант проходит через свои личные ад, чистилище и, возможно, рай и выходит обновленным человеком. Кто его Вергилий? Непонятно: возможно, слушатель, возможно, соратники (в конце зина приветы передаются самым разным музыкантам — от «Буерака», Сироткина и Ильи Мазо до Hmot, «СБПЧ» и Андрея Ойда). Возможно, он сам.
Это альбом, который очень точно попадает в мое настроение и состояние, который хочется цитировать, и я верю, так будет не только со мной. Почему этот альбом выходит в нужное время и в нужном месте? Мне кажется, что в России сейчас довольно много причин чувствовать безнадегу и невозможность дождаться просветления, только и остается, что ждать весны, которая пока лишь набирает свои обороты.
Наш разговор состоялся в уютном книжном «Во весь голос» в районе Цветного после прослушивания альбома для нескольких критиков, и такое место кажется сначала слишком контрастирующим с музыкой на «Melancholium». В какой‑то момент Муджус поет тут: «Наши пушки be like:/„Ра-та-та-та-та“» — инструментальные электронные пластинки вспоминаются куда чаще обычного. Постпанк уступает место танцевальной музыке, напористой и динамичной, — и где же тут место тихому книжному магазину? Однако постепенно понимаешь, что это музыка хоть и танцевальная, но идеальная для прослушивания в наушниках или дома. В начале прослушивания первой песни Литвинов вертит в руках свежекупленный томик Мишеля Фуко — кажется, атмосфера книжного в целом настроила нас на разговор с упоминанием Жижека, апостола Матфея, смерти автора и капитализма.
«Ностальгия сама по себе ядовита»
— Не могу не спросить: расстояние в пять лет между песенными альбомами получается само собой или это уже некий ритуал?
— Специально я года не считаю, но, учитывая, что это третий раз, здесь явно вырисовывается ровный треугольник. Наверное, это что‑то значит. Не знаю, продолжится ли это с таким же шагом, но, честно говоря, я каждый раз делаю это мероприятие скорее как что‑то вынужденное и неизбежное и при этом незапланированное. Как что‑то, во что я решаю ввязаться помимо своей воли, планов и решений. Как такую отдельную сессию, к которой приходит момент.
— Предыдущие песенные альбомы слегка подготавливали слушателя своими размеренными вступлениями — здесь же «Rehab» сразу настраивает на дискотечный ритм.
— На «Downshifting», мне кажется, он все-таки тоже идет с места в карьер. А так мне обычно нравится на лайвах иметь большое, тяжеловесное интро как функцию. Здесь мне показалось, что [оно не нужно]. У меня была очень простая мысль: мне нужно уместиться в тринадцать единиц.
— Нет ли вообще у вас ностальгического ощущения по поводу предыдущих альбомов? Или ностальгия не присуща вам в принципе?
— Я задумывался о том, насколько ностальгия сама по себе ядовита и ретрозациклена как явление, но в любом случае мне она не присуща. Ностальгия в смысле «раньше было лучше» или «раньше было как‑то иначе, а сейчас как‑то не так» — это просто не свойственно моему характеру.
У меня много может быть каких‑то претензий к старому творчеству, и мне кажется, это здоровая позиция. Единственно правильная для какого‑то взаимодействия с любой культурой и ее оценки. Вполне возможно, что раньше я был злее. Но при всех претензиях это тоже интересно и точно так же странно, как и раньше.
— К «Melancholium» прилагается зин с рисунками, фотографиями и текстами, и я заметил рисунок черепа, в котором много раз написано «извини». Ровно как в «Крови на танцполе».
— Да! Более того, из того времени он и отсканирован — из того молескина, в котором я тогда писал. Это редкость, но да, здесь есть некая преемственность. Прошло уже много лет, но нигде этого рисунка не было. Но это открывает окно возможностей к таким нарциссическим повторам. Что для меня не является постоянным и необходимым.
«Надежда открывается после поражения»
— Об «Amore e morte» вы говорили как о злом брате «Downshifting» — можно ли говорить о родственных связях между ними и новым альбомом?
— Я думаю, что это была не самая удачная шутка с моей стороны. Но мне кажется, я могу объяснить взаимосвязь. «Amore e morte» был мрачнее при всей смертельности и пафосе восторженного «Downshifting». Есть разница между тем, где ты говоришь, что надежды нет, и тем, где ты имеешь в виду, что надежды нет.
Ты можешь кричать, что надежды нет, но ты рассчитываешь на обратное. «Amore e morte» при всей его театральности, легкости и бодрости был более декадентным. Он был в большей степени упадочным в том послании, которое он нес. И здесь, наверное, что‑то среднее между ними — или просто следующее.
Формально новый альбом еще более мрачный. Я будто бы выхожу еще дальше за пределы понимания и видения хорошей развязки, но при этом парадоксальным образом я испытываю какие‑то надежды.
Мне проще здесь сослаться на Жижека, у него есть хороший оборот «courage of hopelessness» (на русском можно найти перевод того же оборота у Агамбена: «мужество безнадежности». — Прим. ред.). Есть какой‑то потенциал в том, что ты перестаешь делать на что‑то ставку. Я слышал комментарии, что альбом воспринимается мрачно, и при этом я его таким не ощущаю. Но он действительно выглядит именно так.
— То есть это даже не возвращение надежды, а появление возможности надежды?
— Да. И она открывается после поражения.
— То есть это как в шахматах, когда ты побеждаешь, пожертвовав сильной фигурой?
— Мне тут сложно согласиться, потому что я тот человек, которому обычно ставят детский мат в три хода.
— Я сам не сильный игрок, честно говоря, но ассоциация такая возникла.
— В общем, это не значит, что нет ничего, что может находиться за пределами шахматной доски и за пределами этой партии.
— При этом в «Ласточках» говорится: «Двадцать лет подряд будущего нет». Мне самому легко не видеть в этом дополнительных смыслов, но кто‑то может увидеть в этом политическую подоплеку.
— Это тот случай, когда сказанное я ставлю в кавычки. Мне нравится это именно в таком виде — как цитата. При этом мне нравятся всевозможные итерации и потенциальные трактовки этой цитаты. Меня нельзя, мне кажется, обвинить в ангажементе, и мне не кажется, что к такому должен сводиться художник.
Более того, хороший тон — скорее, не эксплуатировать повестку. Но я не знаю, как это воспринимается слушателем. Разумеется, есть трактовки, с которыми я согласен и с которыми не согласен.
— Получается ли у вас после «смерти автора» возвращаться к старым альбомам в качестве слушателя?
— Есть расхожее мнение, что большинство музыкантов начинают создавать ту музыку, которую они хотели бы потреблять и не могут купить. Тут, конечно, есть вопрос к рынку и капитализму — но это как раз здоровая экосистема. Я не тот человек, который переслушивает свою музыку. Я слушаю ее во время работы и какой‑то отрезок после. А так — я могу столкнуться и не узнать свою музыку. Я понимаю, что это я, а трек не узнаю. Просто не могу вспомнить, думаю, что что‑то знакомое.
«Любой коллаж может срабатывать и помимо твоей воли»
— Я отметил, что в нескольких треках с «Melancholium» есть влияние хип-хопа — такого раньше, кажется, не было.
— В песнях — да, наверное. Но вообще, довольно много его было в электронике, довольно долгий был у меня период влияния. Возможно, техно превратило меня в робота, который любит квадратную структуру трека, — я не пытаюсь от этого отделаться, но да, здесь я вспоминал, наверное, корни. Я стал петь ад либы, крики, стали появляться какие‑то такие штуки.
— Бывает и так, что в тексте что‑то вообще не учитывается: например, в «Городе на холме» не упомянуто «считай до трех».
— Думаю, это свойства разных носителей, разных медиа. И при всей преемственности внутри каждого медиума я всегда решаю, как поступить правильно [по отношению к ним]. Поэтому, может быть, я исходил из того, как это будет выглядеть графически.
— У «Города на холме» еще есть эпиграф «5:14» — это время или отсылка к Евангелию?
— Второе, это Евангелие от Матфея.
— Разделение некоторых текстов в зине на части римскими цифрами — это тоже в первую очередь о том, как они выглядят, за этим не стоит что‑то большее?
— Поскольку я сам сделал этот проект, то это какие‑то спонтанные решения. Думаю, что я исходил из какого‑то ощущения того, как должно выглядеть пятно текста.
— Эта спонтанность касалась только зина или есть какие‑то решения, появившиеся таким образом на самом альбоме?
— В целом я стремлюсь к этому. Мне кажется, что моя проблема — устраивать какой‑то структурализм, и я пытаюсь сейчас действовать более хаотично и спонтанно.
— Еще одна цитата — когда‑то давно на Pitchfork вышла статья о новой российской музыке, в том числе о вас, под заголовком «Beg, Steal or Borrow» (что было цитатой сказанного вами). В «Rehab» есть отголосок этого в виде «Что нельзя украсть, то можно одолжить».
— Вообще, это была идиома, она сама о положительном, потенциально продуктивном методе, когда ты используешь что‑то не по назначению. Выражение расхожее: например, у Babyshambles была такая песня. В «Rehab» это имеет, скорее, другой смысл, у этого злой, ироничный посыл. Это возвращение к разговору о цитатах — ты говоришь одно и то же, а эффект от этого отличается. Как без семплера не было бы современной музыки, так цитирование становится похожим инструментом. Вообще, песня «Rehab» довольно личная, и вряд ли я имел в виду какой‑то культурологический угол во время ее написания.
— Получается, это такая метамодернистская игра, когда все вырывается из контекста, но при этом лишено постмодернистской издевки, а включает в себя лишь не ярко выраженную, но искреннюю любовь к оригиналу.
— У этого тоже может быть разная степень. Это могут быть мелконарезанные цитаты, как было в предложениях у Берроуза или как делают в письмах с угрозами [когда буквы вырезают из газет]. Но любой коллаж может срабатывать и помимо твоей воли. Мне нравится, когда кто‑то правильно считывает, понимает мои отсылки, но в то же время я считаю, что это твое дело, как ты пользуешься [произведением]. По-хорошему, продукт должен быть такой, чтобы им можно было пользоваться и без большого багажа образования или еще чего‑то, но и с ним тоже замечательно.
«Саботаж — одна из самых главных и полезных культурных транзакций»
— Мне почему‑то хочется вернуться к «Ласточкам»: «Будущего нет» — это же еще и панковский лозунг, у вас же очень давно была гитарная группа Mindswap. Этот опыт повлиял на ваши песенные записи?
— Наверняка как‑то повлиял. Хотя тогда, мне кажется, я под другим углом к этому всему подходил. В этом тоже есть злая ирония. Я бросил группу, потому что мне не нравились репетиции и куча проводов. А в итоге сейчас у меня больше проводов, чем рок-группа может себе представить.
— Вы тогда на гитаре играли?
— Даже не помню. По-моему, кричал просто.
— Не могу не отметить там же строчку «Просто я тупой» — самый заметный пример той самой злой иронии, о которой вы часто говорите.
— С песнями и текстами вообще странно. Меня часто восхищает неправильная интерпретация текстов других артистов. Это вообще свойство языка, но в песнях это сказывается самым трагическим образом, потому что ты не можешь поставить знаки препинания, ты не можешь поставить кавычки.
Ты не можешь сказать: «Вот это момент, когда я говорю несерьезно». Таких кавычек очень много, их намного больше; вполне возможно, что если бы я мог подчеркивать те моменты, где я зло шучу, ничего бы хорошего из этого не вышло. Если бы я бесконечно все пояснял и объяснял злонамеренность своих действий, этим было бы сложнее пользоваться. Но хорошо, что иногда слова работают так, что, может быть, что‑то не самое доброе и хорошее, что ты хочешь сказать, может быть таким образом использовано.
«Слова лучше, чем действия»
— Вам какой юмор нравится больше всего?
— Черный.
— Сейчас как раз на русском вышла книга «Британское эзотерическое подполье», где Дэвид Кинан пишет в предисловии, что когда в творчестве воплощается тьма, то оно становится интереснее. Получается, вас привлекает юмор, который работает похожим образом.
— Я думаю, место этому может быть и в поп-культуре. А анонс книги я видел, я очень люблю Psychic TV и Пи-Орриджа. Надо будет как‑нибудь прочитать.
— К слову, британский юмор обычно и считается чернее прочих.
— Да, мне кажется, поэтому и у каких‑то трогательных моментов, которые допускали Psychic TV, какая‑то другая ценность. И ты веришь этому больше, чем корпоративной коммерческой культуре.
— При этом «Melancholium» — это, мне кажется, движение в сторону поп-музыки. И немного выглядит как подрывная работа.
— Мне приятно это слышать. Даже если это была критика, мне легче принять ее как комплимент. Я думаю, что саботаж — одна из самых главных и полезных культурных транзакций, которые вообще есть. Это тонкая грань, в которой ты можешь стать чем‑то, что ты высмеиваешь и критикуешь. Но при этом есть, очевидно, какие‑то вещи, которые при всей своей спорности и противоречивости делают определенные проломы, совершают пенетрацию в культуре и становятся данностью. Мне кажется, культура — это опыт насечек, шрамов и тому подобного. Дело не в том, чтобы быть неприемлемым, а в том, чтобы неприемлемость пронести как можно дальше, чтобы она стала частью ДНК культуры. Это часть игры с компромиссом, и она всегда сложнее компромиссной или бескомпромиссной формы.
— К слову об этой теме: для меня «транзакция» — это как будто бы бизнес-термин больше.
— И это тоже мне несложно было бы принять как комплимент, но это просто иная категория. Для меня слово «транзакция» не окрашено таким образом. Это просто действие.
— В зине есть посвящение Александре Новоженовой, которая была искусствоведом и художницей, — ей посвящен только зин или весь альбом? Почему вы решили сделать такое посвящение?
— Я знаю, что Саша работала и с «Афишей», она прекрасный художник и искусствовед. Мы с ней учились вместе в ВАШГД какое‑то значительное время. Ее смерть… Притом что мы не очень много общались в последние годы, Саша была для меня ориентиром парадоксальной природы радикализма и при этом доступности, простоты и ясности мысли. Я вспоминал, конечно, ее работы, когда делал визуальную часть. Наверное, альбом не совсем об этом, я не хочу передергивать, но зин — безусловно да.